Я надеялась, что Дэвид прав, но сильно сомневалась в этом. Такая небрежность больше подходила Ракель. Я была не просто очередной хорошенькой девушкой, с которой Рет был не прочь потанцевать — его интерес ко мне был совсем другого рода. Я была нужна ему для какой-то цели, и эта цель определенно была зловещей. И все же Дэвид явно неплохо управлялся с эльфами, а под защитой Крессиды я, возможно, и правда буду в безопасности. Конечно, пока мне не придется уйти.
— Есть и еще пара секретов, — сказал Дэвид, подходя к буфету. Достав батон хлеба, он отрезал два ломтя и протянул нам. — Всегда держите в карманах по куску черствого хлеба.
— Ладно, — сказала я, недоверчиво покосившись на хлеб.
Дэвид рассмеялся.
— Это работает. Эльфы не любят вещи, привязывающие их к земле. Хлеб насущный поддерживает жизнь в людях — эльфы к нему не притронутся. То же самое с железом: оно приковывает их к земле, его звон напоминает им, что они здесь узники. Поэтому эльфы боятся его.
— Круто! — Хлеб, по крайней мере, я смогу носить с собой повсюду. — А можно мне получить Тэсси обратно?
Электрошокер не слишком помогал против эльфов, но без него я чувствовала себя почти как без одежды.
Нахмурившись, Дэвид задумался, но, наконец, кивнул и протянул мне Тэсси. Я с трудом сдержалась, чтобы не погладить ее розовую ручку.
Арианна поправила одежду и принялась пристально разглядывать меня.
— Почему этот псих так помешался на тебе? Ты не настолько хорошенькая.
Дэвид громко откашлялся.
— Ленд, почему бы тебе не свозить Эви в город, ей ведь нужна одежда и другие вещи?
У меня сердце в груди подскочило. Он говорил так, будто я останусь здесь надолго.
— Я могу остаться?
Все это время я ждала, когда Дэвид прогонит меня. После выходки Рета я была в этом просто уверена: мне бы и самой не захотелось держать в доме такую, как я.
— Разумеется, — улыбнулся Дэвид. — Ты вернула мне сына. Здесь тебе всегда рады.
Я приказала себе не плакать — еще не хватало опять разреветься, но эти слова Дэвида значили для меня очень много. Может быть, на самом деле я не совсем одинока.
Ленд сдвинул брови.
— Ты просто хочешь избавиться от нас, чтобы вы могли обсудить все это, не так ли?
— Ты угадал.
— Хорошо, — Ленд протянул руку. — Тогда нам понадобятся ключи от машины. И кредитная карточка.
Дэвид вынул карточку из кошелька и отдал ее Ленду вместе с ключами.
— Но вы должны вернуться до темноты. Ты все еще под домашним арестом.
— Обещаю, что не буду развлекаться, — торжественно произнес Ленд.
— Проваливай отсюда, балбес, — сказал Дэвид, качая головой.
Мы уселись в машину: это был классический серебряный седан. Может, я и странная, но за рулем автомобиля Ленд показался мне еще привлекательнее.
— Итак, — сказал он, — думаю, у тебя есть пара вопросов.
— Всего один: сколько денег на этой карточке?
Ленд выглядел ошеломленным, и я расхохоталась.
— Я шучу! Не бойся, я не собираюсь искушать судьбу. Но обзавестись парой штанов, которые не успел поносить ты, не помешало бы, уж не обижайся. И у меня есть пара вопросов — настоящих вопросов.
Ленд улыбнулся.
— Так я и думал. Может, я начну с самого начала?
— Неплохая идея.
— Как ты уже знаешь, мой отец работал в ААУП. То, что они делали с паранормальными, серьезно беспокоило его. Их держали взаперти, следили за ними, подвергали насильственной стерилизации…
— Стой, ты серьезно? Насильственная стерилизация?
— Ленд взглянул на меня. Ты не знала? Их беспокоило, что будет, если женщина-оборотень забеременеет от мужчины-оборотня. Сначала они суетились, спорили о том, насколько это этично, а потом запретили их разведение: объявили незаконными отношения как людей, так и паранормальных с потомками человека и паранормального и… эээ… Сделали так, что оборотни, которых они поймали, больше никогда не смогут размножаться.
А я все шутила про стерилизацию — оказывается, это была не шутка!
— Ого, — прошептала я в ужасе. — Я даже не представляла. — Я подумала обо всех знакомых мне оборотнях, особенно о Шарлотт. Она всегда была такой милой и внимательной. Она могла бы стать замечательной матерью! А МАУП лишило ее этого, и это после того, как она уже потеряла все. — Кажется, это самое страшное, что я узнала за всю свою жизнь, — проговорила я.
Но тут мне в голову пришло кое-что похуже: неужели они и со мной бы так поступили? Неужели и я представляла бы риск для разведения? А само это слово «разведение»?! Они действительно считали всех паранормальных чем-то вроде животных. Что еще делали в МАУП, о чем я не знала?
— В общем, отцу поручили большую миссию: обнаружить признаки нимф или духов. И он нашел мою мать.
— А кто она такая?
— Что-то вроде нимфы. Она дух воды, первооснова стихии. Отец ей понравился, и она стала часто показываться ему, разговаривать с ним. И отец влюбился в нее. — Ленд улыбнулся. — Этого оказалось достаточно, чтобы убедить его навсегда распрощаться с ААУП. Но они не дали бы сотруднику, знавшему так много тайн, просто уйти, так что он сымитировал собственную смерть — сделал вид, что утонул. В те дни погибло много сотрудников, так что в его смерть сразу поверили.
— Так значит, твои родители… — Я запнулась: мне было неловко говорить о таких вещах.
— Мама состоит из воды. Если попытаться прикоснуться к ней, рука пройдет насквозь. — Эта информация не слишком помогла мне, но я промолчала. К счастью, Ленд продолжил: — Но все духи стихий имеют право выбора. Мама решила, что после всех прожитых столетий будет забавно почувствовать себя по-настоящему живой, побыть человеком. Так что она выбрала жизнь смертной и стала женой моему отцу. Но она не могла просто покинуть воду, точнее, не хотела. Она не сказала отцу, что стала смертной только на один год. Этого года оказалось достаточно, чтобы на свет появился я. — Ленд улыбнулся и покраснел. — К концу года она подарила ему сына и ушла обратно в воду.
Я ошеломленно уставилась на Ленда. Это было потрясающе. Я с первого взгляда решила, что он сделан из воды — и оказалась права! Я подумала, что он наверняка понравился бы Лиш — она ведь тоже принадлежала к водным паранормальным. Мне было горько думать, что моя лучшая подруга никогда не увидит парня, по которому я схожу с ума. Они бы друг другу понравились.
— Так ты и правда уникальный, единственный в своем роде?
Ленд пожал плечами.
— Похоже, что так. Отцу было трудно со мной, когда я был маленьким. Я постоянно менялся, думал, что это такая игра. Ему пришлось обучать меня дома, пока я не подрос и не начал понимать, что мне грозит опасность, если люди узнают о моих способностях. И потом, ты же видела маму — она не слишком-то помогает. — Ленд лукаво посмотрел на меня, словно ожидал, что я засмеюсь. — Так что… Вот моя история.
