— Твой наперсток, — повторил он.
— Мой наперсток, — твердо сказала она, — Сэру Бранду нужны эти вещи.
Она обошла его, но Иво быстрым движением руки обхватил ее запястье и заставил остановиться.
— А каково было твое предположение?
— Что вы вовсе не на охоте.
Его рука прожигала сквозь одежду, словно касалась ее обнаженной кожи, внезапно перед ней снова открылся выбор, и Алейда рискнула сделать предложение.
— Ваши вещи наверху, милорд. Не желаете поднять со мной?
Шум из зала разрушил возникшую между ними тишину. Наконец, Иво ответил.
— Думаю, что лучше воспользуюсь мылом и горячей водой. Пошли вещи вниз, если пожелаешь.
Она так и сделала, и к тому моменту, когда на следующее утро спустилась вниз, чтобы помолиться и позавтракать, Иво и Бранд были уже далеко отсюда.
Прошло пять дней с тех пор, как сэр Бранд исчез на рассвете, а Мэйрвин вновь смахнула нож со стола. Он вонзился в то же самое место.
Поэтому неудивительно, что когда она тем же вечером, покормив кур, зашла за угол своего коттеджа и увидела его: призрачного мужчину на призрачной лошади среди темных стволов деревьев. Рядом с ним на своей лошади был другой мужчина, — судя по тому, насколько непринужденно они держались, — друг. Она пошла к ним, и они вывели лошадей на поляну, встретив ее на полпути.
Она улыбнулась человеку, лицо которого узнала очень хорошо, всего лишь за одну ночь. — Вы сбрили бороду.
Он поскреб подбородок, уныло усмехнувшись. — Не по своей воле.
— Но вы выглядите хорошо, милорд. Я надеюсь, что чувствуете вы себя лучше, чем тогда, когда уходили отсюда в последний раз.
— Намного лучше, благодаря вам, Мэйрвин, но перестаньте называть меня «лордом». Я — простой рыцарь, — он указал на своего друга. — Его, вы можете называть «милордом», если хотите. Он — новый хозяин Олнвика.
— Лорд Иво, — сказала она, став на колени перед светловолосым дворянином. — Я слышала ваше имя в деревне. Вы женились на леди Алейде, после того, как завладели поместьем.
— У вас преимущество, Целительница. Я лишь знаю ваше имя и то, что моя жена была рада, что именно вы позаботились о сэре Бранде. Она сказала, что сама бы послала за вами.
— Я часто приносила свои травы в поместье, и с удовольствием снова приду, если таково желание вашей леди, милорд. Но что привело вас обоих ко мне сегодня?
— Я пришел, чтобы поблагодарить вас как следует. А также вернуть одежду, что вы мне одолжили, — ответил сэр Бранд, развернувшись, чтобы отвязать узел позади своего седла.
— Вы достаточно отблагодарили меня, ми… — она заметила его взгляд и, в последний момент поправилась, — мессир. Врачевание— моя работа.
— Тем не менее, я благодарю вас еще раз, и я принес вам подарок, — он протянул ей одежду, потом снял связку зайцев с луки седла и отдал их ей. — Я сегодня поставил капкан, подумав, что вам пригодится свежее мясо.
— Очень пригодится, ми… сэр Бранд. — На сей раз все трое улыбнулись ее оговорке. Она с удовольствием взяла зайцев. Нечасто в ее котелок попадало свежее мясо, а из шкурок можно сделать теплые митенки (женские перчатки без пальцев — прим. перевод.) на следующую зиму. — Вы останетесь ненадолго? Я хотела бы посмотреть, как заживают ваши раны.
— Мы не можем остаться надолго, — ответил сэр Бранд. — нас ждут на ужин в поместье.
— Это займет лишь минуту. Прошу вас, мессир.
Он посмотрел на Иво, который ответил, пожимая плечами: — Пусть она посмотрит. Тогда я смогу сказать Алейде, что ее целительница видела твои шрамы и, вероятно, моя жена перестанет ворчать из — за того, что ты каждый день выезжаешь на лошади.
— Хорошо, — сэр Бранд легко соскочил с лошади, — даже слишком легко, принимая во внимание дырку в боку. Мэйрвин за минуту положила одежду на скамью у двери, а зайцев повесила на рядом стоящий колышек. Потом повернулась обратно к рыцарю. — Сначала руку, если позволите, мессир.
Она подумала, что лорд Иво преувеличил, говоря о шрамах, но когда сэр Бранд засучил рукав, от раны на руке остался лишь грубый красный шрам, словно месячной давности. Она повернула руку и дотронулась до ладони, где рваные ранки и царапины превратились в тонкие линии. Дрожь пробежала по ее позвоночнику. И она, посмотрев наверх, увидела его горящие глаза цвета летнего неба, смотревшие на нее.
— Я же говорил вам, что быстро исцеляюсь, — сказал он.
Покраснев, она отпустила его руку и отступила на шаг. — Вам придется снять брэ, чтобы я посмотрела на другие раны.
— За эту неделю снять штаны меня просило больше женщин, чем за весь год, — сказал Бранд лорду Иво, который расхохотался. Бранд поднял рубашку и потянулся к завязкам. — А ваш супруг не возражает против того, что у вас тут мужчины обнажаются?
— У меня нет мужа, сэр.
Он озадаченно нахмурился. — Мой разум не был ясен, но я бы мог побиться об заклад на доброго коня, что вы мне говорили, что отдаете мне одежду вашего мужа.
— Так и было. Но мой супруг мертв уже пять лет.
— Мне жаль, но я благодарен, что у вас осталась его одежда. И я добрался до Олнвика, не отморозив свой… не замерзнув.
Она рассмеялась его быстрой поправке. — Вы должны как — нибудь рассказать мне, как оказались голым в лесу.
— Когда — нибудь, — он приспустил свои брэ достаточно, чтобы показать ей бедро. Она перестала улыбаться. Эта рана тоже зажила, превзойдя всякие ожидания. Синяк, который должен был только начать бледнеть, почти прошел, а края раны совершенно закрылись и зажили, хотя то место, которое она не смогла зашить, всё еще было покрыто коростой. — Это… очень странно. И удивительно. Где мои швы?
— Я вынул большую часть. Они слишком тянули, когда рана заживала.
Девушка рассеянно кивнула. — У меня не было шелка для швов. Теперь бедро, сэр.
Он опустил брэ еще ниже, на мгновение, и она успела мельком заметить уродливый красный шрам. Потом мужчина поспешно поправил одежду.
— Одно дело — быстрое заживление, мессир, но это… — Волшебство, хотела она сказать, но знала этих мужчин так недолго, и понятия не имела, в каких отношениях они с Церковью и безопасно ли говорить такое в их присутствии. Она повторила: — удивительно.
— Старая нянюшка моей жены прикладывала припарку из меда и окопника лекарственного на раны всякий раз, как перевязывала их, — объяснил лорд Иво. — Она сказала, что это ускорит заживление.
Мэйрвин кивнула, всё еще поглощенная тем, что увидела. — Беата мудра. У меня не осталось меда, в противном случае, я бы сделала такую припарку. — Но не мед так быстро исцелил раны, и даже весь окопник в Англии не смог бы сделать подобное. В этом мужчине и его исцелении было что — то странное. — Скажите вашей леди, что сэр Бранд может делать то, что захочет, милорд, и что я сказала: она может перестать ворчать на него.
