Внутри как будто разорвалась на тысячи осколков ледяная глыба, заморозив мою кровь, разбив сердце, не позволяя сделать вдох.
— Милли! Милли!
Из небытия слышался голос, теплые ладони хлопали меня по щекам.
— Очнись, ведьмочка! МИЛЛИ!
С огромным трудом мне удалось вынырнуть из этой бездны и разлепить веки. Я видела лишь золотое сияние и цветные всполохи.
— Вставай! Милли, ты слышишь меня?
Да что он прицепился? Уже и помереть не дадут спокойно честной ведьме. Но следующие слова Берта вернули меня в сознание.
— Иди к нему, слышишь? Он без тебя умрет!
Глава 29
Не помню, как одевалась, не помню, как оказалась на улице. Опомнилась лишь, когда оступилась и упала. Прикосновение холодного снега к ладоням отрезвило и вернуло в реальность. Ветер стих. На небе взошла почти полная луна, окруженная яркими звездами. Во дворе академии было тихо, только хруст снега под ногами нарушал покой этого вечера. Неведомая сила гнала меня вперед, толкала в спину, не позволяя остановиться. Только бы не опоздать, лишь бы успеть…
Я не знала, не представляла, что именно меня ждет в доме ректора, но была уверена, что нужно торопиться.
— Милли! — я вздрогнула и обернулась.
Ко мне спешила Агнесс. Лицо подруги было бледным и взволнованным. Девушка догнала меня и вцепилась в руку холодными пальцами.
— Милли, нам нужно поговорить! — выдохнула она.
Ее фамильяр тоже выглядел обеспокоенным. Я покосилась на белку, сидящую на плече подруги. Но меня вновь скрутила новая вспышка боли и я застонала.
— Что с тобой? — испугалась Агнесс, — Тебе плохо?
Постояла некоторое время зажмурившись, выровняла дыхание и только тогда смогла ответить ей:
— Прости, мне нужно идти. Давай поговорим позже. Хорошо?
Девушка кивнула.
— Я буду ждать тебя! Приходи в мою комнату. Это важно! Я могу только тебе это сказать!
— Хорошо!
Больше я не теряла ни минуты. Я почти бежала по расчищенным дорожкам к дому ректора. Сердце колотилось в немыслимом ритме. Стоило мне остановиться перед входом в дом, внутри все сжалось, а перед глазами плескалась красная пелена. Я знала, что он там. Чувствовала. Но магический маячок настойчиво мигал, сообщая, что дом под охраной заклинания. Ректор никого не хотел впускать.
Я протянула руку и коснулась защитного контура. Пальцы обожгло холодом. Меня это не смутило. Я вплеснула немного своей огненной магии. Контур задрожал, все еще не решаясь открываться мне. Мой источник всколыхнулся, потянулся к заклинанию, окутывающему дом магистра Стайракса. Миг ничего не происходило, затем демоническая магия поддалась, ласково скользнула к моим рукам и впиталась в источник, перемешавшись с моим огнем.
Это было так неожиданно и приятно, что я даже не сразу поняла, что дверь передо мной открылась. Несмело шагнула внутрь, зажигая светлячок над головой. В доме было тихо и совершенно темно, а еще очень холодно. Меня начала колотить дрожь, и я даже не понимала от чего — от того что мороз мгновенно пробрался под одежду, или от того, что я переживала. Неизвестность пугала, но я не собиралась останавливаться.
— Магистр Стайракс, — позвала тихо, поражаясь, как жалко прозвучал мой голос.
Ответа не было. Посмотрела на притихшего фамильяра. Тот тоже был напряжен. Поняв все без слов, Берт устремился внутрь дома, разыскивая его хозяина. Я ступала по полу, вздрагивая от звука собственных шагов, которые в этом холодном доме звучали набатом, но продолжала двигаться вперед. В гостиной никого не оказалось. Ни ректора, ни моего хомяка. Возле лестницы тьма сгустилась, а воздух становился все холоднее. У меня уже зуб на зуб не попадал. Новая вспышка боли прокатилась волной по всему телу, вырывая стон. Постояла несколько секунд, приходя в себя. Теперь точно знала, мне нужно наверх.
— Милли! — голос Берта разорвал тишину дома, заставил буквально взлететь по ступенькам. Но следующие слова фамильяра ошеломили, — Стой там!
Даже не подумала замедлиться. Будто невидимой нитью меня влекло в комнату слева от лестницы.
— Что я сказал…
Хомяк умолк и только махнул на меня лапой, когда я возникла в дверях. Сердце замерло, отказываясь повиноваться. Он был там. Почти невидимый из-за сгустившейся темноты, что будто живая окутывала угол помещения. Зато я отлично чувствовала снежного демона.
— Эйтинор… — впервые произнесла его имя вслух.
Меня будто ледяной водой окатил новый приступ боли. Боли, которая мне не принадлежала… Демон умирал… Вся постель залита кровью. Магистр Стайракс все еще не сменил ипостась. Его ранили в боевой форме. Возможно поэтому Берт и не хотел, чтобы я поднималась. Даже умирающий демон был опасен. Сейчас все его инстинкты направлены на то, чтобы восстановить поврежденные ткани. Разумом ректора владеет зверь.
Я приблизилась.
— Уходи! — низкий рык не был похож на голос ректора.
В лицо ударил холодный вихрь воздуха. От неожиданности вскрикнула и закрылась руками. Но в следующее мгновение демон застонал, до меня тут же докатилась новая волна его агонии.
— Нет! — выдохнула я, с трудом удерживаясь на ногах. — Я не уйду!
Шаг. Другой. Пришлось преодолевать сопротивление тьмы, что так густо окутывала кровать. В какой-то момент показалось, что я задохнусь, но моего плеча коснулось нечто мягкое и пушистое и моя сила увеличилась вдвое. Мысленно поблагодарила фамильяра и сделала последний шаг к постели.
Боевая трансформа ректора пугала до ужаса, но гораздо сильнее во мне был страх потерять его навсегда. Опустилась на край кровати, прикоснулась ладонями к бледному лицу. Погладила кончиками пальцев холодную, почти ледяную кожу. Я смотрела на хищные черты, на выпирающие из-под губ огромные клыки, а видела прекрасное лицо, которое являлось мне во сне. Перевела взгляд на кровоточащую рану на груди, из которой толчками выливалась почти черная кровь.
— Почему рана не затягивается? — шепотом спросила у Берта.
Губы не слушались, я нервно облизнула их и прикусила до боли, чтобы не позволить себе впасть в истерику.
— Я не знаю, — так же тихо ответил хомяк.
Он напряженно следил за каждым движением раненного демона.
— Так не должно быть! У снежных просто адская регенерация, их почти невозможно убить, а тут…
Он осторожно приблизился, всматриваясь в рану.
— Смотри! Ты видела?
Я видела, что ректор умирает, что конкретно имел в виду фамильяр, так и не поняла. Глаза жгли слезы, размывая картинку передо мной.
— Вот! — Берт указал на рану.
Теперь и я видела. Из нее подымалось зеленоватое свечение. Как будто ядовитые пары выходили.
— Его ранили Мертвым клинком, — проговорил Берт.
Я читала о таких клинках. Их использовали много лет назад наши маги, когда шла война с демонами. Довольно мощное оружие, требующее больших магических вложений. По сути артефакт, который заряжался жизненной силой самого мага. Не знала, что такое оружие существует до сих пор. Особенно после того, как был подписан мирный договор.
— Что мне делать? — спросила я. Паника накатывала одновременно с новой волной боли.
— Ты должна вытащить из него яд. Но тебе следует знать, что яд магический, он отравляет не столько его тело, сколько источник. Если не очистить его, то твой снежный умрет. Чувствуешь, какой он холодный? Это его магия сражается, пытается остановить действие яда.
Я кивнула. Эйтинор действительно напоминал ледяную глыбу.
— У тебя есть огонь, — продолжал раздавать указания фамильяр, — объедини вашу магию и выжги этот яд!
Как такое вообще возможно? Наша магия совершенно несовместима. Я вспомнила тот поцелуй, что подарил мне Эйтинор в лекарне, тем самым спасая меня от выгорания. Всего одна капля магии вернула меня к жизни. Вспомнила как ощущала силу демона, как его магия слушалась меня, будто была мне близка, будто я была близка ей.
