Зинаида посмотрела Феликсу через плечо и кивнула.
Он не успел обернуться, как на месте, освобожденном Петром Петровичем, устроился обладатель безупречного костюма-тройки и идеальной прически — вампир Динар.
Он обвел взглядом троицу замерших сотрудников министерства и махнул официантке. О церемониях китайских принцесс он явно ничего не слышал. Потому, вероятно, никто не дождался от него ни вежливой, ни какой либо другой улыбки.
— Новость! — провозгласил он, — О, благодарю, — принял кофе у девушки в длинном черном фартучке, — нашел девочку. Точнее, она меня нашла.
Жорж от неожиданности даже выронил феликсову нетеряшку с открытой картой. Она противно тюкнулась об асфальт.
Маг недовольно засопел при мысли, что может пропустить что-то важное, но полез доставать. Конечно, ее можно было даже бросить тут, на столе, и она все равно окажется в кармане у Феликса, когда будет ему нужна. Но! Но вдруг Жоржу придет прямо сейчас гениальная идея и для этого нужно будет свериться с картой Юли (или Ани?) Левашевой?
— Точнее, не меня и не она, — становилось все запутаннее, — девочку нашел мой человек. Когда все вокруг начало покрываться малахитом, она позвонила мне.
— То есть, мы можем прямо сейчас пойти к этой твоей знакомой и забрать девочку, из-за которой это все, — Зинаида изобразила жест, с которым в советском мультике царевна-лебедь разбрасывала кости из рукавов, те, что потом в лебедей превращались.
— Не совсем. Она позвонила мне в день, когда потеряла девчонку. Та просто исчезла.
— Это и есть — «хорошая новость»? — уточнил Феликс, чувствуя подвох, — Надеюсь, нет плохой?
— Смотрю, ты еще носишь ключ? — Динар переключился на Феликса и ответил вопросом на вопрос.
Ключ, кстати, лежал в заднем кармане побитых жизнью и подраных окаменелым драконом джинсовых брюк, которые при должном старании владельца обещали очень скоро стать джинсовыми шортами.
Феликс счел вопрос риторическим и отвечать не стал. Динар продолжил.
— Девчонка пропала, но, — он попробовал кофе и поморщился, — мой человек ее ищет.
— Зачем? — спросила Зинаида, — какой у нее интерес к накачанной магией девчонке?
Зинаида не стала говорить «драконьей магией», но по Динару было видно — он прекрасно знает, о чем речь.
— Вы не поверите, но... — он сделал паузу, — мой человек за нее просто по-человечески переживает. Она очень добрая. Девочка ей понравилась. Она хочет убедиться, что с ней все хорошо.
Такого поворота, очевидно, ожидали меньше всего все, кто пил кофе. Потому что Жорж и Феликс от неожиданности этим самым кофе немного подавились и синхронно закашлялись.
Динар, несмотря на внешнее отсутствие эмоций, явно был доволен произведенным эффектом.
— А теперь — хорошая новость.
Хорошая новость была в том, что «человек Динара» дала девочке рабочий телефон, лежавший у них в офисе бесхозно. Когда Василиса пропала, «человек» позвонила вампиру и параллельно подключилась по корпоративной сети к базе рабочих смартфонов, чтобы отследить передвижения аппарата.
Построить полноценную карту перемещений «человек Динара» не смогла, но как только телефон ловил сеть, то появлялся на карте.
Динар вытащил из кармана смартфон с таким широким экраном, что тот выглядел почти как планшет.
— Пароль временный, — он черкнул цифры на салфетке, — телефон завязан на меня, через сутки бросьте в реку.
— А то что? — уточнил Феликс.
— А то взорвется и оторвет тебе руки, — серьезно сказал Дина, — хотя, — задумался вампир, — ты же человек? Значит голову тоже оторвет. Советую засечь сутки прямо сейчас.
Он толкнул девайс в центр стола.
Феликс поспешил поставил таймер на нетеряшке, а Жорж вцепился во взрывоопасный аппарат, разблокировал.
— Это экран ее телефона? — спросил он, — твоей знакомой, так?
— Верно, полный захват экрана без доступа к управлению её телефоном, — Динар собрался уходить, — будете видеть все, что она видит на экране. Она постоянно проверяет, не поймал ли телефон девчонки сигнал. Пару раз такое было, так что, где бы и кем бы ни была сейчас девчонка — телефон при ней. Как только появляется в сети, мой человек получает уведомление. Оно дублируется и на этот аппарат, не пропустите.
Он уже собрался уходить, но Феликс остановил его.
— Динар, и последний вопрос, — вампир замер, — как думаешь, почему телефон у этой девочки до сих пор не спекся? Она же все превращает в камень.
Губы Динара растянулись в такой знакомой Феликсу клыкастой улыбке.
— Понятия не имею, — ответил вампир, — будет пресс-конференция с драконьим магом — обязательно задам ему этот вопрос.
Глава 27. Ad occasum
A solis ortu usque ad occasum.От восхода солнца до захода (лат.).
Пётр Петрович Шереметев, бессменный Министр Магии Российской Империи сидел в своем кресле и смотрел на московский закат.
Красное солнце освещало красные реки машин, заполонивших улицы мегаполиса. Всемосковская пробка парализовала город сверху, в то время как под землей рабочие каждый час находили новые поврежденные участки: рельсы, шпалы и другие коммуникации, превращенные в камень, что логично, переставали работать.
Инженеры метро и строители разводили руками: кажется, они предусмотрели все, но не мгновенную замену материалов на молекулярном уровне.
За сотни лет на посту Министра Магии Пётр Петрович видел всякое, о чем люди, живущие более короткие жизни, старались забыть уже в следующем поколении.
Были годы, полные огня и смерти. Они шли подряд и не заканчивались с первым января и пожеланием «пусть этот будет лучше, чем следующий».
Были годы, когда он думал «ну все, хуже уже не будет», но дальше бывало хуже.
Были годы затишья, спокойствия и созидания, когда многое было сделано. Можно было заниматься делом, не отвлекаясь на спасение людей и магов, на собирание разбросанных камней и стирание памяти сотен людей, увидевших что-то, чего видеть им было не должно.
Последние тридцать лет были именно такими: сытыми и спокойными.
«Теперь придется, наверное, отложить программу легализации магии», — думал Петр Петрович, открывая окно, в которое долбила длинным клювиком серенькая птичка.
Сбой портальных дверей и их мгновенное уничтожение привели к задержкам в отправке почты и общении между отделами Министерства и магами вообще.
Если по Москве между отдельными зданиями теперь курсировали обыкновенные человеческие курьеры, то для общения с магическими городами пришлось использовать почтовых птиц. Которых, в общем-то, с середины двадцатого века разводить практически перестали и лишь изредка держали как домашних питомцев, для развлечения.
Сейчас на столе Министра недовольно поджимал лапки вальдшнеп из личного птичника его Императорского Высочества.
Пётр Петрович достал послание из маленькой кожаной сумочки на птичьей спинке и рассеянно погладил пернатого почтальона, бросая сложенный лист на стол. Лист развернулся, Пётр Петрович положил на него свою руку с аккуратными миндалевидными ногтями.
От пальцев к краям листа разошлись серые волны. Послание узнало адресата, медленно, проявляясь от центра к краям, начали проступать буквы.
Последней проступили печати Императорского дома и Восточного департамента Министерства Магии: Водяной Змей и Северный Нарвал.
Болотная птичка удивленно крутила головой и опасливо косила на Петра Петровича большими черными глазами, будто приклееными к пестренькой головке.
Петр Петрович, наконец, убрал руку, чтобы увидеть текст послания, ради которого маленького почтальона сдобрили изрядной долей магии и отправили лететь через целый континент, не чувствуя усталости и ныряя в крошечные прорывы пространства.
— Аня, зайди ко мне, — сказал Министр в сторону стены, обшитой гладкими дубовыми панелями, скрывающими створки стенного шкафа.
Местами панели были прозрачными и там, за стеклом, лежали подсвеченные, как в музее, невзрачные черепки, кусочки коры и даже большой волосатый кокосовый орех.
