Дракона смиренно прижала голову к прохладному полу. Когда голос вожака угас, она поднялась.
— Отец, — начала она, — давно безумен, — говорить ей было непросто, хотя это и были слова чистой правды, — и я жила среди людей множество лет, наблюдая за ним, охраняя его. Но даже в безумии он обыграл меня, — дракона изогнула шею, выставляя ее на всеобщее обозрение — жест доверия и преданности, — я не могу больше охранять покой Третьего мира. Позвольте мне остаться, раз вы отправляете туда других.
Сотни белых голов бесшумно повернулись в её сторону. Впервые в этом зале просили возвращения со службы, назначенной главой.
— Он слишком хорошо знает меня, — сказал она и подумала «а тех двоих — нет, вот будет сюрприз», — и в том моя слабость. Пока я на его страже, я боюсь, он попытается снова сделать это… вывести ту идеальную расу, расу бессмертных убийц и воинов, послушных ему. Вы все знаете, у него однажды почти получилось, — вокруг задрожал воздух от сотен распахнутых в нервном возбуждении крыльев - никто здесь не хотел, чтобы у Нга получилось задуманное, — здесь мой дом и мой мир, — продолжала дракона, — мое место здесь, с семьей.
Дракон выслушал её, совершенно неподвижный, ни единым движением чешуйки он не выдал своих мыслей.
— Пусть будет так, — было его решение, — останешься в стае, займешься обучением братьев и сестер, которым суждено отправиться в Третий мир.
Дракона распласталась перед ним, выказывая благодарность. Она и не думала, что белый так быстро согласится.
Да, ситуация вышла из-под контроля, но никто не осудил её. Даже в полуразрушенном и полуживом состоянии осужденный на вечное заточение Нга Ниро Чёрный был силен не по её зубкам.
Доклад, собственно, начался, с признания её поступка совершенно правильным и разумным — разорвать связь безумца с телом, в которое чёрный влил добрую треть сил, активировать аварийный портал и перенести девочку в недоступный Нга мир, — всё это было одобрено стаей.
Она поступила правильно, ей нечего было стыдиться. О мелочах, вроде полётов в центре людского города, никто не думал. То, что маги Третьего мира скрывались от обычных, не одаренных магически, людей и скрывали от них другие проявления магии, в стае было совершенно не важно.
— Что-то ещё? — спросил дракон, видя, что она не уходит.
— Что будет с девочкой? — она обернулась на хрустальный кокон.
Внутри едва заметно мерцали огоньки, подсвечивая худенькое тельце. Девочка, раскинув тонкие ручки в стороны и разметав длинные черные волосы, замерла в каменном нутре, как мушка, заледеневшая в капельке воды.
— Она останется здесь, — ответил белый ровно так, как дракона предполагала.
— Не вернется домой?
— Слишком опасно оставлять без присмотра, — ответил глава и добавил, — опасно для всех. Теперь её дом здесь.
«Как и мой, — подумала чёрная дракона, — как и мой».
— Позвольте мне присмотреть за ней, когда очнется? — попросила дракона, — в ней — кровь моего отца, она мне как сестра.
Белый гребень на голове вожака поймал тонкий солнечный луч и рассыпал по залу. Дракон смотрел на чёрную своими бледными серо-зелеными глазами. Глазами того неуловимого оттенка, какой бывает, если смотришь сквозь зеленоватое стеклышко на серое пасмурное небо.
Он думал. Никто не смел двинуться, пока тот не даст своего ответа:
— Хорошо, Александра, — наконец сказал он, — если, — он повторил, — если девочка очнется, можешь звать её сестрой.
Александра тронула хрустальный бок кокона чешуйчатой лапкой, принимая дар.
«Конечно же она очнется, — думала она, направляясь в принадлежащую ей комнатку с отдельным выходом в небо, — нас, Нга Ниро, так просто не убить!»
Этой ночью впервые за множество сотен лет чёрная дракона смотрела змеиными глазами в ночное небо.
Давно она не видела этих звёзд.
Еще дольше она не чувствовала себя рядом с кем-то.
Этой ночью многое изменилось для нее. Она уже не была последней из чёрных драконов, проклятых за преступление её отца.
Дракона больше не была одна. Теперь у неё появилась сестра.
Дракона прикрыла плотные черные веки, обхватила длинным изящным хвостом хрустальный кокон с маленькой девочкой внутри.
Этой ночью она впервые за многие сотни лет спала безмятежно, как в детстве: в чешуе и с невылупившимся дракончиком под боком.
Конец.
