хочу как-то сбежать, то сейчас отличный шанс.
Посылаю в лицо незнакомца в чёрных латах огненную вспышку, одновременно с этим, мчусь к балкону.
Да, там однозначно очень высоко.
Но может мне удастся как-то замедлить падение с помощью магии?
В общем… в любом случае в постель к этому уроду я не лягу.
— Ты что творишь?! — Слышу его оклик, но лишь ускоряюсь.
Разбег, прыжок и…
Я вдруг осознаю, что не знаю ни одного заклятья, способного помочь.
А я уже падаю с башни. Так, быстро, что в ушах свистит ветер.
Ну вот и всë, Вайолет.
Проносится в моей голове. Конец.
Сейчас будет приземление, удар, боль и… конец.
Я зажмуриваюсь от страха.
Через мгновенье ноги, а затем всё тело соприкасается с чем-то твёрдым, но боли нет.
Я инстинктивно выставляю руки вперёд, чтобы понять, что происходит и хватаюсь за какой-то выступ.
Наконец, решаюсь открыть глаза и понимаю, что я нахожусь на… спине летящего дракона.
Самого настоящего.
С чёрной чешуёй и алыми будто кровь крыльями.
— Альвар? — Я всхлипываю и прижимаюсь к нему всем телом. — Ты смог! Даже без меня рядом!
— Я же обещал, Вайолет, — раздаётся его голос в моей голове. — Я сделаю и всегда буду делать всë, чтобы тебя защитить.
Альвар
Помню, как крепко держал её за руку, понимая, что своё сокровище не могу потерять. Нас кружило в воронке, переворачивало и старалось оторвать друг от друга. Стараясь прижимать её к своему телу, отражал всё то, что нам угрожало. Мне не было больно или страшно, я не боялся ничего, пока со мной была моя истинная. Знал, что уберегу, спасу и защищу от любого, кто посмеет к ней прикоснуться.
Чувствовал биение её сердца и прижимал сильнее, пока не увидел, что темнота, густая и насыщенная, становится прозрачнее, и невесомее. Ещё мгновение и мы приземляемся в какой-то небольшой полукруглой комнате с витражным окном, наполовину разрушенным.
Да и сама комната представляет из себя побитую временем келью. Вайолет лежит на мне с закрытыми глазами и не шевелится.
Испугалась маленькая моя.
Вдруг надо мной нависает какая-то тень и вскидывает Вайолет на воздух. Меня невероятной силой выносит из комнаты и тяжёлая металлическая дверь за мной захлопывается, обдавая меня многовековой пылью и на миг ослепляя.
— Вай! — Кричу я, разбегаюсь в такой же по размеру комнате и со всего размаху врезаюсь в дверь. Ничего не чувствую, кроме нарастающей злости. — Вай! Только троньте еë твари! И я…
— Ты ничего не сделаешь наследник Норда, — слышу приглушённый голос того незнакомца, который схватил Вайолет. — Эта дверь со специальными рунами, которые способна удержать силу дракона. А ты, парень, так и не обратился. И уже не обратишься. Твоя истинная…
Дальше я не слушаю, а вновь несусь к двери и вновь врезаюсь. Боль простреливает плечо, я рычу и чувствую огонь внутри себя. Боль проходит так же быстро, как и появилась.
Осматриваю маленькую комнату, в которой нет ничего полезного. Старая полуразвалившаяся лавка, прикована к стене ржавой цепью. В углу замечаю кости, возможно, человеческие. Неужели это была тюрьма?
Подхожу и пинаю их ногой. Точно.
Впереди такое же решётчатое окно, как в соседней комнате, только более хлипкое. Оно еле держится на ржавых петлях и стоит мне ударить по нему локтем, как окно падает и через несколько секунд приземляется далеко внизу. Высовываясь наполовину, понимаю, что отсюда не сбежать — только если вниз — к праотцам. Внешние стены башни гладкие, словно их обтесала волна. Ни выступа, ни балкона, ни окна. Поднимаю голову и вижу выпирающий балкон. Единственный. Только до туда не доползти. Расстояние с мой рост, без верёвки или крыльев не достать.
Возвращаюсь и подхожу к двери, слышу голос незнакомца.
— … А твоя, Альвар… твоя очень хорошая. Такая сладкая. Ароматная. Как клубничка.
— Не смей! — Кричу я и хватаю лавку. Отрываю от стены вместе с цепью и несусь вперёд тараном и пытаюсь снести дверь, скрывающую от меня, мою истинную. Но у меня снова ничего не выходит. Дверь словно каменная, такую не под силу снести одному человеку. Внутри кипит кровь, и я не могу контролировать свою злость и ярость. — Иначе…!
— Иначе ничего, — слышу слова незнакомца, которого хочу разорвать на мелкие куски. — Ты не выберешься отсюда, младший Норд. Вы вдвоём угодили в эту ловушку.
Представляю, как хватаю его лапами и острые когти впиваются в его податливое тело, он кричит и молит о помощи, а вместо этого подкидываю его в воздух и выпускаю струю красного огня.
Кидаю на пол остатки скамейки и замираю от ощущения того, что больше ничего не слышу. В комнате, где незнакомец удерживал Вай, наступила тишина. Да такая, что сдавила мне уши и я почувствовал боль в сердце. Его словно сдавили в тисках и согнувшись пополам от боли, зарычал. Сначала тихо, а потом всё громче и громче, пока не услышал своего дракона внутри себя. Он рычал и пытался вырваться из оков, которые сковывали его долгие годы.
Впервые в жизни я не держал его. Мой зверь чувствовал, что истинная в опасности и единственный способ спасти её, обернуться.
Многие говорили, чтобы обернуться в дракона, рядом нужна истинная с горящей меткой. В данном случае у моей истинной было горящее любящее сердце и глаза полные нежности.
Этого хватило.
Потому что в следующую секунду я начал обращаться. Не мешая своему зверю, а только помогая, он делал так, что я почти не чувствовал боли трансформации. Я словно со стороны наблюдал, как я становлюсь драконом. Кожа обрастает чёрной чешуёй, напоминающую стальную броню, из спины вырастают огромных размеров крылья, покрытые красной чешуёй. Я стал больше, намного больше. А комната, в которой находился, уменьшилась в размерах.
А дальше было самое интересное, я размахнулся и шипастым хвостом снёс часть стены. И не думая, что подо мной пустота, просто шагнул в пропасть. А дальше мой зверь сделал всё как нужно. Он-то умел летать в отличие от меня.
Взмывая вверх и падая камнем вниз, я резвился как молодой дракон, который только попробовал на вкус небо. Это было невероятно, ни с чем не сравнимое удовольствие, которое не сможет понять ни один смертный. Стать драконом и знать, что теперь ты сможешь наказать любого, кто искоса на тебя посмотрит.
Одним драконьим рыком можно разогнать целую толпу!
Я рыкнул и выпустил в небо огненную струю.
Подумав о том, что надо спасать мою Истинную, заметил, что
