от своих же разбитых чувств. Я чувствовал себя таким слабаком, отчего испытывал к себе жгучую ненависть.
В доме горел свет, я осторожно наблюдал, сидя в машине. Я намеревался идти к отцу, намеревался стать независимым…Я больше не хотел принимать участие в его грязных делах.
— Это я…
— Дин? Проходи, — ошарашенно сказал охранник и открыл передо мной ворота.
И зачем отец нанял столько охраны? Защищал свою жизнь или свои денежки? Я уверенно направился в дом. Боль в теле нарастала с каждым шагом, но это даже придавало мне сил. В темной гостиной никого не было. Предостерегающе, словно вор, я огляделся по сторонам и направился к стеклянному трельяжу, где отец хранил дорогие напитки. Я выбрал бутылку коньяка, открыв зубами крышку, выплюнул её в сторону и сделал один большой глоток. Я не знаю зачем пил, но моя душа была уверенна, что таким способом можно не надолго утихомирить, кромсавшую на части, боль. Я обессилено закрыл глаза, облокотившись о стену, сел на ледяной пол, делая глоток за глотком. Я тушил свою боль, но надолго ли? Противная жидкость раздирала моё горло, заставляя кашлять и утирать лицо. Я давился, но пил против собственной воли. Мысли о ней не покидали меня ни на секунду, заставляя мои нервные клетки взрываться глубоко в мозгу. Читай на Книгоед.нет
— Дин? Это ты? — я опешил от детского лепета и быстро спрятал бутылку за спину.
Ко мне приблизилась Люси, осторожно села около меня и стала гладить по голове. Её теплота на время возвратила меня к действительности.
— Солнце, почему ты не спишь?
— Не могу уснуть, мы с Софи смотрели мультики, и я услышала, что кто-то пришел, — пожала она плечами, обнимая меня. — Ты уже выздоровел?
— Да, милая, я выздоровел…
— Дин, а Джорджи больше не приедет к нам?
От её вопроса я сильно зажмурил глаза, сдерживая свои страдания. Я молчал, потому что не знал ответа. Я не хотел врать, но и в правду я и сам упорно не хотел верить.
— Я не знаю… — но остановился, отворачивая голову в сторону. — Идем, я уложу тебя спать…
Подняв сестренку на руки, я понес её в спальню, где царил такой уют и теплота. Я накрыл её пуховым одеялом, спокойно рассматривая детское умиротворенное лицо. Она хлопала своими ресницами, тревожно разглядывая меня.
— Засыпай, радость моя. Сладких снов, пусть тебе приснятся маленькие розовые единороги, — я поцеловал её в румяную щечку и тихо привстал.
— Пусть лучше присниться Джорджи, — тихо шепнула она, когда я выходил из спальни.
Боль, которая не надолго уснула внутри меня, нанесла сокрушительный удар, окончательно разбивая меня. Но я упорно направился к отцу, в его кабинет. Хотел, как можно быстрее избавиться от этого тяжкого груза.
— Да, ты её нашел? Как пропала?
Раздраженный голос отца, доносившийся за дверью, остановил меня. Я замер, прислушиваясь к его словам.
— Какого черта? Смотри, чтобы эта дрянь больше не приближалась к моим сыновьям, не то я три шкуры спущу с тебя. Сразу же звони мне, все понял? Как же меня достала эта семейка Эванз!
Когда я услышал последние слова, я словно взорвался, яростно врываясь в его кабинет.
***
— Это ты!!! Где Джорджи? Что ты ей сказал? Говори! — кричал я, разъяренно приближаясь к отцу.
Он ошарашено оглядел меня, положив телефон на стол. Будто ни в чем не бывало сел на своё кожаное кресло, строго бросил на меня свой взгляд, но я не вздрогнул. Меня обуял пожирающий гнев, вены мои выступали от острой злости.
— Что ты здесь делаешь, почему ты не в больнице?
— Не уходи от вопроса! — заорал я, скинув все бумаги с его стола, облокотится о него, пристально вглядываясь в лицо своего отца. — Значит это ты, да? Джорджи ушла из-за тебя!!!
— Успокойся, — недовольно крикнул отец, понимая, что уже не сможет скрыться от меня. — Эта дрянь запудрила тебе мозги, очнись, болван!
— Замолчи! — я поднял свой указательный палец, почувствовав сильное напряжение во всем теле. — Не смей, так говорить о ней! Я все понял про тебя! Какой же я был идиот, я был слеп! Сколько еще людей ты кинул?
— Щенок, — отец подскочил с места. — Да, что ты вообще понимаешь? Если бы не я, то кем ты бы был, а? Где бы ты жил? Твоя мамаша была такая же правильная, как ты!
— Не надо этого! Не смей трогать маму, — я сжал кулаки от, жалящей сердце, ярости. — Я ухожу и больше не собираюсь участвовать в твоих грязных делах!
Отец как-то иронично посмотрел на меня, слегка усмехнувшись. Он издевался надо мной, я нужен был ему только ради заработка денег.
— Уходишь? Да ты без меня ничего не представляешь, как ты будешь жить? А?
— Половина акций компании моя!
Отец засмеялся, потерев рукой свои скулы, заложил их за спину. Я неподвижно стоял на одном месте, показывая, что тоже чего-то стою. Я не собирался отступать. Если нужно биться, то я буду биться.
— Ты такой глупый. Ты ничего не сможешь с ними сделать, — язвительно усмехнулся он.
— Я может нет, но Майкл Эванз сможет, — я расплылся в ядовитой улыбке, бросая своему отцу дерзкий вызов.
— Что? — его лицо тут же помрачнело, он нахмурил свои брови, раздраженно скрипя зубами.
— Да, папа, тебе ведь знакомо это имя, не так ли?
— Что ты сделал, сукин сын?
— Всего лишь передал ему все свои акции, — я развел руками, пожимая плечами, тем самым приводя отца в еще более ужасающее бешенство.
Его глаза засверкали ненавистью и угрозой, но я продолжал неприязненно смотреть на него.
— Что ты творишь?
— Я исправляю твои ошибки, папа. И, если ты тронешь Джорджи… — я кинул на его, красное от злости, лицо свой презрительный взгляд. — Я знаю всю твою черную документацию, думаю меня поддержат те люди, которых ты подставил.
— Ты, что мне угрожаешь? — прошипел он, испепеляя меня исподлобья.
— Нет, я защищаю…Защищаю Джорджи и её семью.
Я последний раз бросил на него свой холодный взгляд, напрягая скулы, развернулся к выходу, оставляя отца в полном разгроме, в полном проигрыше.
— Щенок! Ты еще сам приползешь ко мне! Ты будешь меня умолять вернуться!
Но я пропускал мимо ушей все его гневные реплики. Я быстро бежал по лестнице вниз, я так боялся не успеть. Я должен все исправить, я должен её найти, мою дорогую Джорджи, мою любовь и цель всей жизни.
Поторопившись, я выбежал на улицу, выдыхая холодный воздух из своих легких. Моя грудь будто освободилась от терзаемой боли и страданий. Я обрел надежду на
