справиться с нахлынувшими эмоциями, я потянулась к Хави. Сжала дрожащими пальцами его руку и почувствовала ответное прикосновение. – Неужели мы действительно могли осуществить мечту Андреса Диаза – улететь к новому солнцу, в наш собственный новый мир? Дать шейдерам другую жизнь, свободную и настоящую».
Вот только теперь…
– Почему? – вырвалось у меня. – Если ты знал… если все это время в твоих руках был космический корабль, способный решить все проблемы шейдеров одним махом, избавив нас от соседства с литианами, почему ты ничего не сделал? Почему не нашел команду, не заполнил отсеки необходимыми грузами, не собрал всех? Почему мы все еще здесь?
Во взгляде Кесселя, прямом и грустном одновременно, сверкали отраженным светом далекие звезды.
– Я долго размышлял о первоначальном плане отцов, – тихо проговорил он. – В первое время – особенно после большой зачистки в семнадцатом – он казался мне единственным выходом. Перетерпеть, выждать, собрать силы, а потом, когда время настанет, сделать все, чтобы как можно больше шейдеров смогли улететь с Абисса в новый мир. Десять, пятнадцать, двадцать лет – это казалось мелочью по сравнению с целой жизнью, свободной от блокиратора, дискриминации и литианской диктатуры.
– Но что-то изменилось.
Он кивнул.
– Шли годы. И чем больше я узнавал, чем яснее видел мир вокруг, тем сильнее убеждался, что бегство – не лучший выход. Корабль огромен, но он не смог бы вместить даже сотую долю шейдеров Абисс-сити. Да и не думаю, что многие были бы готовы вот так запросто расстаться с местом, которое они привыкли считать домом, променяв его на пустоту космоса и полную неизвестность. Нет, понял я, если шейдеры хотят перемен, нужно менять что-то здесь, на самом Абиссе. Мир не такой черно-белый, каким показывают его голоновости. Мы можем все изменить: научить литиан жить в согласии с шейдерами, а шейдеров – в гармонии с собой. Достаточно лишь найти правильную точку приложения силы.
– Ту самую искру?
Вместо ответа он нажал на кнопку. Голопроектор, активированный, пожалуй, впервые за десять лет, мигнул, подключаясь к сети. Удивительно, но спутниковое вещание центральных каналов пробивалось даже через информационную блокаду. Возможно, это было сделано в расчете на благотворное влияние литианской пропаганды, но задумка себя не оправдала.
На происходящее уже невозможно было закрывать глаза даже директорам центральных каналов.
– Главные новости дня… – Хорошо поставленный голос ведущей прорвался сквозь треск помех. – Беспорядки по всему Абисс-сити, вызванные публикацией полицейских архивов и фрагментов голосъемки, сделанной якобы в закрытой лаборатории, где несовершеннолетние шейдеры подвергались экспериментам и пыткам, продолжают набирать обороты. По оценкам независимых экспертов, суммарное количество жителей мегаполиса, вышедших сегодня на улицы к администрации и главному офису «Ли Тек», составляет от трехсот до пятисот тысяч. Журналисты, работающие на месте сбора основных групп, также сообщают о значительном количестве литиан, поддержавших протест наравне с цивилизованными шейдерами.
На экране позади литианки показалась площадь перед зданием администрации, переполненная жителями Абисс-сити плотнее, чем станция скайвея в час пик. Журналист в неоново-рыжем жилете вместе со съемочной группой занимал единственный свободный островок на зеленом газоне. Рядом стоял литианин интеллигентного вида, державший в руках плакат с перечеркнутым логотипом «Ли Тек».
– Я возмущен, – проговорил он на камеру, – что «Ли Тек» проводила опыты над детьми. Это абсолютно недопустимо в прогрессивном обществе. Поэтому сегодня я вышел сюда, чтобы поддержать своих коллег-шейдеров, ежедневно сталкивающихся с несправедливостью. Мы требуем отставки Ли Обелля, а также разбирательств в отношении «Ли Тек» в верховном суде Литианского сектора.
– Ситуация осложняется также массовыми бунтами в окраинных районах Абисс-сити, – продолжила ведущая. – Заваренные мусоросборники в пятом, семнадцатом и восемнадцатом районах вывели из строя систему биологической утилизации отходов и поставили город на грань экологической катастрофы. Пресс-секретарь главы полицейского управления заявляет, что данные меры якобы были приняты для блокировки и ликвидации опасной преступной группировки «Механическое солнце», однако внятных объяснений нам получить не удалось. Как не удалось получить и комментариев касательно появления в небе над Абисс-сити незарегистрированного космического корабля военного образца, чей взлет спровоцировал обрушение десяти кварталов, горно-обогатительного завода и трех логистических комплексов в семнадцатом районе. Очевидцы утверждают, что крейсер некоторое время пробыл в воздушном пространстве Абисс-сити, а затем направился в пустоши, где и разбился. На месте крушения работают специалисты, выясняя причины аварии. Начато расследование. Часть экипажа уже дает показания, из которых следует, что разрушительной операцией командовал капитан полиции Ли Эббот, получивший разрешение мэра на массированный огонь по жилым окраинам Абисс-сити. Сам капитан Ли Эббот, подозреваемый в государственной измене, числится пропавшим без вести…
Я растерянно моргнула. В то, что на одном из центральных каналов Абисс-сити решились показать настоящую, а не вывернутую наизнанку картину событий, верилось с трудом. Но, кажется, на этот раз правда об экспериментах «Ли Тек» и безумном полете Ли Эббота оказалась такой огромной… как космический крейсер. Утаить ее было просто невозможно.
Голос Абисса – не подпольное головидение Дамиана Рохаса, а настоящий, живой голос разумных существ, населявших наравне с литианами эту планету, – впервые звучал как никогда громко и твердо.
Я повернулась к Хавьеру и поймала в светлых глазах манна отблеск довольной усмешки.
Новый щелчок – и канал сменился. На экране голопроектора возникла знакомая комната, представлявшая собой проекцию кабинета мэра. А в самом центре кадра, крепко держа усталого и пожеванного шиссами Кесселя, стояла…
– Вы же знаете Саула и Хельми Михелей? – Голографическая Солана яростно сверкнула глазами. Увидь я такое представление в кино, поверила бы безоговорочно – настолько проникновенно звучали слова, брошенные в лицо Дамиана Рохаса, в кадре, естественно, не появившегося. А я-то думала, что актриса из меня так себе. – Уверена, знаете. Сообщество трущобных медиков довольно замкнуто. Михелей убили литиане. Полицейские. И за что? Потому что не нашли меня. И потому, что я случайно узнала об их последней разработке. О той дряни, которую они планируют использовать, чтобы подавлять наших шейдов вернее любого блокиратора. И эта шиссова штука уже на финальной стадии испытаний.
Словно в подтверждение моих слов изображение сменилось кадрами трансляции из подпольной лаборатории – похоже, Никс и Фабио все-таки удалось получить их, даже несмотря на глушилки.
«Ре-ин-те-гра-ци-я». Тогда я не понимала, что скрывается за этим сложным словом. Как и Анхель. Как и многие из нас».
«Сейчас я знаю, что «Ли Тек» с нами делали. Изучали воздействие различных веществ на детей, чья связь с шейдом еще не сформировалась в полном объеме. А тогда…»
«Здесь хранились запасы реагентов. В холодильных установках держали образцы крови и тканей – по одному агрегату на каждую группу испытуемых».
«Игла в предплечье отвечала за блокиратор. В
