Ознакомительная версия.
Судя по тому, что его коллеги удивления не высказали, они знали о его «теплом» отношении ко мне, но не одобряли того, что он объявил об этом во всеуслышание. Александр же сидел, словно каменный и было видно, как вышесказанное его злит.
Видя произведенный эффект, Литвинов, наверное, пожалел о сказанных словах, но мне было уже все равно. Главное он понял то, что я догадываюсь о его личном интересе и могу поделиться догадками с другими.
— Иван, почему ты так воспринимаешь это предложение? Да, предстоит неприятная процедура для Вас обоих, но ничего страшного в этом нет. Леди Уотерстоун уже доказала, что в своей области она работает очень аккуратно. Все‑таки в чем причина отказа? — спросил Эдвард Элиот.
А для него тоже очень важно, что бы я взялась за эту работу. Все интереснее и интереснее.
— Хорошо.
Вот и отлично!
Подойдя в плотную, к теперь уже подопытному, я села рядом с ним и положила руки ему на голову. Негатив от него распространялось во все стороны.
— Господин Литвинов, советую Вам поумерить свои эмоции, иначе Вы не представляете, насколько неприятной может стать для Вас эта процедура.
После моих слов сразу стало заметно, что мужчина обуздал свои эмоции. Отрешившись от всего постороннего я, стараясь быть осторожной, проникла в сознание главного экономиста. Несмотря на то, что он пытался от меня отгородиться, вся информация была как на ладони. Нюх, приобретенный проживанием в прошлом, меня не обманул. Это была ОЧЕНЬ важная информация и не только для «пятерки», но и для Литвинова лично.
Несколько десятилетий назад разрабатывался проект нового вида энергии, который по многим параметрам превосходил «сверх новою». Конечно, для разработок требовались деньги и помимо патента, которым владел галактический союз, проект «сверх быстрая» был частным и принадлежал, примерно в равных долях «пятерке», еще одному незнакомому мне человеку и… моему мужу. Офигеть! И вот после окончательных испытаний, вроде бы все получилось, но главный разработчик внезапно умирает, а результаты никак не могут найти. Последним человеком, видевшим его и проводившего с ним испытания, был его сын, который как раз и сошел с ума, и именно с ним мне и предстояло побеседовать.
Интерес же Литвинова объяснялся просто. Сын ученого убил его друга детства, замучив того насмерть. И он теперь ищет возможность отомстить, надеясь, что тот погибнет во время процедуры проникновения или окончательно сойдет с ума, что позволит подписать ему смертный приговор.
Был понятен и интерес Элиота.
Вынырнув на поверхность, я немного посидела с закрытыми глазами, после чего назвала другую сумму оплаты моих услуг.
Александр был в шоке, «пятерка» была в шоке, даже Литвинов слабо, но возмущенно завозился.
— Да Вы что, с ума сошли? — воскликнул Элиот.
Фредерик молчал. Он с самого начала знал, что партия проиграна, плюс родственные отношения, он при любом раскладе будет в выигрыше.
— Это разумная сумма. В конце концов, Вы меня не аутотренинги для детей проводить просите, а залезть в подсознание больного человека, к тому же извращенца и копаться там. Но гонорар это еще не все. Я хочу все книги, которые мы привезли с колоний.
— Вы не забылись? — спросил Эдр Огрог.
— Решить этот вопрос Вам могу помочь только я и только добровольно. Свои условия я назвала, Вам решать, стоит ли «сверх быстрая» таких затрат. И, в случае согласия, сумму переведите на мой личный счет до начала выполнения процедуры.
Я очень рисковала, но если это то, что я думаю, риск был оправдан.
После непродолжительного молчания, мне ответил не участвующий, до этого момента, в разговоре Ак Карв:
— Зачем вообще нам нужны эти книги? Да и если все удастся, мы заработаем гораздо больше.
Это слабо сказано. Денег будет как грязи, в прямом смысле этого слова.
— Переведи сумму завтра, хорошо Иван?
Иван на это только застонал.
Вот на этой ноте мы и распрощались. Лишь выходя Александр, шепнул мне на ушко:
— Хищница!
Да, я такая!
* * *
Просыпалась я с утра неохотно и, открыв глаза, очутилась в объятиях мужа.
— Ммммм…
Меня тут же начали целовать, но я высвободилась.
— Саша! Мне с утра нужно на процедуру.
— Давай не пойдем?
— Ты хочешь, что бы вся «пятерка» завалилась к нам в спальню?
— Пусть только попробуют.
— Давай не будем проверять. К тому же это важно и для меня.
Встав, я тут же включила ком, что бы проверить перевели ли деньги?
Перевели. Хорошо.
— Пошли, нам пора.
— Не думал, что ты добровольно меня возьмешь.
— Почему нет? И у меня еще есть ощущение, что работа будет тяжелой.
— Насколько?
— Не знаю. Пойдем.
Для процедуры нас проводили в конец станции, практически в самый дальний угол.
— Александр, почему мы здесь, а не в стандартной комнате для допроса?
— Он не тот класс преступников, которых разрешается выводить из камеры.
— То есть я буду проводить процедуру в камере?
— Нет. Здесь есть специальное помещение.
Специальным помещением была небольшая комната с белыми мягкими стенами. Посередине комнаты стояла кушетка с ремнями, а рядом с ней стул.
— Не хочу даже спрашивать для чего это.
— Не надо. Сейчас я должен уйти.
— Почему? Я думала, ты будешь наблюдать за мной.
— Буду, за стеной. Он не должен меня видеть, потому что это даст ему козырь против тебя. Зная слабые точки, проще на них надавить.
— Ладно, иди уже, «слабая точка».
— Его скоро приведут.
И нежно меня, поцеловав муж вышел.
Подопытного доставили где‑то минут через пять, и сразу положили на кушетку начав пристегивать ремнями. Все это время я жутко волновалась, прям как перед экзаменом. Мне еще не приходилось проводить процедуру с тире, и предчувствия были не самые радужные.
Когда нас оставили одних, он взглянул на меня и сказал:
— Значит, они все‑таки нашли человека, который сможет сломить меня? Думаете, подсознание Вам поможет?
— Давайте начнем.
— Леди из прошлого пришла забрать у меня шанс на будущее.
За стеной что‑то разбилось, а я, присев рядом с ним на стул, положила руки ему на виски и начала.
Александр оказался прав, чем больше этот человек знает про тебя, тем проще ему надвить на сознание. Чем он не преминул воспользоваться, так как, по непонятной мне причине, знал обо мне все основные сведения. Без преувеличения можно заявить, что наша битва, была битвой титанов.
Он был прирожденный мучитель живых существ и получал от этого истинное удовольствие. Нет, он не убивал их сам, он доводил несчастных до такого состояния, что они сами накладывали на себя руки, и это доставляло ему особенное удовольствие, наблюдать, как жертва подходит к последней черте. И чем больше существо сопротивлялось, тем ценнее была его смерть в конце. Реалии, которыми он запугивал меня, болью отзывались в душе, но мало меня трогали. Такие страшилки многие женщины в нашем времени придумывали себе на протяжении всей своей жизни, выматывая нервы.
Ознакомительная версия.
