Или чтобы я была так голодна.
Желудок сжимался, и его то и дело пронзали голодные спазмы. Они были настолько резкими, что, согнувшись пополам от боли, я падала на руль. Было такое чувство, словно я проглотила гвозди, которые теперь царапали внутренности. А самым странным было ощущение, будто все мои органы съеживаются. За ним последовал и пугающий вопрос: сожрет ли мое тело само себя вместо пищи?
Но это была не та еда, в которой я нуждалась.
Остановившись, я позвонила Скотту:
— Мне нужен адрес Данте.
— Ты еще не бывала у него? Разве ты не его девушка?
Меня злило, что он затягивал разговор. Мне был нужен адрес Данте, и у меня не было времени на болтовню.
— Так он у тебя есть или нет?!
— Я скину тебе адрес смс-кой. Что-то случилось? Ты какая-то дерганая. И это длится уже несколько дней.
— Я в порядке, — ответила я и, повесив трубку, откинулась на спинку сидения.
Пот бисеринками выступил над верхней губой. Я вцепилась в руль, пытаясь унять голод, который, казалось, сжимал меня за горло и оглушал. Мысли вертелись вокруг двух слов: дьявольская сила. Я попыталась отогнать их. Ведь я выпила дьявольскую силу только сегодня утром. Целую бутылку. Я могу справиться с этой зависимостью. Я сама решаю, когда мне нужно снова принять дьявольскую силу. Сама решаю, когда и сколько.
Колючий пот покрыл спину под рубашкой, тонкими струйками стекая вниз. Бедра, горячие и влажные, казалось, прилипли к обивке сиденья. И, несмотря на то, что на дворе был октябрь, я врубила кондиционер.
Я вырулила обратно на дорогу, но громкий звук клаксона заставил меня резко затормозить. Мимо промчался белый фургон, а его водитель показал мне в окно непристойный жест.
"Возьми себя в руки, — сказала я себе. — Сосредоточься".
Я сделала несколько приводящих в чувство вдохов, и почти сразу получила на телефон адрес Данте. Изучив карту, я усмехнулась и развернулась на сто восемьдесят градусов. Оказалось, Данте жил менее чем в пяти милях от особняка Патча.
Десять минут спустя я проехала под нависающей над дорогой аркой из пышных крон деревьев, пересекла мощеный булыжниками мост и припарковала Фольксваген на обочине старомодной извилистой улицы с растущими по краям деревьями. Дома на ней были преимущественно Викторианскими, выкрашенными белой краской с элементами вычурной декоративной отделки и круто наклоненными крышами. Все они были яркими и бросающимися в глаза. Я нашла дом Данте — под номером двенадцать на Шор Драйв в стиле королевы Анны, — в котором было все: и стойки перил, и башни, и фронтоны. И дверь красного цвета с большим дверным молотком. Я не удостоила его вниманием, потянулась сразу к звонку и надавила на него несколько раз. Если он не поспешит отозваться…
Данте рывком распахнул дверь, и его лицо приобрело удивленное выражение:
— Как ты нашла это место?
— Скотт.
— Я не люблю людей, неожиданно появляющихся у моей двери, — нахмурился он. — Большой наплыв посетителей выглядит подозрительно. А у меня любопытные соседи.
— Я по важному делу.
Он дернул подбородком, указывая на дорогу.
— Хлам, на котором ты ездишь, тут как бельмо на глазу.
Я была не в настроении обмениваться остроумными оскорблениями. Если в самое ближайшее время я не приму хотя бы несколько капель дьявольской силы, мое сердце просто выскочит из груди. Уже сейчас пульс зашкаливал, и каждый вдох давался нелегко. У меня была такая одышка, будто весь последний час я бежала вверх по крутому холму.
— Я передумала, — сказала я. — Я хочу дьявольскую силу. На всякий случай, — добавила быстро. — Ну, если я вдруг окажусь в меньшинстве.
Я не могла сосредоточиться достаточно надолго, чтобы понять, звучало ли мое объяснение убедительно. Перед глазами мелькали красные пятна. Мне было отчаянно необходимо вытереть лоб, но я не хотела акцентировать внимание на том, как сильно я вспотела.
Данте одарил меня вопросительным взглядом, который я не смогла точно истолковать, а затем пригласил меня внутрь. Я стояла в фойе, окидывая взглядом чистые белые стены и пышные восточные ковры. Коридор вел на кухню. Слева находилась гостиная, а справа — столовая, окрашенная в темно-красный, как пятна у меня перед глазами. Насколько я могла видеть, вся мебель была антикварной. Над головой хрустальной каплей свисала люстра.
— Мило, — удалось мне выдавить между скачкáми пульса и покалыванием в конечностях.
— Дом принадлежал моим друзьям. Они оставили его мне по завещанию.
— Сожалею о их кончине.
Он вошел в столовую, отодвинул в сторону большую картину со стогом сена, открывая взору вмонтированный в стену сейф. Он набрал код и открыл дверцу.
— Держи. Это новый образец. Очень концентрированный, так что пей малыми дозами, — предупредил он. — Две бутылки. Если начнешь принимать его сейчас, то этого количества тебе хватит на неделю.
Я кивнула, стараясь не показать, как рот сразу наполнился слюной, стоило только мне взять в руки светящиеся синим цветом бутылки.
— Данте, я хочу тебе кое-что сказать. Я поведу Нефилимов к войне. Так что если у тебя получится раздобыть более двух бутылок, они бы мне пригодились.
Я и так намеревалась рассказать Данте о своем решении вступить в бой, но не собиралась говорить ему это, с целью заполучить больше дьявольской силы. Это был подлый маневр, но жажда была сильнее чувства вины.
— К войне? — повторил ошарашенный Данте. — Ты уверена?
— Можешь сказать боссам Нефилимов, что я разрабатываю план нападения на падших ангелов.
— Это… отличная новость, — похвалил по-прежнему пораженный Данте, протягивая мне еще одну бутылку дьявольской силы. — Что заставило тебя изменить свое мнение?
— Веление сердца, — сказала я, потому что решила, что это хорошо звучит. — Я не просто возглавляю Нефилимов. Я — избранная.
Данте проводил меня, и мне понадобилась каждая капля самоконтроля, чтобы заставить себя спокойно дойти до Фольксвагена. Коротко попрощавшись, я отъехала за угол, тут же припарковалась и повернула крышку бутылки. Я уже почти запрокинула голову, когда раздался звук мелодии, поставленной на звонок Патча, заставив меня подпрыгнуть и разбрызгать голубую жидкость на колени.
Она мгновенно испарилась, поднявшись в воздух струйкой, как дым от погасшей спички. Я тихо выругалась, взбешенная тем, что потеряла несколько таких драгоценных капель.
— Привет! — ответила я.
Красные пятна по-прежнему мелькали перед глазами.
— Мне не приятна мысль, что ты заходишь в гости к другим мужчинам, Ангел.
