Я тут же посмотрела ¬в оба окна и сунула бутылку с дьявольской силой под сиденье. — Где ты?
— На три машины позади тебя.
Я бросила взгляд в зеркало заднего обзора. Патч слез с мотоцикла и направился ко мне, прижимая телефон к уху. Краем рубашки я вытерла лицо и шею и опустила окно.
— Следишь за мной? — спросила его.
— Датчик слежения…
Я начинала ненавидеть эту штуку.
Патч оперся предплечьем на крышу моей машины и наклонился ко мне.
— Кто живет на Шор Драйв?
— Этот датчик слежения прелесть какой точный.
— Я покупаю все самое лучшее.
— На Шор Драйв живет Данте, в двенадцатом доме. — Выглядело так, будто он уже провел свое собственное расследование, а значит, лгать было бессмысленно.
— Мне не приятна мысль, что ты заходишь в гости к другим мужчинам, и отвратительна мысль, что ты заходишь в гости к нему.
Выражение его лица было достаточно спокойным, но я видела, что он ждал объяснений.
— Мне требовалось согласовать время нашей завтрашней тренировки. Я была неподалеку и подумала, что могу заскочить к нему.
Ложь слетела с губ легко, очень легко. Все, о чем я могла думать — это как бы поскорее избавиться от Патча.
Горло было наполнено вкусом дьявольской силы. Я с нетерпением сглотнула.
Патч бережно сдвинул мои солнечные очки выше на нос, потом наклонился через окно и поцеловал меня.
— Я собираюсь проверить пару наводок на шантажиста Пеппера. Тебе нужно что-нибудь или я могу идти?
Я покачала головой.
— Если тебе нужно поговорить, ты ведь знаешь, что я готов, — добавил он тихо.
— Поговорить о чем? — спросила я, почти защищаясь.
Мог ли он узнать о дьявольской силе?
Нет, не мог.
Одно мгновение он изучал меня.
— О чем угодно.
Я дождалась, когда Патч уедет, и принялась пить залпом, пока не насытилась.
Наступил вечер четверга, и мой дом изменился до неузнаваемости. С карнизов свисали ярко-красные, золотистые и каштановые гирлянды из осенних листьев, а дверь обрамляли кадки с сухими стеблями кукурузы. Похоже, Марси скупила все до единой тыквы в штате Мэн и расставила их вдоль тротуара, подъездной дорожки и каждого квадратного сантиметра крыльца. У некоторых были прорезаны глаза, нос и рот, а мерцающая внутри них свеча добавляла их и без того пугающим физиономиям зловещего оттенка. «Такое ощущение, что на нашей лужайке устроил выставку кружок рукоделия», — хотела съязвить мстительная и злопамятная часть меня, но, по правде сказать, Марси постаралась на славу.
Внутри дома играла гнетущая, настораживающая музыка. Черепа, летучие мыши, призраки и паутинки загромождали каждый предмет мебели. А еще Марси взяла напрокат генератор дыма на основе сухого льда — будто настоящего тумана во дворе было не достаточно.
У меня в руках было два больших бумажных пакета с последними необходимыми мелочами, и я закинула их на кухню.
— Я вернулась! — прокричала я. — Пластиковые стаканчики, упаковка паукообразных колечек, два мешка льда и конфетти в виде скелетов — все как ты просила. Содовая еще в машине. Есть желающие помочь ее донести?
Марси вплыла на кухню, и у меня отвисла челюсть. На ней был черный виниловый лифчик и такие же леггинсы. И больше ничего. Ребра торчали так, что едва не протыкали кожу, а ножки напоминали палочки от эскимо.
— Поставь содовую в холодильник, лед в морозильник и разбросай конфетти по обеденному столу, только не попади в еду. Пока все. Но не уходи далеко на случай, если ты мне потребуешься. А сейчас я пойду — мне нужно закончить свой костюм.
— Фух, слава Богу. Я, было, подумала, что это и есть твой костюм, — махнула я рукой в сторону ее откровенного одеяния.
Марси оглядела себя.
— Это и есть мой костюм. Я — женщина-кошка. Мне только осталось приклеить черные фетровые ушки на ободок.
— Ты собираешься ходить в лифчике на вечеринке? В одном лифчике?
— Это бандо.
А, ну тогда понятно. Уже предвкушаю реакцию Ви.
— И кто же Бэтмен?
— Роберт Бокслер.
— Полагаю, это значит, что Скотт соскочил? — Это был скорее риторический вопрос. Просто чтобы лишний раз уколоть Марси.
— Какой Скотт? — она высокомерно повела плечом и зашагала наверх по лестнице.
— Он выбрал Ви вместо тебя! — победоносно прокричала я ей вслед.
— А мне плевать, — пропела Марси. — Это ты его, наверное, заставила. Ни для кого не секрет, что он делает все, что ты попросишь. И постарайся поставить содовую в холодильник до конца этого столетия.
Я показала ей язык, пусть она этого и не видела.
— Знаешь, мне тоже надо переодеться!
В семь прибыли первые гости. Ромео и Джульетта. Клеопатра и Марк Антонио. Элвис и Присцила. Я даже заметила бутылку кетчупа и горчицу в дверях. Я позволила Марси поиграть в хозяйку дома и смылась на кухню, забивая свою тарелку жгучими яйцами, венскими сосисками и сладкой кукурузой. Я была так занята, выполняя каждую прихоть Марси, что забыла про ужин. Однако приготовления, вкупе с новой формулой дьявольской силы, что дал мне Данте, кажется, помогли мне обуздать свой аппетит на несколько часов.
Я постаралась разумно нормировать напиток, поэтому у меня все еще оставался запас на пару дней. Ночная лихорадка, головные боли и странное чувство жжения, что возникали раньше, когда я только начала принимать новую формулу, исчезли. Я была уверена, что это означало лишь одно — угроза привыкания миновала, я научилась безопасно использовать дьявольскую силу. А ключом ко всему была умеренность. Вероятно, Блейкли пытался подсадить меня на дьявольскую силу, но я была достаточно сильна, чтобы устанавливать свои собственные пределы.
Эффект дьявольской силы был невероятным. Я еще никогда не испытывала такого умственного и физического превосходства. Я понимала, что однажды мне придется завязать с этим, но из-за стресса и угроз, что таит в себе Хешван, а так же из-за маячившей на горизонте войны, я старалась принять меры предосторожности. Если на меня нападет еще один усомнившийся в моей преданности Нефилим, я смогу дать отпор.
Расправившись с закусками и Спрайтом, который разливали прямо из черного котелка, я протолкнулась в гостиную, посмотреть не пришли ли Скотт и Ви. В комнате царил полумрак, на всех были костюмы, поэтому узнать кого-нибудь в толпе было практически невозможно. Вдобавок я заглянула в список гостей: там значился явный перевес в сторону друзей Марси.
— Милый костюм, Нора. Но ты далеко не дьявол.
