— Не верь ему, Рианнон. Ничто не сможет помешать ему выпить твою кровь до последней капли, и тебе об этом известно. Процесс обращения ослабит тебя.
— Дорогая, тебе придется пойти на этот риск, если хочешь снова увидеть ребенка живым и здоровым. Но ты можешь отказаться, и тогда он станет подопытным кроликом в руках одних из самых беспринципных ученых на свете. — С этими словами Люсьен еще подался вперед. Она не отклонилась. — Уж тебе-то отлично известно, какие… скажем так, неудобства они могут причинить живому существу.
Тамара затаила дыхание. Роланд закрыл глаза, догадываясь, что ужасная лаборатория не раз являлась Рианнон в самых жутких ночных кошмарах.
— Я могу быть очень великодушным, — продолжал Люсьен. — Я дам вам время на размышления до завтрашнего заката. В случае положительного ответа обращение будет совершено, и вы узнаете о местонахождении мальчика прежде, чем будет отправлен факс. Или можете убить меня и попытаться отыскать Джейми самостоятельно, а потом сожалеть об этом вечность и еще один день. Выбор за вами.
— Похоже, у нас нет выбора, — медленно проговорила Рианнон.
— Да, и вот еще что, Рианнон. Завтра вечером ты должна прийти ко мне одна. Я не доверяю остальным. Так что приходи одна, или сделка не состоится.
Роланд почувствовал себя так, словно его ударили ножом в сердце.
— Категорически нет, — произнес он низким угрожающим голосом. — Я этого не позволю.
Рианнон не обратила на его слова ни малейшего внимания.
— Полагаю, у нас будет достаточно времени, Люсьен. Дар вечной жизни не преподносится так просто, как тебе кажется. Для этого нужно совершить особый ритуал.
Роланд нахмурился, гадая, что у нее на уме.
— Мне дела нет до твоих ритуалов. Я хочу только получить твою кровь.
Она пожала плечами:
— Ну, если сила и могущество тебе не нужны, можем, конечно, обойтись и без медитации. Я полагаю…
Теперь настал черед Люсьена хмуриться.
— Сколько времени занимает… этот ритуал? — спросил он, облизав губы.
— Несколько часов.
Он опустил голову.
— Тебе потребуется не более получаса, чтобы добраться до мальчика, прежде чем это сделает Роджерс.
Рианнон изогнула брови. Роланд подумал, что никто, кроме него, не заметил проблеск превосходства, мелькнувший в ее глазах.
— В таком случае времени нам хватит.
— Рианнон, ты не можешь этого сделать! — вскричала Тамара.
— Я должна, милая, — мягко ответила та. Глядя Тамаре прямо в глаза, она послала ей мысленный призыв: «Подумай о Джейми!»
Девушка мигнула и отвела взгляд.
— Х-хорошо.
Поднимаясь на ноги, Рианнон грациозным движением отбросила волосы за плечи.
— Тогда до завтрашнего вечера! Тебе, конечно, известно, что до тех пор нужно воздерживаться от еды и питья. В противном случае тебе не преодолеть порог. Ты умрешь, не дойдя до конца ритуала.
Роланд снова нахмурился. Слова Рианнон были совершенной чепухой. Но он промолчал.
— Помимо этого, тебе нельзя спать ни сегодня, ни завтра, — продолжала Рианнон, направляясь к двери. — Если не станешь соблюдать эти условия, то умрешь. Слышишь меня, Люсьен?
Роланд никак не мог взять в толк, зачем ей понадобилось рассказывать небылицы.
— А не слишком ли ты печешься о жизни человека, которого ненавидишь, а, Рианнон? — подозрительно произнес Люсьен.
— Твоя жизнь и гроша ломаного не стоит, Люсьен. Я беспокоюсь только о мальчике. Если ты умрешь прежде, чем скажешь мне, где он находится, он попадет в лапы сущих дьяволов. А этого я допустить не могу.
Незадолго до рассвета они нашли приют в старом заброшенном доме, находящемся в нескольких милях от деревни. Рианнон храбро разожгла огонь в древней на вид пузатой печи, используя в качестве топлива полусгнившие кусочки ставней.
— Не слишком ли ты рискуешь, разводя огонь, а, Рианнон? С твоей-то чувствительностью к пламени. Эта печь в таком же плачевном состоянии, что и весь дом, — предостерегающе произнес Роланд.
— Тебе не о чем волноваться. Прямого контакта моей кожи с огнем не будет. К тому же я залью его водой, прежде чем мы ляжем спать.
Эрик и Тамара уже спустились в подвал, чтобы устраиваться на ночлег. Рианнон подозревала также, что они хотят побыть наедине. Подавив чувство зависти, она попыталась сосредоточиться на более материальных проблемах. Ей бы очень хотелось иметь под рукой большое мягкое одеяло, в которое она могла бы завернуться. Прошлый день она провела зарывшись в пахнущее плесенью сено, что само по себе было плохо; в этот раз ей предстояло спать на совершенно невообразимых отбросах.
— Рианнон, время пришло.
Осторожно, чтобы не обжечься, она подбросила еще один кусок деревяшки в разгорающееся пламя и, закрыв железную дверцу печи, вытерла испачканные сажей руки.
— Время?
— Время посвятить меня в свои планы касательно Люсьена.
— Чтобы ты незамедлительно сообщил мне, как это рискованно и безрассудно? — Она отрицательно покачала головой и направилась в дальний конец комнаты, чтобы внимательнее осмотреть стоящий там видавший виды диван. — Спасибо, но я в этом не нуждаюсь. Я хочу предоставить вам с Эриком и Тамарой достаточно времени, чтобы отыскать мальчика, а сама в это время займусь Люсьеном. Он будет жив и слишком занят… пока вы не найдете Джейми.
— Поэтому ты и придумала какой-то мифический ритуал, который якобы требует долгого времени, да?
Она кивнула.
— Он хочет обрести силу, жаждет ее так же, как пьянчужка — еще капельку спиртного. Желать что-то так страстно — это слабость, и я намереваюсь использовать ее против Люсьена. Раз он верит, что мой ритуал сделает его более могущественным, он примет в нем участие.
Она принялась интенсивно взбивать ветхие подушки, всякую секунду ожидая, что оттуда выскочит какое-нибудь мерзкое существо, вроде крысы, но этого не случилось, поэтому она отважилась присесть на диван.
Роланд подошел и сел рядом с ней.
— А что еще за требование, чтобы он не ел и не спал?
Они находились так близко друг от друга, что соприкасались плечами. Бедро Роланда упиралось в ее, но, казалось, его это нисколько не заботило. Рианнон не была уверена, стоит ли ей отодвинуться, но знала, что делать это ей совсем не хочется.
— Отказ от пищи и сна истощает разум. К этой хитрости прибегают все самые удачливые культовые фигуры, так тебе известно. Мне бы хотелось, чтобы он пребывал в таком состоянии как можно дольше до момента нашей с ним встречи.
Она не двигалась с места. Если Роланд ничего не имеет против, так почему же она должна лишать себя этого удовольствия?
