— Он и так знает, что мы идем, Роланд, — возразила она.
— Но не о точном времени нашего прибытия.
— Конечно нет. Но он понимает, что это будет ночью, по-видимому сегодняшней, если судить по расстоянию, которое пришлось преодолеть. Мы не располагаем элементом неожиданности в своем арсенале, Роланд. — Облизав губы, она подумала о поврежденной лапе своей любимицы. — Нам это и не нужно.
— Она права, — согласился Эрик. — Я думаю, нужно разобраться со всем как можно скорее, прямо сегодня ночью. Если начнем собственные поиски, можем не успеть до рассвета, и тогда нам придется оставить Джейми в лапах этого злодея еще на день.
Роланд глубоко вздохнул, но вынужден был согласиться.
— Хорошо. Раз время так важно, действуй, Рианнон. Вызови его на связь, если сумеешь.
Ее брови удивленно взлетели вверх, когда она услышала слова «если сумеешь», но она не обратила на них внимания, а просто откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.
«Время пришло, Люсьен, — мысленно произнесла она. — Где ты?»
Ей не нужно было повторять снова или прилагать усилия для того, чтобы сосредоточиться. Он словно был настроен на ее волну, поджидая, когда она обратится к нему.
«Очень хорошо. Вы оказались быстрее, чем я предполагал, — последовал его ответ. — На середине подъема на гору Мон-Нуар есть избушка. Там я и буду вас ждать».
Рианнон нахмурилась. От его разума исходила такая уверенность!
«С мальчиком все в порядке? — спросила она. — Он в безопасности? Предупреждаю тебя, если ты причинишь ему вред, то горько пожалеешь об этом!»
Ответа она так и не дождалась. Тогда она попыталась снова:
«Люсьен, разговор не окончен! Я должна знать, что с мальчиком».
Молчание. Рианнон открыла глаза и затрясла головой.
— Он сказал, что будет ждать нас в избушке, находящейся на середине склона горы Мон-Нуар.
— Я знаю, где это, — отозвался Роланд. — Но придется добираться туда пешком. Место труднопроходимое, и дорог там нет.
Эрик схватил Роланда за руку, прежде чем тот успел выбраться из машины.
— Мне совсем не улыбается застрять там с наступлением рассвета. У нас достаточно времени?
Роланд кивнул.
— Нам хватит трех часов. У нас, полагаю, в запасе около четырех. — Он бросил взгляд на Рианнон, все еще сидящую на заднем сиденье, и она ощетинилась, уже догадываясь, какими будут его следующие слова.
— Наверное, будет лучше, если кто-то из нас останется здесь, чтобы в случае необходимости прийти другим на выручку.
— Хорошая идея, — быстро произнесла Рианнон. — Вы с Эриком оставайтесь, а мы с Тамарой отправимся туда, чтобы преподать этому мерзавцу хороший урок.
Эрик быстро обернулся, но, догадавшись о ее мотивах, улыбнулся.
— Я никогда не позволю Тамаре рисковать собой, не имея поддержки в моем лице. И она думает так же обо мне. Это, конечно, порядком раздражает, но что поделать. — Он бросил взгляд на Роланда. — Рианнон, ты же согласна с тем, что нельзя ненавидеть мужчину, который хочет защитить тебя, правда?
— Я сама могу себя защитить, — ответила она слабым голосом. — И его тоже, если понадобится. Мог бы и сам об этом догадаться.
— Зная твою безрассудность и злость из-за Пандоры, Рианнон, я не сомневаюсь, что ты очертя голову бросишься в любую ловушку, расставленную этим мерзавцем, — произнес Роланд, примирительно глядя на нее. — Я просто хотел бы отсрочить твою безвременную кончину, если это возможно.
Она склонила голову к плечу.
— Если ты пойдешь со мной и будешь постоянно напоминать о моей глупости, я стану вести себя предельно осмотрительно. Тебе совершенно не о чем волноваться.
— Нет, есть! Я беспокоюсь о тебе! — Слова прозвучали подобно взрыву гнева, и Роланд, выскочив из машины, с силой захлопнул за собой дверь.
Рианнон тоже выбралась из машины и стояла перед ним, пытаясь сформулировать язвительное замечание.
Внезапно его рука скользнула по ее волосам, задержавшись на затылке.
— Держись рядом со мной, Рианнон. И будь осторожна. Бога ради, будь осторожна.
К ее горлу снова подступил комок, такой огромный, что он мог бы задушить ее. Она услышала собственный голос, послушно отвечающий:
— Хорошо, Роланд.
Она вздрогнула.
Мгновение спустя все они стали пробираться узкими извилистыми улочками деревушки, направляясь к горе, неясно вырисовывающейся на горизонте. Черная громада грозно возвышалась над более низкими пиками, словно разгневанный Бог над грешниками. Ее поверхность была лишена каких-либо признаков растительности и напоминала цельный кусок гранита, а вершина терялась в облаках.
Для смертных подъем был бы непростой задачей. Роланд поморщился при мысли о том, как его совершал Джейми, грубо подгоняемый своим похитителем. Наверняка к концу пути мальчик совсем выбился из сил, проголодался и замерз. А также, возможно, до смерти испугался и переживал за Пандору, если знал, что с ней случилось. Мальчик не мог знать, что ее нашли и сейчас она идет на поправку.
Роланд проклинал себя за то, что слишком долго откладывал поиски биологического отца Джейми. Затем он сосредоточился на более насущной проблеме — спасении мальчика и защите Рианнон. Он не колеблясь признал, что волнуется о ней, так как именно ее хотел заполучить Люсьен, желая, чтобы после обращения ее кровь текла в его жилах. Именно ее он атаковал своим ножом. Именно Рианнон могла вступить с ним в мысленный контакт. Этот человек не был обычным смертным, и его заинтересованность в Рианнон, как справедливо подозревал Роланд, простиралась гораздо дальше, чем они могли предположить.
Склон горы из пологого резко превратился в крутой, кое-где поросший травой. Соседние горы были покрыты растительностью, по крайней мере у подножия, и кое-где на них виднелись стволы деревьев и заросли кустарников. Гора Мон-Нуар была иной, подходящей сценой для предстоящей темной битвы, подумал Роланд.
Очень скоро они преодолели участок с жидкой травой, тут и там пробивающейся между камней, и оказались на голой скале.
Роланд поскользнулся, но быстро восстановил равновесие и, обернувшись, подал руку Рианнон, чтобы помочь ей. Она одарила его взглядом, в котором читался не гнев, а озадаченность. Отчего же она так смущается, когда он хочет помочь ей? Эрик, к примеру, проявляет подобную заботу о Тамаре постоянно.
Со стороны они казались бы черными фигурами, карабкающимися по склону горы во мраке ночи. Невидимые для мира, дремлющего у подножия. Вокруг них завывал ветер, порывы которого то и дело норовили сбросить их вниз. С каждым последующим шагом воздух становился все более разреженным и морозным.
