– Предательница, – шепнула я грозно, заливаясь румянцем.
Беседа в доме стихла.
Глава 19. Митир
Я киваю, указывая матери на вход. Все. Хватит. Агата услышала больше, чем нужно.
Низко? Возможно. Зато действенно.
– Добрый вечер, – слышу ее тихий голос. – Баба Лида передала вам овощей.
– Большое спасибо, милая.
Вот черт! Мама слишком резко перешла в режим заботы. Точно напугает.
– Какая ты хорошенькая. А глаза какие красивые.
Представляю какие они сейчас испуганные.
– Мам, – подаю голос, – ты бы представилась, перед тем как нападать.
– Ты прав, сынок. Мое имя Веларин. Можешь называть меня просто Вела.
– Агата, – отзывается мышка. – Приятно познакомиться.
– И мне очень приятно.
Наконец мама выпускает из своих цепких рук мою маленькую ведьму и позволяет ей пройти в комнату.
Агата несмело входит, словно и не к себе домой, осматривается, встречается со мной взглядом. Ее сердечко бьется быстро-быстро. Волнуется.
– Как ты? – спрашивает она.
– Лучше, – отвечаю я, игнорируя порыв подняться на ноги и подойти к девушке. Продолжаю сидеть на кровати и изображать больного. Но уже не смертельного, а так… идущего семимильными шагами к выздоровлению.
– Я рада, – она неловко улыбается.
Перед моей кроватью стол, что я принес из кухни, и рядом два стула. На один из них Агата присаживается, а потом вскакивает со словами:
– Вела, вам нужна помощь?
– Нет-нет. Отдыхай.
– Ну хорошо, – мышка занимает прежнее место.
Не хочет оставаться наедине. Нервничает. Дышит поверхностно и часто, смотрит мимо меня.
Зверю достаточно и того, что его пара рядом – он спокоен, а вот у меня ладони зудят, как хочется коснуться Агаты. Целый день был, так сказать, на сухом пайке.
– Как прошел твой день? – я вежливо интересуюсь. – Сильно устала?
Все же наша постановка возымела свой эффект, мышка тушуется, краснеет, обводит тонким пальчиком рисунок на скатерти и больше не смотрит на меня, так словно проклинает.
– Как обычно, – произносит, а через секунду добавляет: – Кажется, я разлюбила фрукты, – смеется. – Яблоки так точно.
А я вот полюбил яблоки. Ни сколько плоды – их запах. Теперь он напоминал мне об Агате.
Мама выжидает, когда в нашей беседе появляется пауза и заполняет ее собой.
– А вот и я. Я очень люблю готовить в духовке, но здесь только электрическая плитка. Поэтому я вышла из положения и приготовила тушеную баранину с овощами. Агата, ты любишь баранину?
– Да, конечно, – отвечает слишком покорно.
Теперь вместо меня, она побаивается маму.
– Митир очень любит баранину, – упоминает ненавязчиво родительница, протягивая Агате наполненную тарелку. – Может есть ее хоть каждый день
Ну мама… Я закатываю глаза. Ты ещё предложи рецепт записать.
Девушка сковано улыбается, бросает на меня короткий взгляд.
– Очень вкусно, – комментирует она.
– Спасибо, милая, – произносит мама. – Хочешь, я научу тебя готовить такое же блюдо?
Да ëпт! Мама! Ну ты что делаешь?!
Всячески сигнализирую, чтобы прекращала.
– К-хм, – она откашливается, – Агата…
– Мама хотела сказать, что очень благодарна тебе за помощь, – я вклиниваюсь в разговор, не зная, что еще ожидать.
– Конечно хотела. Большое спасибо, Агата. Я рада, что ты оказалась рядом с моим сыном и оказала ему помощь. Я твоя должница.
Агата не торопится есть. Сжала в дрожащих пальцах вилку и мило улыбается.
Идея с ужином была лишь на половину хороша. Вот ровно до тех пор, пока мама не почувствовала себя свахой.
И тут она наносит решительный удар, от которого, даже я теряю аппетит.
– Агата, можно я спрошу у тебя кое-что личное?
Сердце девушки сходит с ума, щеки алеют.
– Но я же не обязана отвечать, если вопрос мне не понравится? – уточняет Агата.
– Конечно, – тут же заверяет мама.
– Спрашиваете.
Я напрягаюсь всем телом.
– Как ты относишься к детям? Любишь детей?
Я не сдерживаю эмоций, кладу вилку на стол и с силой растираю лицо.
Это абзац, товарищи… лучше бы я позвонил Ковалю и попросил помощи у него. Честное слово, этот идиот принес бы в разы меньше проблем.
– О-о-о, – выдыхает моя маленькая ведьма. Откашливается, делает глоток компота. – Люблю. У меня есть младшая сестра.
А я мысленно благодарю Богиню, что Агата еще не сбежала из-за стола.
– А планируешь иметь собственных? – припечатывает мама.
Я уже не дышу, а что уж говорить об Агате. Она вытянулась в струночку. Вот-вот расплачется или рассмеётся. А возможно и то и другое вместе.
– Планирую. Но после того, как смогу получить образование. Мне еще нужно помочь Нике встать на ноги.
Мама довольна ответом. Замолкает. Явно планирует наше с Агатой будущее.
– А можно и я спрошу? – тихо интересуется Агата.
– Конечно.
– Я бы никогда не подумала, что Дмитрий ваш сын, – несмело произносит она. – Он взрослый мужчина. А вы очень красивая.
– Большое спасибо, – мама светится от счастья, как мадам Кюри в день получения Нобелевской премии. – Только это не вопрос. Но я поняла, о чем ты говоришь. Я была совсем девочкой, когда родила Митира. И у нас в роду отличная генетика. Мужчины сильные, выносливые, красивые, долгожители.
– Ма-а-ама! – я в прямом смысле схватился за голову. – А можно еще огурчиков? – прорычал. – Пожалуйста.
Мама поднимается из-за стола.
– И незачем рычать. Я все поняла.
Да неужели?! – вертится на языке. А все те подмигивания и пинки под столом, ты непонимающе игнорировала.
Мы остались с мышкой в комнате вдвоем, но легче не стало. Даже в пот бросило от напряжения.
– Ты можешь не есть, если тебе не нравится, – замечаю я.
– Нет, мне нравится, – отвечает Агата.
Нанизывает кусочек мяса на вилку и кладет его в рот, жует, кивком благодарит маму за овощи. Нанизывает
