трио твоей тягой и стойкой на нашу девочку.
Покраснела, понимая, на что он намекает. Раниль всегда не мог сдержаться и не облапать меня, если я находилась на расстоянии вытянутой руки. Его ладони неизменно оказывались то на моих бедрах, попке, талии или груди, словно это всё, что его заботило и волновало.
– Это будет весьма сложно, даже не знаю, смогу ли удержаться от своего лакомства, – ухмыльнулся мужчина, а после напоследок погладил меня сзади и отступил на пару шагов.
Сглотнула, чувствуя, как в лоне снова возник пожар, распространяясь по нижней части тела.
– Даже отсюда ощущаю запах твоего желания, – пророкотал грудным тембром.
– Тихо, мы в зоне слышимости, – предупредил Самир, и я промолчала.
Всё тело охватило дрожью, после обдало жаром. А когда открылись двери в малую гостиную, перед нашим взором предстал альфа Ждан, который вальяжно сидел на диване и смотрел прямо на меня, не отрываясь и не моргая ни на секунду. Словно только и ждал моего прихода. Его внимание напрягало, заставляло сердце учащенно биться, а ладошки неприятно потеть.
– Правду говорят, – наклонил альфа голову набок, и мы все напряглись, – красивая самочка услаждает мужской взор и успокаивает нервы.
Показалось, словно услышала синхронный выдох облегчения, а меня, наоборот, сковало напряжение. Глаза Ждана медленно касались каждого участка моего тела, отчего складывалось ощущение, что я – лакомый кусок стейка на его столе, к которому он не знает, как подобраться. Но безумно желает, аж руки стиснул в кулаки.
– Вы так поздравляете меня с приобретением жены, альфа? – подал голос Самир, подталкивая меня к креслу напротив.
Сам он сел первым, усадив мое несопротивляющееся тело себе на колени. Раниль в это время устроился на втором кресле, от него исходила энергетика спокойствия и расслабленности. Ничего не говорило о том, что мы вместе. Только насмешливый взгляд альфы скользнул от меня к рыжеволосому и обратно, и меня моментально бросило в пот. Запах. Вот о чем мы забыли. Можно сколько угодно врать главе города о том, что я жена Самира, но Раниль столько раз пометил меня своим семенем, что даже самый слабый волк способен понять, насколько мы близки.
Кинула опасливый взгляд на своих мужчин, но обеспокоенности на их лицах не увидела. Выдохнула.
– Я уже говорил, что ты сорвал редчайший цветок с моей клумбы, – улыбнулся, оскаливаясь, альфа. – Мое упущение.
– Моя удача, – ответил в таком же духе Самир, но пальцы сжались на моих бедрах сильнее, словно волку не нравилось внимание чужого самца на его собственности.
– Прекрасная Алайна, – снова глянул на меня, поднял нос, принюхиваясь, – Как тебе роль замужней дамы? Всё ли нравится?
Его вопрос никак не вязался с выражением лица. Он нагло, особо не скрываясь, ласкал меня взглядом, его верхняя губа подергивалась, выдавая его напряжение.
Я перевела взгляд на Самира, и он благосклонно кивнул, давая понять, что я могу ответить на вопрос.
– Я довольна своим положением, альфа Ждан. Бета Самир – лучший муж, о котором я могла лишь мечтать.
Боковым зрением увидела, как слегка дернулся вперед Раниль, но не могла позволить себе поднять на него глаз, глядела себе под ноги, выражая смирение и не желая встречаться взглядом с альфой. Самир в это время растекся по креслу, круговыми движениями поглаживая меня по ноге. Его рука то и дело останавливалась у самой кромки приподнятого платья, не решаясь залезть под подол. Взгляд альфы то и дело опускался вниз, кадык дергался, словно он и сам был рад дразниться недоступным – запретным плодом в виде меня перед своими очами.
– Приятно слышать такие слова о своей правой руке, – ответил, выдержав паузу, Ждан, но вопреки сказанным словам уголки глаз напряглись, а губы поджались, выдавая его недовольство. – Но меня никак не оставляют сомнения.
– Какие? – вырвалось у меня непроизвольно, и я прикусила язык, коря себя за вопрос.
– Каждый из волков желает заполучить себе девственницу. Знаешь ли ты об этом, Алайна? – губы мужчины дернулись, а вот мои мужья напряглись, впрочем, не вмешиваясь в наш разговор.
– Д-да, – неуверенно ответила, но качнула головой.
– Нет ничего слаще для самца – знать, что ты лучший мужчина в жизни своей женщины, – посмотрел в глаза Самиру. – Особенно, когда ты единственный.
Ухмылка была какая-то ехидная, что не оставляло сомнений в его осведомленности о наших тройных постельных игрищах.
– Готов поспорить, что всё познается в сравнении.
– Вы любите сравнения? – вдруг впервые подал голос Раниль, двинулся вперед и оскалился. – Жаль, если они в чужую пользу.
Улыбка альфы погасла, ведь не понять намек рыжеволосого он не мог.
– Если не попробовать иной вкус, никогда не узнаешь, что лучше, – парировал Ждан, прищурился и посмотрел на меня. – Вы согласны со мной, Алайна?
Я потеряла нить и суть разговора, оттого и не могла внятно ответить. То качнула головой, то вдруг, наоборот, кивнула.
– Не знаю, – всё же прохрипела и коснулась ладонью горла, второй вцепилась в бедро Самира, который прижал меня крепче к себе, успокаивая мои расшатавшиеся нервы.
Мужские взгляды скрестились. Альфа и бета. Два столпа одной стаи.
– Ближе к делу, Ждан, – ощерился Самир, продолжая сидеть в расслабленной позе.
– Сколько ты хочешь за нее? – качнул головой в мою сторону альфа, а я застыла, ощущая себя предметом мебели.
Конечности оцепенели, сама я похолодела, в ушах набатом застучало сердце. Кинула тревожный взгляд на Раниля, не удержалась. Он сделал стойку, а затем, видимо, почувствовал на себе мой взор, ободряюще улыбнулся.
– Хочешь перекупить мою жену? – холодно улыбнулся Самир, казалось, ни капли не беспокоясь.
– Я невнятно выразился? – вздернул бровь Ждан.
– Предельно ясно, – процедил уже сквозь зубы бета. – Мой ответ – нет.
Воцарилась полная тишина.
– Ты отказываешь альфе? – на лице его не было удивления, только лед в глазах. – Считаешь, она твоя ильдина?
Вопрос повис в воздухе, заставляя меня задержать дыхание в каком-то непонятном страхе. Казалось, что в случае положительного ответа произойдет непоправимое. Но Самир был взрослым мужчиной, знал, как нужно отвечать на провокационные вопросы.
– Я получил право на ее первую течку, выкупил у отца и уплатил в казну налог. Условие нашего брака – появление наследника, – глубокий баритон Волкодава успокаивал, дарил ощущение защиты. – Или наследницы.
Последнее добавил после паузы, и сказанные слова бальзамом пролились мне на сердце, ведь сказаны были с неимоверной теплотой. Уверена, дочь будет любима этим мужчиной так же сильно, как и сын.
– Продажа, как я погляжу, невозможна по закону, – привлек к себе внимание снова Раниль. – Поскольку отца здесь нет, я могу считаться гарантом нерушимости непреложных законов нашего государства.
Все замолчали, и
