— Логично. У вас же человеческое тело… С нами всё обстоит иначе. Понимаете, сомневающийся ангел — порочен…
— А лишённый сомнений — безумен, — неожиданно жёстко закончил Пророк. — Если есть на этом свете маркер того, что принято называть безумием, универсальный для всех, и ангелов в том числе, то он — вот.
— Но в ангельских штудиях сказано обратное.
— Могу только вообразить, кто и что там мог написать. Очевидно тут подразумевается, что ангел не должен ставить под сомнение ни свою веру, ни то, что правильно и неправильно, ни то, что хорошо и что дурно… Понятное поучение для рядового воина небесного воинства, самое большое достоинство которого кроется в послушании. Но я бы от всей души не рекомендовал принимать это, как руководство к действию.
— Сомнение стало причиной падения.
— Для иных, пожалуй, стало — при условии, что под “падением” мы подразумеваем войну между духами, предшествующую становлению текущего миропорядка. Но это не отменяет того факта, что ангел, полностью лишённый сомнений, ужасен.
— Это не имеет смысла.
— Это часть того немногого, что и есть смысл. Без сомнений не может быть решения, без решения не может быть личностного роста, да и личности в принципе. Минуты слабости нужны, чтобы пережить после минуты силы. Людей, лишённых сомнений, не существует; ангел, лишённый сомнений, ужасней демонов. Мне доводилось видеть, потому я знаю, о чём говорю.
Мне вспомнились слова Варифиэля о том, что он сжёг собственные сомнения в пламени одной из Бездн и стал таким образом подлинным воином света. Считается, что пророки всегда правы, но мой наставник точно не безумен, хоть иногда на мой вкус и неоправданно жесток. Но, с другой стороны, он также умён, решителен и очень результативен. Самый результативный из ангелов нашего отдела, что уж! И уж он никогда, ни при каких обстоятельствах не жалеет грешников…
Возможно, именно эту решительность пророк и считает безумием.
Возможно, он прав, говоря, что безумие субъективно.
— Значит, вам приходилось видеть безумных ангелов?
— О да, — вздохнул Пророк. — К сожалению, приходилось. Одновременно ужасающее, печальное и незабываемое зрелище.
— И какими они были?
— О, разными. Строго говоря, многие юные ангелы, переживающие кризис веры, столкнувшиеся с бессмысленной жестокостью человечества или вспомнившие свои прошлые жизни, бывают слегка безумны. Как минимум, по общепринятым меркам. Обычная стадия, если спросите меня. Большинство из вам подобных её преодолевает относительно легко, хотя многое и зависит от сопутствующих факторов. Существам вроде вас, которые ранее были людьми и вынуждены вспоминать прошлые жизни, сложнее всех… Однако, встречаются и более тяжёлые случаи.
— Ангелы, лишённые сомнений? — уточнила я мягко. — Что в них столь страшного — на ваш-то вкус?
— Такие ангелы часто идут двумя путями: пытаются или карать зло, или построить идеальный мир с совершенными людьми, лишёнными слабостей.
— Но что не так с этим?
— Дайте подумать… Всё.
— Я не понимаю. Зло должно быть наказано, в этом же суть! И идеальный мир с лишёнными слабостей людьми…
— Вы очень юны, моя дорогая, и провели юность в довольно неприятном окружении. Но скажите мне, будьте уж добры: вы верите мне?
Странная постановка вопроса.
— Вы — Пророк. Как я могу не верить?
— Тогда поверьте и вот во что: ангелам вообще не следует никого карать. И действительно жаль, что многие из вас, даже старейшие, не хотят этого признавать.
Ну вот это уже точно форменная ересь!
— Зло должно быть наказано!
— Быть может. А может и не быть. Вы удивитесь, но не нам это решать.
— Кому, если не нам?!
— В вопросах земных, как ни странно, людям. Они придумывают множество законов, и кого-то эти законы спасают, а кого-то калечат. По вопросам справедливости или несправедливости, правильности или неправильности этих законов всё же не ко мне — напомню, я лично понятия не имею, что правильно, а что не слишком. Одно скажу точно: карать людей — дело человеческое. Говоря же о духах и душах… Для того, чтобы каждый получил причитающееся, существуют по воле Его паутина вероятностей, и круги перерождений, и путь превращения, и Древо, и Предназначенный Путь. Так или иначе, но каждый из нас рано или поздно пожнёт плоды своих решений. Ангелы, которые пытаются карать кого-то, мнят себя выше Его. И очень быстро перестают слышать Его голос.
Я покачала головой.
Варифиэль назвал бы это ересью, наверняка. Причём ересью в тяжёлой, запущенной форме. Я бы сказала, что Пророк просто безумен. Но не слишком ли много сумасшедших на квадратный метр бытия? Или на него тоже аура Шаакси действует?
Может ли быть, что в словах Пророка тоже есть некая правда?
— И да, я допускаю, что в жизни каждого ангела могут случаться моменты, когда он чувствует, что в данном конкретном случае надо стать орудием, которое должно спасти одних, остановив других. Такое возможно. Но этот путь очень скользок сам по себе, и ступать на него стоит лишь в том случае, если точно уверен как в необходимости такого шага, так и в своей способности остановиться. Нужно понимать: в тот момент, когда ангел начинает получать от таких вещей удовольствие, с ним всё кончено. А если он при этом ещё и не испытывает сомнения… Города, стёртые с лица земли, мёртвые дети и пылающие костры — типичные примеры того, что в таких случаях происходит. Ужасное зрелище.
Я помолчала, не зная, что тут сказать.
— А с идеальным миром-то, населённым просвещёнными людьми, что не так? — уточнила я осторожно.
— Ничего — кроме того, что он невозможен. И тот факт, что он невозможен, остаётся очень хорошей новостью, как бы ни напирали на обратное построители светлого будущего разных мастей и форм.
26
Нет, всё же с этим Пророком что-то явно не так.
— Но люди становятся лучше. Должен же рано или поздно наступить день, когда они превратятся в высших существ, достигнут просветлённого и высокодуховного состояния!
— Хм, — вздохнул Пророк. — Во-первых, люди не становятся лучше. Просто умнее, причём в вопросах преимущественно практических. Они придумали очень много способов упрощать себе жизнь, за что им, разумеется, честь и хвала. И благодаря тому, что времени и возможностей у современных людей этого мира стало больше, равно как и доступа к информации, в среднем они стали интеллектуальнее. И в иных вопросах намного глубже. Но сделало ли это их лучше? Нет, люди есть люди. Просто люди этой эпохи — вот такие. Они во многом менее жестоки, чем их предшественники, но и ауры их больше отдают пластиком и затхлостью, чем было ещё несколько поколений назад. Таково влияние цивилизации. Но вынь этих людей из цивилизации, и эффект получится впечатляющий.
— Но я слышала от вполне уважаемых ангелов, что мы работаем, чтобы человечество пришло к идеальному обществу…
— То есть, к Апокалипсису? Потому что видите ли, идея идеала противоречит базовым настройкам тестового проекта “человечество” — кажется, так принято называть его в ваших записях. Потому что у людей всегда стояло и будет стоять “право выбора” в свойствах по умолчанию, не подлежащих корректировке. А “право выбора” и “идеальное общество” — это понятия, противоречащие друг другу в зародыше.
Ну ничего себе.
— Что?..
— Да ничего, просто пытаюсь изъясняться языком этих ваших, прости Мастер что поминаю, отчётов. Думаю: может так станет понятнее. Потому что, если большинство юных ангелов разделяет ваши заблуждения, то у меня для пресветлой леди Сариэль очень плохие новости.
Я поняла, что окончательно перестала понимать, что происходит.
— Пресветлая леди Сариэль?..
— Да, а что?.. Ох, понимаю. Манера именования же! Просто я знавал её ещё в те благословенные имена, когда она была богиней горных рек и одной из избранных королев ши. Не знаю, считать ли её превращение в ангела повышением или понижением, но ради душевного спокойствия монахов ей пришлось изобретать себе максимально андрогинное рабочее обличье и учиться говорить о себе в мужском роде… Да, она попросила меня присмотреть за вами. Опасалась проблем, и не зря.
