Только это не спасет его от плахи. В моих руках оружие посерьезнее любви и привязанности. Магический ошейник. За него я удобно ухвачу и притяну его пустую голову под топор палача!
Берта чуть качнула головой.
— Не думаю, что у тебя выйдет — произнесла она.
— Не думаешь?! Ты — не думаешь? — старуха визгливо рассмеялась. — Ты способна думать, сумасшедшее ничтожество? Одно то, что ты просто так разболтала мне сейчас все тайны, которых я не должна была знать, говорит лишь о том, что ты таки не обзавелась мозгами!
Берта снова качнула головой.
— Это говорит лишь о том, — спокойно ответила она, — что ты сейчас умрешь, старая королева. Ты мудро поступала, ограждая себя от магов и не пуская их во дворец. Но глупо сделала, возомнив себя сильнее всех. Ты возгордилась. Ты поверила в свое могущество, думая, что сильнее магии. Но это не так.
— мне они не нужны.
Берта становилась все зловещее, все тише, все вкрадчивее, как сама смерть.
— Я знала, что все вы зло! — выкрикнула старая королева, отшатываясь. —Жуткие, потусторонние твари.
— Тебе всего-то надо было научиться жить с нами в мире.
Амулет вспыхивал в скрюченных пальцах Берты тревожным светом, словно живое сердце, вырванное из груди и все еще бъющееся, не понимающе, что оно уже мертво.
— Я ненавижу вас! — выкрикнула королева. — С чего мне жить с вами в мире! Мерзкие твари.
В отчаянной попытке вырваться, убежать от жуткой принцессы, она рванула вперед. но
Берта загородила ей дорогу.
Взвыв, королева вцепилась в волосы принцессы, но та словно не чувствовала боли.
Глаза ее были странно стеклянные, остановившиеся, как у неживой куклы.
— Зачем мне быть красивой девчонкой, — прошептала она в жутком трансе, — и выпрашивать милости у мужчин, если я могу стать королевой? Я могу быть тобой. И твой сын-дракон будет прислуживать мне.
Одной рукой она вцепилась в старую королеву, намертво, так, что скрюченные пальцы было не разжать. Сколько бы та ни билась, как бы не рвала косы Берты, все было впустую.
Рука принцессы вспыхнула таким же странным призрачным светом, каким пульсировал зачарованный кристалл у ее груди. И в глазах отразился этот же зловещий отблеск.
Берта принялась творить колдовство, изгоняя душу королевы из ее старого тела, и вползая туда своей подлой и жестокой душой.
В миг королева поняла, что ей грозит.
Обменяться с принцессой телами — что ж, не самая ужасная участь. Принцесса все ж младше нее. Вряд ли ночами у нее болят старые кости и ломит спину.
Самое дурное в этой ситуации будет то, что жестокая принцесса, обернувшись королевой, велит казнить незадачливую королеву самым жутким образом, чтобы скрыть подлог.
Старуха отшатнулась от Берты, которая сделалась страшной.
Хрупкая, тщедушная, болезненная, она наступала на королеву, и та почему-то поверила в то, что это несчастное существо сильнее нее. И спастись не удастся.
— Уходи, — выдохнула королева.
— Нет. Твое время вышло.
— мы же были союзниками!
— Ты никогда никому не была союзником. Союзникам не угрожают Над союзниками не издеваются и не отнимают у них по праву сильнейшего их сокровищ.
— Я. Я приношу свои извинения!
Кинет псам на растерзание или велит сложить костер у ее ног.
А МОЖЕТ, велит залить свинца в глотку. Кто знает.
Только в жутких сияющих глазах безумной Берты королева прочла самые страшные обещания.
— Ты не получишь меня! — проорала королева.
От страха она мало что понимала. Ненависть, густо замешанная на страхе, родили в ее душе отчаянную ярость, и королева выпустила из рукава оружие, тонкий отравленный стилет.
Но было поздно.
Душа ее, повинуясь магии амулета, медленно начала покидать тело.
В отчаянии королева попыталась ударить ножом Берту, но ее тело зазвенело, как стылая ледяная глыба.
— Ты моя, — настырно произнесла Берта.
Сжавшихся на рукояти кинжала пальцев королева уже не чувствовала... как не почувствовала и боли, когда ударила себя в грудь, погрузив нож по самую рукоять.
— Нет — заверещала Берта, словно кошка, которую тянут за хвост. Но королеву было уже не остановить.
Она яростно рвала свое тело ножом, хохоча, как безумная.
— Добро пожаловать в труп! — вопила она, нанося себе удары еще и еще, до тех самых пор, пока не захрипела и не повалилась на бок, увлекая за собой на пол и вцепившуюся в нее Берту.
Душа королевы покинула ее старое тело.
Совсем.
И в юродивую принцессу она не переселилась, потому что королева умерла чуть раньше, чем было закончено обращение.
Но оно было закончено, и тело старой королевы вдруг с шумным вздохом ожило и надсадно закашляло. Тощие старые руки схватились за пробитую ножом грудь.
— Помогите! — хрипела старая женщина, ворочаясь на полу.
Замок огласился криками, вбежали слуги, и меж ними — лиданиец.
Королева ворочалась в луже крови.
— Помогите! — хрипела она.
Лежащая рядом с ней Берта не подавала признаков жизни, хотя повреждений на ней как будто бы не было.
— Помогите! — не унималась старуха. — Она убила меня! Помогите!
Слуги в ужасе замерли, не смея прикоснуться к госпоже.
Сразу было видно, что изранена она серьёзно, и совершенно непонятно было, как королева до сих пор жива, с торчащим-то из сердца кинжалом!
Лицо лиданийца из испуганного вдруг сделалось холодным и страшным, словно он свысока смотрел на некое привычное ему зрелище. Пусть жестокое, но привычное.
— Идите за его высочеством! — резко велел он онемевшим от испуга слугам. — Ее величество опасно ранена и очень слаба! Вероятно, она захочет сказать принцу последние слова! Я побуду с ней. Ну, живо!
— Нет нет — слабо простонала старуха, чуя неладное и протягивая руки к слугам.
Но те не осмелились перечить лиданийцу. Да и на страшную, истерзанную, изрезанную королеву смотреть им не хотелось. И потому все они, как один, бросились вон, отыскивать принца.
— Берта? — холодно осведомился лиданиец, как только затихли последние шаги.
— Только не отрицай. я вижу, что это ты.
— Помоги же мне! — хрипела женщина, возящаяся на полу и протягивающая к лиданийцу окровавленные руки. — Мне без тебя не справиться! Я умру.. .если…
— значит, припрятала амулет, — усмехнулся лиданиец, носком сапога брезгливо переворачивая тело принцессы.
Волшебный кристалл со звоном выкатился из ее рук.
Раненая со стоном потянулась за ним, жадно растопырив пальцы, но лиданиец ловко перехватил волшебную вещицу и весело подкинул ее на ладони.
— Спасибо. Он мне пригодится.
— Глупец! — сипела старуха, негодуя. — Глупе-ец.. я же могу стать всесильной королевой... мы может заполучить все королевство! У меня почти вышло! Только помоги мне чуть-чуть, подай руку!
— Признать тебя королевой? Нет уж, благодарю покорно! — усмехнулся лиданиец.
— Я все равно стала бы ей... потом... когда принц женился б на мне... не для этого литы меня вез сюда?!
— А может и нет — холодно ответил он, пряча амулет в карман, понадежнее. —Знаешь, я даже рад, то так вышло. Я уж было подумывал сам тебя придушить, но жалость останавливала. Думал, что магия итак жестоко покарала тебя, забрав разум и превратив в юродивое и жестокое чудовище. С моей стороны было жестоко отнимать у тебя еще и жизнь. А ты и без меня справилась. Еще и королеву утащила с собой... Так и знал, что от тебя одни неприятности. Как теперь мне оправдываться перед принцем? Не то, чтобы он сильно расстроится, но относится теперь будет с опаской.
— Преда-ате-ель.. — хрипела старуха. Ее руки уже еле поднимались, она все тянулась к лиданийцу, но было ясно, что ей ни за что не дотронуться до него.
— Умирай же скорее, — проговорил лиданиец. — Мир станет чище и лучше без такого чудовища, как ты!
В коридоре послышались быстрые шаги принца. Их нельзя было спутать ни с какими другими. Поступь принца была тяжела, как и полагалось дракону, но вместе с тем решительна и быстра.
