ли говорили мне о трезвости при исполнении, кадет Росс? — прошипел капитан, но хотя бы больше не кричал.
— Что?.. — Я окончательно запуталась в том, что происходит.
— Это ваше? — он продемонстрировал мне пакетик трэйда.
— Это не моё! — возмутилась громко. — Я не употребляю!
— Капитан, я объясню, — попытался заступиться за меня Нирон.
— Молчать! — Харт заткнул нас обоих. — Вещество запрещено само по себе, но принимать на посту… да ещё и в присутствии высокопоставленных гостей…
— Я уже сказала — это не моё! — стояла на своём, пока вдруг не опомнилась…
«Ой-ой».
И словно в стремлении опередить мои мысли, капитан Харт вытащил из внутреннего кармана бомбера розовые очки и произнёс:
— Это лежало в кармане вместе с трэйдом. Разве они не ваши?
— Мои, но…
— Какой стыд! — капитан опять закричал. — Мне доложил один из гостей о наркоманке-охраннике. Я не хотел верить, но запомнил эту нелепую вещицу у вас на голове, когда вы просили выслать вас на операцию, а затем нашёл их вместе с наркотиком!
— Один из гостей? — наконец до меня дошло. — Дерек! Дерек Нокс! Он меня подставил! Я убью этого засранца! Голову ему откручу!
— Арестовать её, — скривился капитан. — Не хватало ещё наркоманских всплесков агрессии на моём корабле.
Бойцы схватили меня под мышки. Надо сказать, они были предельно аккуратны, но отступать не собирались. Их не остановили ни мои возмущения, ни слова лейтенанта, готового за меня поручиться. Наши слова были неважны. Капитан ничего не желал слушать, будучи опьянённым гневом, ведь ему казалось, что именно я чуть не испортила один из важнейших приёмов на его крейсере.
Никогда не думала, что встречу свой первый день Единства, находясь в камере…
Оказаться в тюремной камере однозначно не входило в мои планы на день Единства, но хотя бы условия заключения на «Титане» сравнительно с земными тюрьмами щадящие. В камере чисто, сухо и тепло. Имеется окно и хорошее освещение, разве что с развлечениями напряг: кроме карты звёздной системы «Альфа» на стене больше ничего и нет. Вот и приходится разглядывать её, лёжа на койке без дела.
«Перед тобой открыт весь мир, а ты хочешь прожить жизнь взаперти? Одумайся!»
Гласила надпись на плакате с картой. Должно быть, она призвана вразумить здешних обитателей, но я-то в исправлении не нуждаюсь. Всё это одно большое недоразумение, но в праздничный день никто не стал меня слушать. Никому не было дела до правды. С глаз долой, как говорится. Остаётся только дожидаться, когда последние гости покинут крейсер, а капитан будет готов уделить внимание этой досадной ошибке.
— Надеюсь, он скоро обо мне вспомнит, — вздохнула, в сотый раз обежав глазами карту. — Данфу’ри-2, Мардали, Клатонк… — произнесла вслух названия планет.
На каждой из них я успела побывать за последние полгода и на каждую из них являлся смок. Но что странно, из всей звёздной системы лишь об этих планетах я что-то знала. Слышала от отца о технологичном прогрессе Клатонка, о запретном лесе на Мардали, о холодных песках Ратуя на Данфу’ри-2, где побывала во время своей первой совместной операции с Нироном, когда вблизи планеты появился смок, а затем на нас напали Брохоны и мы потерпели крушение.
Обо всех этих местах мне в детстве рассказывал отец, оттого я и знала об их особенностях. И как по нотам возникал смок, стоило «Титану» приблизиться к одной из перечисленных планет. Совпадение? Не думаю. Разлом во время празднества над Клатонком стал последней каплей после смоков в запретном лесу и во дворце барона Ло То. Как такое вообще возможно? Два разрыва на одной планете с разницей всего в двое суток! Я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как дверь в мою камеру отворилась, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности.
— Лицом к стене, — сходу скомандовал охранник.
— Зачем? — Я тут же вскочила с койки. — Что-то прояснилось? Меня отпускают?
— К тебе пришли, — сухо сообщил не по годам морщинистый мужчина, застёгивая на моих запястьях наручники.
Из камеры выходила с мыслью, что это недоразумение скоро закончится. Однако мужчина в синем бомбере смыл с моего лица радость, толкнув в плечо как презираемую заключённую. Возмущаться не стала, но ускорилась, чтобы не схлопотать ещё.
Меня ввели в узкое помещение с одной единственной дверью, в которую я и вошла. С одной стороны была серая жесть, с другой — зеркальная стена с нумерацией каждые два метра. На том же расстоянии у зеркала стояли жёсткие стулья без спинок. Словно я попала в самую уродливую на свете гримёрку. Хотя освещение здесь слишком тусклое, чтобы у зеркала можно было наносить макияж.
— Ко второму окну, Росс, — скомандовал сопровождавший меня охранник, предварительно сняв наручники.
Я кивнула. Мужчина вышел из помещения, закрыв за собой дверь на замок, а я приблизилась к цифре два. Зеркальная зона под этим номером тотчас рассеялась, став прозрачной, и по ту сторону перегородки показался лейтенант.
— Нир!
Он стоял, я тоже осталась на ногах, только подошла к стеклу вплотную.
Я была рада его видеть. Нуждалась в его поддержке, а главное, в новостях по моему нелепому делу.
— Привет, Роза, — не вдохновляюще тоскливо отозвался парень. — Как ты?
— Это будет зависеть от того, что ты мне скажешь. Что насчёт моего освобождения?
— Капитан слышать об этом не хочет, — кое-как выдавил из себя Нир.
— А как же камеры? Пусть проверят камеры!
— Они были отключены в VIP-зоне и на входе в неё по просьбе высших чинов с Клатонка. Генералы не любят компромат на своих пирушках. Так что у нас нет никаких доказательств твоей невиновности. Никто кроме меня не видел, как ты конфисковала наркотик у Дерека, но я считаюсь заинтересованным лицом, и мои показания не будут учитываться.
— Вот чёрт…
— Я одного не пойму — откуда Дерек знал, что камеры будут отключены в VIP-зоне на весь вечер?
— Он не знал, — вздохнула, подперев плечом стекло. От дыхания на нём появилась испарина. — Он, как всегда, делал всё, что ему вздумается, невзирая на последствия.
— Я собирался припугнуть Дерека, заставить признаться, но оказалось, что поганец покинул «Титан» сразу, как настучал на тебя Харту.
— Это в его стиле, — мрачно усмехнулась, приложив ладонь к тому месту, где запотело стекло.
Нирон сделал то же самое, как вдруг на том самом месте в перегородке образовалось отверстие. Наши пальцы соприкоснулись, от неожиданности я резко одёрнула руку и стекло заросло.
— Не знала, что здесь есть такая функция.
— Специально для посещений, — кратко пояснил лейтенант.
Появившееся ненадолго отверстие напомнило мне проём
