Изабель была поражена. С тех пор как угодила сюда, она ни разу не видела нормального рукопожатия. И решила, что это пока не в обычае. Здесь только целуют кольцо, да низко кланяются, да еще одобрительно ворчат и хмыкают.
— Не знаю, чем и вознаградить вас обоих. За ее спасение, я имею в виду.
— Да это и ни к чему, сэр, — возразил Том. — Тут просто…
— …не за что благодарить, — закончил за него король.
Легкая улыбка тронула уголки его губ.
— Я рад, что ты оказался здесь и сумел это сделать.
— Ничего особенного.
— Могу я проводить тебя, графиня? — спросил король Артур.
— Можешь, — ответил Том, прежде чем Изабель успела открыть рот, — И не забывай, Иззи, наш спор остается в силе.
— Я знаю, моя просьба неслыханна, — сказал король, когда они спускались по бесконечной лестнице в большой холл, — но не согласишься ли ты прогуляться со мной к коттеджу, где Гиневра нашла грибы?
— На место преступления? — с легкой насмешкой спросила Изабель.
Но, видя недоумение Артура, вздохнула.
— Да, я буду рада помочь тебе найти эти ядовитые грибочки.
Они быстро зашагали по извилистым дорожкам; чем дальше они шли, тем гуще становилась растительность. Грозовые тучи унеслись, снова выглянуло солнце.
Оба некоторое время молчали, потом король наконец заговорил:
— Наверное, ты считаешь меня негодяем за то, что я не сижу у постели Гвен.
— Не мне судить, Артур.
— Но у тебя ведь обо всем собственное мнение, так что наверняка и теперь оно имеется.
Изабель остановилась и посмотрела ему в глаза.
— Ты действительно хочешь знать, что я думаю? Что бы это ни было?
Артур усмехнулся.
— Да, графиня, действительно хочу.
— Отлично, тогда получай, упрямец. Вот что первым пришло мне в голову, сразу же.
— Весь внимание.
— Я думаю, мы идем к тому месту, где встречаются Гвен и Ланселот. Я думаю, она нашла эти грибы после очередного свидания. Я уверена, ты не сидишь у ее постели прямо сейчас потому, что не хочешь лицемерить. Ты убедился, что ее жизни ничто не грозит и что рядом с ней люди, которые хорошо о ней позаботятся.
— Пока все верно.
— Не перебивай меня, я только разговорилась!
Король продолжал усмехаться, и, черт побери, до чего же ей нравилась его усмешка! Но он молчал.
— Ты попросил меня пойти с тобой не для того, чтобы я тебе помогла, а потому, что хотел оказаться со мной в прекрасном и уединенном местечке. Ты хотел сказать мне что-то такое, чего нельзя говорить в замке. Короче, Артур, ты хотел остаться со мной наедине.
— Теперь можно говорить? — спросил король, и его глаза светились весельем.
— Можно.
— Ты права, но упустила кое-что важное.
— Что именно?
— Поскольку я уверен, что мы идем к месту свиданий Гиневры и Ланселота, я не хочу очутиться там один. Я боюсь, что сгоряча могу что-нибудь натворить, и хочу, чтобы рядом со мной звучал голос разума, который удержит меня от непоправимых поступков.
— Понятно.
Изабель дернула короля за рукав, останавливая.
— Артур, ты на добрых шесть дюймов выше меня ростом и весишь примерно в два раза больше. Почему ты решил, что я способна удержать тебя от чего-то такого, что вдруг придет тебе на ум?
— Ну, прежде всего, я видел, как ты управилась с Мордредом.
— Артур, ты был рядом! Это совсем другое дело!
— Второе — слова куда сильнее оружия. Я не испугаюсь меча, но против твоих слов, твоих мыслей у меня нет защиты.
Это признание по-настоящему поразило Изабель. Вот если бы у нее была такая власть над любым человеком…
— Ты чересчур доверяешь мне, Артур.
— Увидим, так ли это, когда мне захочется сжечь дотла тот коттедж.
— Ну, против таких драматических мер у меня есть хорошее возражение. Если ты не остановишь вовремя огонь, то сгореть может куда больше, чем одно это несчастное строение.
— Ну вот, теперь видишь, как моему близорукому взгляду необходим холодный рассудительный противовес?
— К тому же уничтожение ни в чем не повинного домика не изменит того, что в нем происходит, Артур. Не коттедж — причина событий.
Король взял Изабель под руку, и они пошли дальше.
— Ты веришь в судьбу, графиня?
— Да. Хотя вынуждена признать, иной раз судьба рада подшутить над нами.
— Как это?
— Ну, например, я была уверена, что еду в Камелот с определенной целью, но судьба распорядилась по-своему, решив, что моя цель должна быть совсем другой.
— Но я все равно считаю, что выгода для наших земель, поскольку они соседствуют, должна стоять на первом месте и для Камелота, и для Дюмонта.
Изабель вообще об этом не думала, но не стала поправлять короля.
— Согласна. И по-прежнему полагаю, что это вполне возможно.
— Но сейчас тебе кажется, что у судьбы что-то другое на уме?
— Да.
— И что же это такое?
— Это может прозвучать весьма самонадеянно.
— Я весь внимание.
— Уверена, я здесь для того… как бы это… чтобы сделать все, что в моих силах, и помочь тебе спасти Камелот от тех, кто хочет сокрушить его.
— Тут нет самонадеянности. Меня это очень трогает. Только у меня немного другие мысли.
— Ладно, давай твои.
— Я уверен, ты прислана сюда ради моего спасения.
Ох черт… Изабель как будто молотком по голове шарахнули. Ну, может быть, не совсем так. В конце концов, главной целью Хозяйки Озер было спасение Мерлина. Но на самом деле это означало, что прежде нужно спасти Артура.
— Тебя? — осторожно переспросила Изабель.
Ее сердце бешено заколотилось.
— Разве ты не видишь? Я был настолько погружен в мечту о том, чтобы собрать рыцарей за стол переговоров, что не заметил, как возникла угроза моему браку, — да, меня так беспокоило будущее Камелота, всех бриттов, что я этого не увидел. Но когда чудовищная вонь предательства стала почти невыносимой, появилась ты. В дело вмешалась судьба и привела тебя ко мне.
Изабель рассмеялась. «Больше похоже на то, что это сделала Вивиан».
— Я вовсе не подарок судьбы, Артур.
— Для меня — да.
На это возразить было нечего.
— Далеко еще до коттеджа? — спросила она.
— Надо же, графиня Изабель, я, кажется, добился того, что считал невозможным! Я заставил тебя утратить дар речи!
Она отчаянно пыталась найти подходящий ответ, что-нибудь остроумное, умное, тупое… все равно что. Но… увы, Артур был прав. Она не знала, что сказать.
Дар судьбы? Никто и никогда раньше не смотрел на нее как на подарок. Скорее как на проклятие.
— Поспешим, Изабель. Коттедж за тем поворотом.
Они подошли к изгибу тропинки. Артур вдруг вскинул руку, преграждая Изабель дорогу, и прижал палец к губам. На мгновение она растерялась, потому что все еще думала о неожиданных словах короля.
