— Здравствуй, Илона.
В этот раз я даже не смогла ей улыбнуться или ответить что-то достойное на выпад, или как-то сгладить, превращая все в шутку. Устала, настроение не то, да и вся эта козья возня казалась глупостью на фоне того, что произошло в последние дни.
— Что-то ты задержалась, — продолжала она, — дорогу обратно не могла найти? Или стыдно было возвращаться?
Откуда в ней столько яда?
— А чего стыдится? — поинтересовалась у нее прохладно.
— На каком испытании тебя выгнали? — маленькая змея вроде улыбалась, но глаза такой светились такой злобной завистью, что меня даже передернуло.
— Илона, прекрати! — строго произнесла мать, но сестрица не обратила на нее внимания.
— Ты ведь опозорилась, по полной? Не стесняйся, рассказывай. Здесь все свои.
— Нечего рассказывать. Я выиграла отбор.
— Да ты что? — она расхохоталась, — что-то не вижу у тебя за спиной жениха. Да и золота тоже.
— Жених остался в Раллесе, а золото в чемодане.
— Правда? — она театрально всплеснула руками, — дайка посмотрю, богатая ты наша.
Не дожидаясь моего ответа, по-хозяйски полезла в чемодан, открыла рывком застежку и сунула туда свой любопытный нос.
И тишина.
Десять секунд. Двадцать. Минуту.
Потом Илона выпрямилась и посмотрела на меня огромными глазами, в которых плескался ужас.
— Там золото! — просипела, указывая на чемодан, — там много золота!
— По моему весу, — спокойно согласилась я, — к сожалению немного похудела, так что привезла меньше, чем могла бы.
— Ты победила? — мама тоже уставилась на меня. Только не зло, как сестра, а с восхищением.
— Да.
— Ты издеваешься??? — набросилась на меня сестра, — хватит небылицы рассказывать! Не могла ты победить! И золото наверняка украла! Или тебе его дали, лишь бы ты свалила и не позорилась!
Внутри меня горячая волна всколыхнулась. Сколько можно? На отборе с кобрами воевала, а теперь еще и дома? Ну уж нет.
— Я победила, — произнесла твердо, глядя ей прямо в глаза, — если не веришь напиши в Раллес, наместнику. Думаю, он легко подтвердит мои слова.
— Тогда почему с тобой нет жениха?! — заверещала Илона, покрывшись от ярости красными пятнами.
Вот приставучая.
— Я отказалась выходить за него.
— Что??? — она начала хватать воздух ртом.
— Мы с ним не сошлись характерами. И я решила, что не хочу выходить за него замуж.
— Хочешь сказать, что победила в отборе, а потом дала от ворот поворот сыну наместника? — просипела сестра.
— Именно так.
— Ты…Ты…Ты…
Что именно она хотела сказать, я так и не поняла. Илона повалилась на пол без чувств, так и не озвучив свою великую мысль.
М-да. С возвращением, Ксаночка. С возвращением.
***
Ночью мне не спалось. Родная кровать казалась жесткой, дом — неуютным. В груди поселились необъяснимая тоска и смутное ожидание каких-то перемен. Я была готова собрать и отправиться в путь прямо сейчас, вот только не знала куда.
За окном стрекотали сверчки, теплый ветер, напоенный ароматами ночи, лениво шевелил легкие занавески, а я лежала в кровати и смотрела на то, как по потолку стелются мутные тени. Вот эта похожа на главную башню Раллеса, эта – на мильгана, а эта – на профиль одного блондина. От одной мыли о нем кольнула под ложечкой.
Может, зря я ушла? Может, надо было остаться? Была бы уже обручена с огненным магом и думала о том, как завладеть его вниманием. Может, и наладилось бы все. Ведь связь между нами все-таки образовалась, хоть жених и упирался всеми силами. Не будь этой связи я бы не смогла влить живительную силу в его огонь.
Сумбурные мысли не давали покоя. Я все гоняла в голове разные варианты, размышляла о том, а что было бы если.
— Надоело, — процедила сквозь зубы, когда время перевалило за полночь, а сна по-прежнему не было ни в одном глазу.
Села, нащупала ногой тапочки и, обувшись, вышла из комнаты. Как гласит народная мудрость: в любой непонятной ситуации ешь, и будет тебе счастье. Этим я и собралась заняться.
Дом спал, безмятежно погрузившись во тьму. Даже белая, как облако кошка Снежка свернулась в гостиной на диване и сладко посапывала. Одна я в потемках шарахалась, то и дело налетая на углы, да спотыкаясь на ровном месте. И чего не сплю, спрашивается?
На кухне меня ждало разочарование. Переворотив все шкафы, я не нашла ничего вкусного. Вернее, там были и леденцы, и плюшки, и даже кусок яблочного пирога, который испекли в честь моего возвращения. Но мне ничего не хотелось. Поэтому налила кружку облепихового компота и, прихватив заодно кусок вчерашнего черного хлеба, вышла на крыльцо.
Дворовый пес поднял голову и приветственно вильнул хвостом, когда я присела на теплые ступени.
Едва народившаяся луна тускло освещала небосвод, зато звезды были такими яркими, словно кто-то рассыпал по небу пригоршню алмазов. Темные силуэты деревьев лениво перешептывались между собой, а где-то далеко, в поле у реки разливалась трелями камышовка.
Хорошая ночь, правильная, но у меня никак не получалось насладиться ее красотой. Я смотрела на призывно мерцающие звезды, и почему-то думала, что мое место не здесь, не в усадьбе, не в Боунсе, а где-то в другом месте, куда так настойчиво звало сердце.
— Ксана, — раздался удивленный голос матери, — ты почему не в кровати?
— Не могу заснуть, — я улыбнулась, наблюдая за тем, как мама, похожая в своей длинной белоснежной ночной рубашке на лесную деву, подходит ближе и опускается рядом со мной на крыльцо.
— Красиво, правда? — она кивнула на небо.
— Правда.
Дальше тишина. Мы просто мидели рядом и думали каждая о своем.
Чтобы хоть как-то переключиться с непонятной тоски, поселившейся под сердцем, я начала размышлять о том, что буду делать с золотом. Давно хотелось построить летнюю веранду, с реечными стенками, чтобы летом ее оплетал дикий виноград, и в его тени не было бы жарко даже в самое лютое пекло. Еще надо построить новые денники и перекрыть крышу в хлеву, и не плохо бы заменить старый инвентарь, чтобы облегчить работу в поле. Много всего. Мама давно мечтала о резном туалетном столике, а отец — о кресло-качалке. А Илонка… Илонка обойдется. Она уже давно выросла, пусть присоединяется к решению семейных проблем. Хватит порхать с цветка на цветок, словно пустоголовая стрекоза. Может, я жестока по отношению к ней, но в душе осталось мало места для жалости, и еще меньше для чувства вины. Я не собиралась потакать ее прихотям, просто потому что она к этому привыкла.
— Не сердись на сестру, — мама будто почувствовала мои мысли, — просто она…она…
— Избалованная? — я услужливо подсказала нужное слово.
— Немного.
— Невоспитанная?
— Иногда, — мама смущенно замялась.
— Завистливая?
— Ксана, нет. Просто у нее сейчас сложный период. Тот молодой человек, за которого она должна была выйти замуж — разорвал помолвку. Знаешь, как она плакала, когда это произошло?
— Представляю. Ее, наверное, от злости перекосило. Из-за этой помолвки она не попала на отбор, и вместо нее поехала непутевая сестра. — хмыкнула я и раздраженно махнула рукой, прекрасно зная, что во всех своих неудачах Илона опять обвинит меня.
Плевать.
— Что тебя беспокоит, Ксана? — тихо спросила мама, — ты же не из-за сестры сидишь ночью на улице с видом побитой собаки.
Я ответила не сразу. Долго рассматривала кружку, на дне которой плескались остатки компота, затем снова посмотрела на небо, пытаясь найти ответ среди звезд. И только потом, через силу озвучила то, что грызло меня изнутри все это время.
— Мам, — произнесла, чувствуя, как предательски голос дрожит, — я ведь не родная ваша дочь, да?
Я ждала, что она сейчас вскочит, обидится, сердито отчитает меня за такие вопросы, но она вздохнула как-то судорожно и словно вся сжалась под моим взглядом.
Ответ я увидела в ее испуганных глазах.
— Мама, — прошептала сдавлено. Внезапно стало холодно, а по венам расползалась ядовитая пустота.
