Повинуясь сиюсекундному порыву, я бросилась к Филу. Он мигом прикрыл меня собой от кузова самолета, вспыхнувшего новой порцией огня, и потом за руку отвел в сторону, ближе к лесу.
— Когда я уйду, возвращайся к Командиру. Здесь опасно.
— А ты зачем тогда сюда пришел?
— Апексориум в той стороне. За несколько часов дойду к нему.
— Ты знаешь, где он находится?
— Тшш… — Фил приложил палец к моим губам. — Только не спрашивай о том, где именно. В любом случае я не могу об этом рассказать.
Неловкая тишина повисла между нами. Мне до сих пор не верилось, что Фил может так просто уйти.
— Постарайся вернуться. Я буду ждать. — Неожиданно для себя, я произнесла эти слова дрожащим голосом. Мгновенно подступившие слезы размыли взор.
— Лучше не жди меня. Устраивай свою жизнь. Не хочу, чтобы ты страдала, если я не вернусь.
— Ты разрываешь мне сердце.
— Не тешь себя надеждами. Они ни к чему хорошему не приведут.
Неизвестно, что было хуже: знать, что Фил уйдет, или слышать от него подобные слова. Надежда на его возвращение — это единственное, что могло бы заставить меня жить без него, а не просто существовать.
Злость на Фила мешалась с обидой. Какой он все-таки бессердечный!
— Тогда зачем со мной спорил, когда я сказала, что ты шутишь?!
— Я не шутил. Но ты права: я сказал это не подумав. Скорее всего, на меня действительно повлияло объединение даров.
Хотелось прокричать ему в лицо: «Убирайся и не возвращайся больше!». Лишь бы эти слова не вырвались из меня, я прикрыла рот рукой. Губы дрожали, слезы неумолимо катились по щекам. Но они и на долю не отражали того, как внутри меня все переворачивалось. Казалось, с секунды на секунду сердце разорвется от невыносимой боли.
— Возвращайся к Командиру.
Мои ноги словно вросли в землю. Я не могла сделать ни шагу.
— Что же я наделал… — вздохнул Фил. А затем сгреб меня в объятья. Я крепко сцепила руки за его спиной, прижимаясь как можно ближе. На полную грудь вдохнула запах его тела, чтобы наверняка его запомнить. Фил прошептал: — Прости меня за все.
— Не прощу, — пробормотала я, давясь всхлипами. Простить — значит отпустить, забыть. Не хочу. Я буду бережно хранить воспоминания о нас, какими бы они ни были: счастливыми, тревожными или болезненными.
— Не простишь?
— Да. Буду часто вспоминать тебя плохими словами, чтоб тебе почаще икалось.
Из груди Фила вырвался смешок.
— Лучше отвлекись чем-то. Когда не думаешь о прошлом, оно меркнет и стирается. Лучше забудь обо мне. Слишком мало шансов на то, что я вернусь. — Он разомкнул объятья, но я продолжала прижиматься к его груди. — Отпусти меня.
Руки не слушались меня. Филу пришлось самому расцепить их за своей спиной и отступить на шаг. Я потупила взор, смотря на его кроссовки. Ну почему же он не уходит…
Вместо того чтобы направиться в противоположную сторону, Фил шагнул обратно ко мне и приподнял мою голову за подбородок. Сухие, горячие губы прижались к моим, настойчивый язык сразу же пробрался в мой рот. От вспышки сладостных ощущений, дарованных чувственным поцелуем, у меня закружилась голова.
Не успела я окончательно потерять рассудок от поцелуя, как Фил разорвал его. Больше не говоря ни слова, он опустил взгляд и пошел прочь.
Мои ноги подкосились. Я опустилась на траву, не сводя глаз с удаляющегося силуэта Фила.
— Опять я в пролете, — вздохнул Лео. Я удивилась, услышав его голос совсем рядом, но выдать свое удивление была не в силах. Слезы ручьями лились по щекам. Мне казалось, я не смогу подняться с колен.
Потому что я ясно чувствовала, как с уходом Фила тысячи мелких иголок вонзились в мое сердце. От расставания нельзя умереть, но почему же мне кажется, что душа покидает меня?
— Подними ее на руки и отнеси в машину, — сказал Командир. — Нельзя здесь оставаться.
Сильные руки напарника подхватили мое безвольное тело в воздух. Мне было все равно. Застывшим взглядом я провожала разбившийся самолет, пока он не скрылся за густой листвой деревьев.
В себя я пришла ближе к вечеру. Пока мы ехали в машине неизвестно куда, я все время спала. Очнулась уже на незнакомом диване и еле заставила себя поднять тяжеленные веки. За открытым окном садилось солнце. Большая комната, напоминающая гостиную, была залита золотистым светом.
Где-то в доме говорили люди. А мое горло совсем пересохло. Надо бы выпить воды.
На ватных ногах я направилась туда, откуда доносились голоса. За поворотом коридора оказалась кухня, где за кружкой пива болтали Командир, его жена, Лео и незнакомые мне мужчина и женщина. Наблюдая за взрослыми и болтая ножками, которые не доставали до пола, потягивала через трубочку молочный коктейль маленькая девочка.
— Можно долго сейчас спорить, поступил ты правильно или нет, — сказал мужчина Командиру. — Время покажет.
Лео первый заметил меня в дверном проеме.
— Проснулась наконец-то? Садись рядом. — Напарник отодвинул для меня пустой стул. Я обошла стол и опустилась на предложенное место.
— Хочу пить, — слабым голосом прошептала я, после чего Лео наполнил для меня кружку пива и протянул ее мне. В другое время я бы любыми способами отказывалась от алкоголя. Но зияющая дыра в душе требовала хоть чем-то ее заполнить.
— Мартин, расскажи ей, — обратился к Командиру Лео. — Думаю, она должна знать.
По выражению лица Командира было ясно: не очень-то ему хотелось говорить мне о том, что я, по мнению напарника, должна знать.
— Когда ночью я смотрел твое будущее, то увидел следующее: у тебя получилось поссорить Себастьяна с Феликсом, но потом Император выбросил вас из самолета, пристрелив перед этим. Я пытался повернуть будущее после ссоры так и эдак, но результат получался каждый раз неудачным. Либо кто-то из вас погибал, либо сразу все вместе. Все-таки на борту самолета слегка опасно менять реальность — даже мне было сложно просчитать удачные варианты развития событий. Поэтому я решил навестить Феликса.
— Как вы сражались, можешь упустить, — усмехнулся Лео.
— Да. Перед разговором он мне знатно потрепал перья. Но в конце концов диалог состоялся. Мы долго говорили, обдумывали общий план. Была идея выпрыгнуть с парашютами, но реализовать ее практически нереально. Тогда Феликс предложил свой вариант развития событий. Здесь уже рассказывать нечего. Илона, ты и так все видела.
Засранец. И ничего мне не сказал. Пусть ему там икнется хорошенько!
— Также я поинтересовался планом, с которым пришел в наш лагерь Себастьян. Но этим Феликс делиться не стал, говоря, что сам тебе в свое время обо всем расскажет.
После нескольких глотков пива мой голос наконец-то зазвучал громче.
— Фил ничего мне не говорил.
— Странно. Тогда, видимо, теми словами он просто ушел от ответа. — На несколько секунд Командир умолк, глотнул пива и только после этого продолжил: — Перед тем как я вернулся к тебе и успешно изменил будущее, мы обсудили последствия. Феликс сам вызвался их решить. Он обещал лично проследить, чтобы следующим Императором стал достойный человек, и постараться отвести от нас подозрения. Но так как он до конца не был уверен, получится ли у него, нам нужно на какое-то время спрятаться.
Спрятаться? Если мы будем прятаться, то Фил не сможет вернуться ко мне!
— На какое время?
— Пока не известно. Вообще у меня были планы построить что-то вроде Апексориума — не такой большой город, конечно, но главное, чтобы почти никто не знал, где он находится.
— Погодите. Если мы спрячемся, то как Фил вернется?
— Вернется? — удивился Командир. — Феликс не говорил, что собирается возвращаться.
Глава 28
Год спустя
— Угощайтесь, — сказала я, протягивая родителям по бокалу с коктейлем. Мама озадаченным взглядом рассматривала лимонные дольки, вишенку и две черные трубочки, которые украшали напиток нежно-голубого цвета.
— А трубочки зачем две?
