расшибла себе колени
– Я тот, кто я есть. Сын леса, потомок великой Лантишан. – сказал мужчина с презрением, нависнув над ней. – А вот ты видно забыла кто ты есть раз связалась… с этой тварью.
Рядом с ним на землю спрыгнул второй эльф и тихо прошептав какую-то магическую формулу, сплетя пальцы вытянул из ткани пространства причудливую серо-серебристую паутину.
– Что вы с ним сделали? – затравленно спросила девушка, осознавая, что с двумя сильными магами ей, да ещё и без оружия никак не справиться. – Кто вы такие? Где Ульд?!
– Ульд… – скривился тот эльф, который швырнул ее на землю. – Как отвратительно…
– Не знаю как тебе, а мне не хочется всю дорогу слышать то, что срывается с ее грязного языка. – Согласно кивнул второй и паутина с его пальцев сорвалась в следующий же миг, мгновенно коконом опутав Нерандиль от головы до самых стоп.
Одного из близнецов, того которому ветка проткнула доспех, звали Атарэль, имя другого Нере узнать не удалось. Опутанная прочной магической сетью, которая едва позволяла ей дышать, девушка плыла по воздуху вслед за пленившими ее эльфами и все что ей оставалось – это слушать. То, о чем они говорят и то, как бешено бьется в груди ее сердце от их грязных и колючих слов.
Маги не стеснялись в выражениях, говоря о ней и о Ульде и только то, что его имя они произносили не в прошедшем времени оставляло девушке хоть каплю надежды.
Вот только надежды на что? Она прекрасно понимала, что ее племя относится к оркам не лучше, чем орки к ним. Обезвредить, посадить в клетку, унизить… Пожалуй, именно сейчас она действительно смогла простить Ульду то, как он вел себя с ней в те дни, когда она помимо своей воли следовала с его бурвадегами к границе. Возможно, узнай орки об истинном отношении своего предводителя к плененной эльфийке, расправились бы с ними обоими на месте, кроваво и жестоко. Впрочем, нельзя утверждать, что ее соплеменники не поступят так же.
Вражда эльфов и орков, старинная, кровавая и болезненная, длилась слишком долго, чтобы кто-то согласился, отбросив эмоции, посмотреть на случившееся между Нерандиль и Ульдом чувство. Нет, они не выбирали свою судьбу. Но вряд ли это хоть малость волнует Атарэля и его еще более холодного и отстраненного брата.
Смотреть по сторонам Нере удавалось едва ли, но все же она смогла отметить, что не такой уж и большой путь они проделали от расколотого молнией дуба. Быть может полчаса или чуть более того, потребовалось эльфам и их безвольной пленнице, чтобы выйти к открытому взгорью, у каменных ступеней которого раскинулся небольшой, но очень богатый лагерь.
Эта стоянка была совсем не похожа на летнюю деревеньку эльфов-кочевников, к которым Нера наведывалась за самым необходимым. Судя по статным воинам и лучникам в полном обмундировании, а также красивым темно-зеленым шатрам, то тут то там раскинутым у скалистого горного подножия, лагерь принадлежал какому-то крупному Алдуинскому вельможе.
Проплывая мимо эльфов, глядящих ей вслед с каким-то сосредоточенным недовольством, Нерандиль не испытывала стыда, хоть и кожей чувствовала, что они знают, кто она и почему не своими ногами вошла в их лагерь. Она ощущала только звонкую тревогу, потому что среди множества глаз, проважавших ее, не могла найти те единственные, льдисто-голубые, которые смогли бы хоть немного успокоить.
“Он жив. Он должен быть жив!” – твердила она себе, запрещая думать о том, что должно последовать после. Сейчас бы ей было довольно и одного знания что с ним все в порядке. Уверенности, что не все еще потеряно для нее в этом жестоком мире. Потому, что если Ульда больше нет…
Нет. Мысли об этом были слишком жестокими, чтобы позволять им заполонять ее голову именно сейчас.
Почувствовав, что земля перестала плыть под ногами, Нерандиль заворочалась в своих путах, пытаясь увидеть больше, чем кусок неба и крышу шатра с развевающимся на нем темно-зеленом штандарте без знаков и символов эльфийского дома того эльфа, которому принадлежит все это богатство.
– Замолчи. – Недовольно прошипел над ее ухом Атарэль, и девушка с удивлением подумала, что он, должно быть, стоит сейчас возле нее, преклонив колено.
– Ммм… М! – попыталась она возмутиться, но тут же получила тычок в бок с другой стороны, услышав еще более злой шепот второго эльфа-близнеца.
– Тихо… не делай себе еще хуже.
Что? Сложно представить, как может быть что-то “хуже” в ее положении. И Нера уже набрала полные легкие воздуха, чтобы возмущенно промычать об этом, но вдруг услышала голос. До боли знакомый, пугающе спокойный и обескураживающе близкий.
– Я надеялся что ошибся. – Тихо сказал мужчина и эльфийка буквально всем телом ощутила, как его взгляд скользнул по ней, льдом обжигая кожу даже под одеждой. – Но я слишком редко ошибаюсь. Развяжите ее.
Безымянный близнец едва уловимо прошептал формулу отмены своего заклинания и девушка судорожно взмахнула руками, пытаясь уцепиться за воздух. К счастью падать было не высоко, но она, хоть и не ударившись, все же приземлилась на землю достаточно шумно.
Прямо к ногам говорившего. И медленно, зная, что не ошиблась, и все же боясь этого своего знания, подняла взгляд к его лицу.
– Лафени ашалл, Эвандоэле, лех'атор ман вери. – Прошептала она, дрожащим, переставшим ее слушаться голосом.
Высокий мужчина с длинными, почти достигающими земли седыми волосами и абсолютно молодым лицом, вдруг улыбнулся ей. Кратко и вежливо кивнул, произнеся ответное вежливое обращение. А потом едва заметно взмахнул рукой, велев близнецам отступить от сдавшейся у их ног девушки.
– Дитя… заблудшее и потерянное. – Тихо сказал он, смотря ей прямо в глаза, как-то неожиданно тепло и приветливо, в отличии от взглядов, которые бросали на нее его воины и слуги. – Откуда ты? Не из той ли деревни, которую разрушил он и животные, которые пришли за ним на наши земли?
Нера открыла было рот, но и слова не смогла вымолвить, задохнувшись от разом обрушившихся на нее эмоций! Страх, горечь, смятение, злость… Эвандоэле Мудрый, король всех эльфов и пресветлый правитель Алдуина… здесь, на границе Чернолесья?! Говорит с ней, эльфийкой поправшей законы собственной крови. И все, чего ей хочется – это того, чтобы он замолчал. Потому что за искренней лаской в его тоне, сквозит страшный яд – правда, от которой не спрятаться.
– Молчишь. – Сказал он и вновь одарил ее теплой улыбкой. – Что ж, тебе по крайней мере хватает ума не оправдывать его.
Горечь испепеляющей лавой расплескалась у Нерандиль в груди
