как девушка потянулась к карману брюк. – Что у нее в карманах? Тоша, какого хрена ты ее не обыскал?
– Угу, а вдруг она правда истинная Иля? Чтобы он мне потом мозги вышиб за распускание рук?! Сам обыскивай! – огрызнулся громкоголосый хищник-близнец.
– Дай сюда, – негромко приказал Илиян, а Мона послушно протянула мобильный. – «Молодец. Они свободны».
Вольнов негромко прочел текст и взглянул на девушку.
– Кто такие «они»? У тебя есть пара минут, чтобы все рассказать. Потом шанса не дам, – прикрыв глаза и откинув голову на спинку кресла, пробормотал Вольнов.
Мона не собиралась делиться секретами из своей жизни. Она готова была умереть, выполнив заказ на убийство. Но откровенничать… точно нет. И определенно не с Палачом.
Однако Илиян перехватил цепкими, сильными пальцами ее ладонь и сжал почти до хруста. Мона ощутила, как они дрожат, но все равно дарят ощущение безопасности.
– Ты все еще жива, потому что жив он, – вмешался в их беседу водитель, – советую поторопиться и выложить все прямо сейчас.
Мона сглотнула. А Иль вдруг приоткрыл тяжелые веки. Темный взор, в котором бушевали пламя, жажда, обещание и злость, поглотил ее.
– Сначала нужно вытащить пулю, – сипло прошептала девушка.
– Глянь, она еще и условия ставит! – рыкнул водитель.
– Спокойно, брат, – возразил разговорчивый парень. – Девка права. Никуда она не денется. А Иля подлатать нужно. Да и приехали уже.
Мона не сводила взгляда с лица Илияна. Теперь, когда было время, девушка отметила, что он очень красив и опасен. Смертельно опасен. Хотя, это она и прежде знала.
Из машины Вольнову помогли выбраться, однако он шел на своих двоих. Мону вели следом, подталкивая в спину, поторапливая. По сути, девушка могла бы попытаться сбежать. Она удрала бы. Хватило бы скорости, ловкости, навыков.
Но что-то крепко и прочно держало ее рядом с Илияном. Казалось, стоит сделать шаг в сторону, и она просто умрет, перестанет дышать.
Вчетвером они поднимались в кабинке лифта. По пути тот мужчина, которого назвали Тошей, постоянно говорил по телефону. Отчитывался о состоянии Илияна.
Что ж, теперь, кажется, все хищники кланов Вольных и Грозных, и даже сам Верховный были в курсе, что «какая-то двинутая девка» подстрелила Палача.
Моне были на руку такие слухи. Чем дольше босс не узнает, что Вольнов все же выжил, тем больше шансов у ее семьи.
И вот все четверо вошли в просторные апартаменты. Тоша тут же помчался за всем необходимым. Вероятно, парни не в первый раз вынимали пулю из раненых хищников.
Иль рухнул на ближайший диван и шумно выдохнул, выругавшись сквозь сцепленную от боли челюсть.
– Дальше сам, парни, – наконец пробормотал Илиян, а взгляда не сводил с Моны.
– Да вот уж хрен мы ее оставим здесь вот так просто! – возмутился молодой мужчина.
– Ерема! Не тупи, а! – одернул его Тоша и подтолкнул брата к входным дверям. – Была б опасность, дядя Тим уже был бы здесь. Значит, все в пределах нормы.
Парни, перебрасываясь колкими фразами, вышли. И в квартире стало неестественно тихо. Тишина резала слух. А Мона сосредоточилась на звуках хрипловатого дыхания Илияна.
Мужчина лежал на спине, кровь уже пропитала всю одежду, стекая на обивку дорогой мягкой мебели.
– Хреновая была идея. Нужно ехать в больницу! – прошептала Мона.
– Странно слышать такое от девчонки, стрелявшей в меня, – скривился Вольнов, а потом, открыв глаза, скомандовал. – Вынимай пулю. Дальше самой заживет.
– Я не умею, – попыталась возразить Мона, но под тяжелым взором хищника, стушевалась.
Обработав руки, Мона начала торопливо срезать ножницами рубашку. Судя по ране, пуля засела глубоко. И пока что девушка не представляла, как именно будет ее вытаскивать.
– Вон ту хрень бери и действуй, – приказал Иль, а Мона потянулась пальцами к «той хрени». – Не та! Другая! Левее!
Вздохнув, пытаясь унять дрожь в пальцах, девушка перехватила зажим. Ковырять человеческое тело Мона не привыкла. Да, могла наложить ровный шов, или обработать ссадины. Но чтобы внимать пулю… такое случилось с ней впервые.
Холодная решимость охватила все тело. Мона поняла, что справится. Сможет. И позволила себе выдохнуть, только когда искомый предмет с негромким стуком упал на светлый пол и покатился под диван, оставляя кровавые следы-разводы.
– Молодец, девочка, – сипло выдохнул Иль. – Как тебя звать?
– Моника, – вяло ответила девушка и торопливо начала промокать рану марлевыми тампонами.
Пока Мона пыталась отыскать в ярком чемодане все необходимое для наложения швов, Илиян уже медленно сел на диване.
– Ты что творишь?! Кровь же…, – воскликнула Мона, однако Вольнов только усмехнулся и принялся стягивать с широченных плеч испорченную рубашку.
И да, кровь уже не шла, а рана прямо на глазах начала затягиваться. Еще секунду назад в груди хищника была приличная дыра, а сейчас – небольшой рубец. И с каждым мигом он становился все менее заметным.
– Разе тебя не предупредили, что убить Палача невозможно? – насмешливо хмыкнул Иль. – По крайней мере из огнестрельного оружия. Выходит, раз уж кто-то тебя послал на верную смерть, то он не собирался выполнять свою часть уговора. А значит…
– Моя семья все еще в опасности! – вместо Илияна закончила фразу Мона.
– Примерно так, – кивнул Вольнов. – Но твоя семья меня мало интересует, Моника. Меня интересуешь ты.
Хищник плавно поднялся на ноги и отшвырнул в сторону рубашку. Мона подскочила, не понимая, бежать ли, и куда можно спрятаться.
– Не советую. Поздно убегать, – прорычал Иль и выбросил руку вперед.
Илияну хватило секунды на то, чтобы обхватить хрупкую девичью фигурку мощными руками и вдавить в свое тело. Вольнов перестал бороться. Силы закончились еще в тачке. А сейчас, когда тело возвращалось в норму, контролировать зверя получалось плохо.
И только одна мысль не давала покоя. Славка просила не убивать девчонку. Он и не станет. Не станет. Не сможет.
Однако зверь бесновался, требуя устранить ту, которая была важнее всего на свете для хищника.
– Не стану убегать, – негромко возразила Мона и вдруг ее дрожащие руки коснулись широких плеч, кончики пальцев едва заметно скользнули по затянувшейся ране и выше.
Иль зарычал, громко, оглушив этим звуком девушку. Он хотел бы взять себя в руки, остановиться, перехватить контроль, просто поговорить с ней, узнать, кто послал, зачем стреляла, кем ее шантажируют, но все померкло, реальность перестала иметь хоть какое-то значение, когда тонкие пальцы огладили его щеки, виски.
Вольнов осознал, что начинает меняться. Он сотни раз видел, как отец, дядьки перекидываются в волков. Но никогда не думал, что и сам сможет.
Однако трансформация так и не завершилась. Да, Иль стал выше, шире в плечах, огромнее, но он все еще был человеком.
