Не успела я прийти в себя, как в комнату постучался посыльный от Розвела. Кто-то из кухонных работников сильно обжегся и был вынужден отправиться в лазарет, поэтому главный повар вызывал меня на работу, несмотря на выходной. Я была не в том состоянии чтобы спорить. Просто надела рабочую одежда и вышла из комнаты.
По спине все еще гулял мороз от утреннего похода в долину. Казалось, я все еще слышала звон сталкивающихся клинков и крики Али, чувствовала зловоние черных луж. Прохожие шли по своим делам, не обращая на меня внимания, а я словно неживая едва переставляла ноги, стеклянным взглядом глядя прямо перед собой.
До столовой я так и не дошла. Рядом с генеральным штабом меня остановили громкие крики, больше похожие на рев медведя.
Как и предполагали джинны — Овеон лютовал. Стоило ему только узнать, что эти трое сунулись в долину на поиски р’ханда, он пришел в ярость. Орал на Лаира и Буку так, что тряслись крыши соседних домов.
— О чем вы думали, когда к нему полезли? — гремел он так, люди под окнами вздрагивали.
Я стояла и выпучив глаза пялилась на окно, из которого доносилась гневная тирада. Этим же были заняты и два десятка жителей лагеря, оказавшихся в этот момент рядом м центральным штабом.
— О том, что можем его вернуть, — коротко отозвался голос Лаира.
— Ну как? Вернули? Получилось? Что же вы не хвастаетесь успехами на этом поприще? — С ядовитым сарказмом добивал командующий.
— Не получилось.
— Не получилось у них…Теперь молите всех богов, чтобы лекарям удалось вернуть вашего приятеля, которого Хельм освежевал, как свинью! Над ним бьются трое самых сильных лекарей. Кровь удалось остановить, содранную кожу вернуть на место. Но он по-прежнему не приходит в себя! Спасатели хреновы!!!
Сердце заходилось от тревоги, когда думала про Али. Джинн, сильный как демон, восстанавливающийся от простого сна, не мог очнуться. Хельм сильно по нему прошелся, не жалея. И что-то подсказывало, что если бы не мое вмешательство, то результат был бы еще страшнее. Необратимее.
— Что еще там произошло?
— Ничего, — нестройным хором ответили джинны.
— Подробности! — рявкнул Овеон.
— Мы его нашли. Вернее, он нас нашел. Попробовали поговорить, достучаться до его здравомыслия. Не вышло. Он набросился. Сдержать его натиск нам оказалось не по силам.
— Естественно не по силам! Он и в адекватном-то состоянии был самым мощным из вас! Что уж говорить про сейчас, когда крыша окончательно съехала.
— Мы действительно надеялись его облагоразумить, — горько сказал Бука.
— Как? Каким образом? Разговорами? Обещаниями, что все будет хорошо? Вы же прекрасно знаете, что чем сильнее джинн, тем крепче он слетает с катушек! Ваш Хельм был очень сильным.
Слово «был», резануло по ушам. Я не хотела верить, что все потеряно. Что нет шанса вернуть все обратно. Должен быть способ! Должен! Внутри Хельм был все тем же джинном, которого я любила. Иначе он бы не остановился в комнате, увидев мои слезы, не отпустил бы из своего смертельного захвата беднягу Али.
Хельм справится, вернется. Надо только ему помочь.
Вот только я не знаю как.
День шел медленно. Все валилось из рук, и мистер Розвел поглядывал на меня, не скрывая неодобрения.
— Где ты витаешь? — рыкнул он, когда я в очередной раз разбила тарелку. Пятую за сегодня.
— Я просто… — пыталась найти слова, но их не было. И меня не было. Мыслями, душой, я осталась в долине. С человеком, которого люблю.
Еще одна тарелка выскользнула из сырых рук, но проворная Яра, умудрилась ее поймать возле самого пола.
— Знаешь, что…Иди как ты домой. Все равно от тебя никакого толку нет.
Я не стала отпираться. Молча кивнула, повесила на гвоздь пестрый передник и выскользнула с кухни.
Весь день я притворялась, что все нормально, что просто не выспалась, и никто не догадался ни о том, где я была утром, ни о том, что своими глазами видела жестокую расправу, ни о том, как разрубила десяток мильганов.
Никто не знал, что я достигла предела. Слишком много всего на одну маленькую девочку из убогой деревни.
Я брела домой как неживая. Меня не испугала ни повозка, внезапно вылетевшая из-за угла, ни свирепый пес, ухвативший за подол. Я просто хотела оказаться дома и побыть в одиночестве.
Но и этого не удалось. Потому что там меня ждал сюрприз в виде двух джиннов, настойчиво прощупывающих стены.
— Что вы здесь делаете? — изумилась я.
— Извини, что без спроса. Мы тут подумали, что надо убрать эффект расширения пространства. Хельм о нем уже и не помнит, а оно тем временем его силы жрет. Надо нащупать центровой канал и перебить ее. Сядь в сторону и не мешай.
Я покорно села на ту кровать, где раньше спал Хельм. Забралась на нее с ногами, забилась в уголок, обхватив руками мягкую подушку. Она все еще хранила его запах.
В горле запершило, и на глаза навернулись слезы. Как же мы до этого докатились?
— Эй, — окликнул меня Лаир, — опять реветь собралась?
— Это я виновата, — прошептала горько, — это для меня он делал все эти платья, вот это вот все — обвела рукой комнату, — а я как бестолковая стрекоза порхала от счастья, и не заметила, что с ним что-то твориться. Не поняла.
— Не вини себя. Мы тоже долго ничего не замечали. Он хитрый и скрытный.
— Я знала про головные боли, про барабаны, и просто не обращала на это внимания. Я видела, что комната стала больше, но вместо того, чтобы остановить его, как дура хлопала в ладоши и радовалась удобствам. Я видела, что после последней битвы он не восстановился как обычно, но не отправила его в лазарет.
— Этот упрямый сукин сын и не пошел бы!
— Я ничего не сделала. Наоборот, своей никчемной радостью из-за пустяков подталкивала его к грани. Это все случилось благодаря мне.
— Благодаря тебе Али остался жив! — возразил Лаир, — Если бы ты не пошла с нами, то никто бы не вернулся. Ни один из нас. Хельм бы не остановился. Выпотрошил бы его, как мешок с соломой. Потом бы принялся за нас. Так что прекрати себя винить.
— Нашел, — Бука вмешался в наш разговор. — вот тут чувствую напряжение линий.
Лаир подошел к нему, прижал руки к тому месту, на которое указывал друг и, прислушавшись, произнес:
— Похоже на то. Как ломать будем? У меня нет и капли сил. Пустой.
— Я тоже. Нам нужен или маг, или артефакт, или что-нибудь, что может разбить пространственный узел. Хоть снова иди за купол и лови проклятую нечисть с черной кровью.
— Вам нужно кровь твари? — устало спросила я.
— Она подойдет, чтобы сломать плетение.
Я молча подошла к шкафу, опустилась на колени и, протянув руку, нащупала рукоятку ножа, которым поразила своего первого мильгана.
— Вот, — на лезвии чернела кровь Запределья, — она правда подсохла…
— Ты очень странная девушка, — задумчиво произнес Бука, принимая у меня нож, — очень.
Он подошел к стене, а я вернулась обратно на кровать, и оттуда продолжила наблюдать за происходящим.
Один джинн еще раз прощупал стену. Тщательно, не пропуская ни миллиметра и указал конкретную точку.
— Бей сюда.
Второй с силой вогнал лезвие ножа в древесину. Что-то охнуло, зашипело и стены будто бросились навстречу друг другу. Я только успела вскрикнуть и вцепиться в подушку. Комната уменьшилась до начальных размеров. Тут же стало тесно. Красиво расставленная мебель сгрудилась, наползая друг на друга. Шкафы оказался слишком высоким и теперь громко трещали под натиском потолка. Мою кровать выдавило из угла, а стол, наоборот, прижало к стене. Кресло не выдержало напора громоздкого комода и развалилось.
К счастью, никто не пострадал.
— М-да, — протянул Бука.
— М-да, — отозвался Лаир, растерянно потирая шею.
— М-да, — глухо добавила я, осматривая руины, в которые в одночасье превратилась уютная комната.
— Надо все убрать, иначе тебе негде будет даже пройти.
Я лишь рукой махнула. Мне было все равно.
Джинны, однако, решили, что раз они комнату разворотили, то непременно должны мне помочь, а поскольку магии у них не осталось, им пришлось на руках вытаскивать на свалку сломанную мебель.
