мужскому телу заискрились. Кровь превращалась в огненную лаву. Зрелище было и пугающим, и потрясающим одновременно. Ранстор горел изнутри, без камина нагревая воздух в комнате.
Я облизнула сухие губы, кожей ощущая его дикое возбуждение. Мы остались живы, но все еще ходили по лезвию. Уже этого достаточно, чтобы проснулся инстинкт к размножению.
В какой-то миг оба потеряв память, мы просто бросились друг другу навстречу. Рубашка упала где-то у наших ног. Запрыгнув на принца, я была поймана в его объятия, обвила шею руками и бедра ногами. Губами впилась в его губы и позволила перенести меня на комод, с которого посыпались какие-то статуэтки.
— Ненавижу тебя… — зашептал Ранстор мне в губы, тяжело дыша. — Проклинаю…
Но я слышала другое: то, как сильно он любит меня.
Скребла ногтями по его спине и млела от того, как твердо он упирается в меня через ткань брюк.
— Я всегда жил по собственным принципам, — продолжал Ранстор, руками бродя по моему телу и кусая мои губы. — Так было легче принимать решения… Но появилась ты…
— Заткнись, — шикнула я, чуть отстранившись от него. Заглянула в опьяненные страстью глаза, ноготками оставила розовые дорожки на его рельефной груди и стянула вниз резинку его штанов. — Хватит болтать. — Соскользнула на самый край, шире разведя бедра и предоставив ему себя. — Займись уже делом!
Стыд исчез. На его смену пришла уверенность в собственной желанности. Я любила его. Он — меня, что бы ни говорил, как бы ни убеждал себя, подобно деду, в обратном. Наши души давно переплелись. И нас будет тянуть друг к другу даже спустя вечность, даже в следующей жизни, когда я стану кошкой. Полноценной кошкой.
Заполнив меня собой, Ранстор хрипло выдохнул мне в шею. Коснулся ее влажными губами, царапнул колючей щетиной и начал рваные толчки, от которых срывало крышу нам обоим. Он был тем, чего мне не хватало. А я была для него всем миром. И мне плевать, что он бесплодный. Я была уверена, что Ранстор мог бы стать хорошим отцом и для приемного сына, если для него вообще это важно. Для меня куда важнее было, что он станет хорошим справедливым королем, неадекватных тараканов у которого я быстро вытравлю.
— Мало, — шептал он с придыханием. — Мне тебя слишком мало…
Целуя мое лицо, пальцами мял бедра, вторгаясь в меня глубже и грубее. Выбивая из меня последние сомнения. Делая своей. Ставя невидимое клеймо владельца.
Мои стоны прорезались сквозь плотно стиснутые зубы протяжным скулежом. Каждая клеточка тела отзывалась на толчки, удары, шепот, поцелуи. Я смаковала каждый миг, заслуженно принимая эту сладкую награду. Слизывала капельки пота с мужской груди, вдыхала его терпкий запах пота с нотками диких горьких трав. Наслаждалась его жаждой и любовью.
Перебросив меня на кровать, Ранстор одним движением перевернул меня на живот, поставил на колени и снова вошел. Пальцами сжав мое горло, притянул к себе и, тяжело дыша в мои волосы, задвигался яростнее и жестче.
Сумасшедший дикарь! Заставлял меня дрожать и дергаться, испытывая неземное удовольствие. Фактически биться в конвульсиях, но мечтать о продолжении. Метаться и кричать, позабыв, что мы не одни в этом замке.
Завороженная влажными звуками шлепков, я спиной прилипла в его мокрой груди и, слушая бешеный ритм его сердцебиения, онемевшей куклой повисла в его объятиях. Его вязкое горячее семя текло по внутренней стороне моих бедер, возбуждая источаемым запахом еще сильнее, обрушиваясь на меня беспощадным головокружением и требованием еще, еще и еще.
Но только обессилено упав в мягкие подушки, я поняла, что под «еще» мне хотелось Игана…
Утро для меня наступило не с прекрасной птичьей трели, не со звонка будильника или колокола, не с чашечки кофе с печенькой, даже не с поцелуя. Меня разбудил стук в дверь. Нет, не стук. Грохот. Самый настоящий грохот.
— Это что, у вас в замке так срабатывает пожарная сигнализация? — сонно проворчала я, когда Ранстор начал доставать свою руку из-под моей головы.
С ним было так уютно, что я бы остановила весь мир. Лишь бы его тепло меня не покидало.
Обернув голые бедра простыней, Ранстор потер шею и открыл дверь. На пороге стоял запыхавшийся Ферруз. Быстро поклонившись, он доложил:
— Ваше высочество, ваш глубоко уважаемый дедушка принял решение и ждет вас в тронном зале! Наряд для госпожи, — указал он на пышное расшитое камнями платье в руках служанки.
Вряд ли в таких отправляли на виселицу. Это внушало надежду, что у короля положительный настрой сохранить наши жизни.
Ранстор забрал у служанки платье и молча захлопнул дверь перед носом дворецкого.
— Это хороший знак, — с легкой улыбкой сказал он мне, возвращаясь к кровати. — Платье моей мамы.
— Норлинг всем гостьям раздает гардероб своей погибшей дочери? — Мои глаза полезли на лоб.
— Ты же не просто гостья. Ему наверняка доложили, в чьей комнате ты ночевала. А парочка любопытных служанок ушами подпирала ночью дверь.
Он коленом уперся в край кровати и, склонившись, поцеловал меня в губы.
— М-м-мр-р-р, — довольно проурчала я. — Какое чудесное утр-р-ро…
— Не мурчи так, а то у меня кровь от башки отливает.
— Ты же знаешь, я совсем не против, — хихикнула я, ответив на поцелуй. — Но да, нам лучше притормозить. Нас ждут на Синларе. Все хотят увидеться с близкими.
— В том числе, Иган. — Ранстор выпрямился и встряхнул платье. — Ну вставай, моя королева. Помогу одеться.
Моя королева… А ведь он не впервые меня так назвал! Естественно, аж мизинцы на ногах подогнулись. Это не прозвище, не звание, не комплимент, а настоящий титул. Любую нормальную женщину в краску вгонит.
Ранстор с трудом разобрался, как надеть на меня платье и затянуть шнурки на корсете. Так что нам пришлось повозиться, из-за чего снова едва не оказались в постели. Ему было проще сорвать с меня тряпки, чем упаковать в них.
— Тише-тише, котик! — успокоила я его. — Все будет. Только чуточку позже. Давай не пренебрегать хорошим настроением твоего дедушки. Он не всегда будет в таком расположении духа.
Собрав волю в кулак, Ранстор закончил с платьем и оделся сам.
В тронном зале нас ждал только король. Ни Тартиса, ни Герарда, ни Аники, ни Ферруза. Я начала беспокоиться и пальцами вцепилась в горячую руку Ранстора.
— Где все?
