дурак точно есть, - хмыкнул Конт, присаживаясь рядом. И добывая из кармана сочное румяное яблоко. –Держи, ненасытная. Да не смотри так – чистое оно, я его из дома захватил, когда мы за костюмами ходили. Отдать забыл.
-Спаситель ты мой! –возопила я, чмокая Конта в щеку.
-Р-р-р-р!!!
И зеленая лапа смахивает Конта со ступеньки. Не поняла! Пришлось постучать по лапе каблучком. Ага. Туфельки-то я сняла. Не нанималась тут всю ночь на шпильках пятнадцатисантиметровых щеголять.
-А чего он! Ручонки тянет куда не надо, - бурчит Андрэ, уже обернувшийся в человека. Ага, он обернулся. А я попой ударилась. Больно, между прочим! Мог бы и предупредить, я бы с лапы-то сползла. На ступеньку, с папенькой его рядом села бы. Может быть, лорд герцог мне свою мантию подстелил бы для мягкости и тепла. А впрочем, какая мантия – он же герцог, а не король. Сидит в драном камзоле, хотя вроде бы в общей свалке и не отметился. Или его эта кошка бешеная подрала?
-Ох, Птаха! –качает головой герцог, стягивая камзол и бросая его на ступеньку. –В твоей голове всегда такое? Я уж и так, и этак пытался хоть что-то дельное отыскать, а все на печеных кабанов натыкаюсь. И на быков.
-А нечего без спросу по чужим головам гулять, -запустила я огрызком в кучу лохмотьев. –Я вас, конечно, уважаю, и все такое…. Но ради Стихий! Накормите маленькую и голодную меня!
-Да, Энтони, накорми ее, пока она кем-нибудь из нас не закусила, - раздался за спиной усталый голос. Ружен в себя пришел. Во всех смыслах. Сидит на полу, весь из себя старый морской бродяга. Бороду наклеенную отодрал. Мы-то планировали поиграть в похищение принцессы доблестными морскими разбойниками. Андрэ по сценарию должен был обернуться драконом и спасти принцессу. Меня, то есть. Не вышло. Птица обломинго пролетела. Надо будет заговорщикам какую-нибудь пакость сделать.
Ружен тяжело поднялся, в один шаг дошел до меня и сгреб в охапку.
-Проси все, что хочешь, - сказал он, глядя в мои глаза. –Все. От сокровищ до самой моей жизни. Только прикажи – и я псом лягу у твоих ног.
-Пес – это хорошо, -глубокомысленно заметила я. –Псов я люблю. Брат обещал мне афганскую борзую, когда мне двадцать четыре исполнится.
-Прикажи!
Он поставил меня на пол, чуть отступил, и опустился на колени. Прижал правую руку к сердцу и склонил голову.
-Ружен! Спятил? Встань немедленно!- топнула я ножкой, совершенно не понимая – как мне себя вести в этом случае. Ружен только башкой помотал.
- Прими его клятву, - подсказал мне лорд Энтони. – Он выбрал тебя своей…. Как бы объяснить…. Госпожой, что ли. Для него теперь есть только один закон – твое слово. Только твой приказ он выполнит, не задумываясь. Только твою жизнь будет защищать. Откажешься – он умрет.
-Шантажисты! – простонала я, понимая, что это теперь на всю мою жизнь. Андрэ, теперь еще и Ружен! Андрэ хоть в пропасть кидаться не станет, а этот ведь сиганет, не задумываясь.
-«Я пойду за тобой, куда бы ты не пошла, Птаха. Хоть в горы, хоть в Храм, хоть в твой мир. Буду другом, приемным отцом. Наставником, опекуном, рабом – кем пожелаешь. Ты спасла мою жизнь и честь. Я отдаю их тебе», - услышала я бархатистый баритон Ружена в своей голове.
-«Ладно, хоть в женихи не рвешься», - буркнула сердито. –«Что делать-то? Я ж в ваших обычаях – ноль»!
-Держи – протянул мне выуженную откуда-то шпагу Эдориан. –Положи Ружену на плечо. Да на левое! Так. Повторяй: «Я, Мария, дочь Павла из рода Сибирцевых, посвящаю Ружена из клана Зимней Ночи в паладайны»….
Повторяю – куда ж деваться-то! Напинала мужика – теперь собственный паладайн есть. И пусть – мне Ружен нравится. Надежный – как скала.
-Молодец. Теперь еще каплю крови дай –и тогда он будет всегда знать, где ты. Из-под гор выроет, если, не дай Стихии, тебя похитит какой-нибудь самоубийца, –подсказал лорд Энтони, лично прокалывая мне пальчик острием кинжала. Ружен тут же эту капельку слизнул, мечтательно прикрыв глаза. И облизнулся. Гад чешуйчатый!
-Вкусно! – сообщил, легко поднимаясь на ноги. Подхватил меня на руки, чмокнул в щеку. –Пойдем на кухню, Госпожа! Накормлю тебя!
-А собачка? – капризно выпятила я губки. – Собачку обещал!
-Тебе личного дракона мало? – выгнул бровь злой Андрэ. Не поняла – чего это он?
-Ха! Дракон – он не собачка. Его не потискаешь! Не погладишь и взапуски не побегаешь! И ноги мне греть он тоже не будет….
-Если личного дракона мало – будет тебе собачка. Потом расскажешь – какую именно хочешь, -улыбнулся Ружен, направляясь к дверям. –А на опекуна не обижайся. Ревнует он.
-Чего?!
Граф Ласт Оверст
-Какая самочка! Какой флер, какое очарование! Какая…. Хочу-у-у-у! - катался по широченному ложу в собственной спальне граф Оверст, не в силах оторваться от мысленного образа юной подопечной своего ненавистного соседа. Стоило ему закрыть глаза, как тут же в ушах начинала звучать музыка и кружиться пары. Сначала - герцог с воспитанницей дальнего родственника – открывая бал, герцог в этот раз нарушил все правила, велев играть фигурный вальс, помогавший раскрыть не только умение вальсировать на «раз-два-три», но еще и умение чувствовать партнера. Зачем это было нужно – граф Оверст не понял, да и не задумывался. В конце концов, подобные балы хозяева обустраивали по собственному разумению. Тем более – герцог. Что ему какие-то надуманные правила! Но как же хороша была леди! Юная, свежая, похожая на горную фиалку в своем сиреневом дымчатом наряде, она ослепляла. Во всяком случае, графа ослепила точно. И он уже собирался подойти к ней и пригласить на третий или четвертый танец – следуя этикету, с леди должны были танцевать первые несколько танцев мужчины Дома, а уж потом – все желающие. Тем более, что наследник был один, без невесты.
Андрэ граф Оверст в расчет не принимал. Где ему, недодракону, претендовать!
Оказалось – зря не принимал. Следующий танец вновь был вальс. У графа потемнело в глазах и заломило в паху, едва он увидел, как девочка, раскинув в стороны руки, откинувшись назад, кружится в танце, а недодракон крепко и вместе с тем нежно держит ее в своих объятиях. И финал танца – Андрэ вдруг как-то ловко перехватил
