— Ульви, ответь мне на один вопрос. У тебя есть знакомые эрили, которые могли бы заниматься нелегальным изготовлением артефактов?
— Ты так спрашиваешь, будто у нас, эрилей, свой подпольный артель. Это касается дела? Куртизанок убили артефактом?
— Что? Нет, забудь о куртизанках.
— Ты же знаешь, что нас контролирует Орден. Почему бы тебе не обратиться к адептам с официальным запросом? Или как там у вас делается.
— В данном случае это не результативно.
Ульв вздохнул и отложил оглоданный рыбный скелет.
— Есть один северянин. Он ходит в мой трактир каждую пятницу, всегда занимает столик у камина. Заказывает фирменное блюдо и кружку эля, но к алкоголю не притрагивается. За вечер к нему по очереди подсаживаются несколько человек. Я учуял его силу и поспрашивал у своих. Его никто не знает.
— Имя?
— Его зовут Ауд. Фамилии не знаю.
— К нему когда-нибудь подсаживались адепты Ордена?
— Мне-то почем знать? Я не умею смотреть, как ты. А на лбу у них не написано. Давайте лучше выпьем.
Джер, порядком заскучавший, оживился и первым опрокинул в себя бреннивин. Питье явно пришлось ему по вкусу. С непривычки он уже был немного во хмелю и не заметил, как проглотил еще один кусок хаукарля. Ульв удивленно вытаращился на него.
— А ты знаешь толк в хорошей кухне! — Воскликнул эриль, подливая в стаканы еще выпивки.
— Мне кажется, Джерлассу уже хватит. — Предположила я, чем заслужила два возмущенных взгляда.
— Да брось, Рэйвен, парень недавно освободился, дай ему насладиться вечером.
— Тем более, раз уж северной музыки сегодня не будет, так хоть национальный напиток распробую. — Поддакнул Джер. Язык у него немного заплетался.
— Спелись. — Заключила я.
Некоторое время мы молча поглощали пищу, пока тарелки не опустели. Подавальщица мигом забрала посуду, стараясь не задерживаться у нашего стола: посетителей сегодня было немало.
— Ульв, помнишь, о чем мы говорили в прошлый раз?
Хозяин трактира сдержанно кивнул. Похоже, он опасался разговаривать об этом при Джерлассе, так что я сочла необходимым подробнее рассказать ему о ритуале. Суть в том, чтобы направить силу мага в руны, и активировать их. Именно так, совместной работой мага и эриля, создаются артефакты. Я не могла утверждать с точностью, как именно сработает этот метод, если вместо вещи использовать тело человека, но эксперимент того стоил.
— Фактически, тебе предстоит составить рунические надписи для усиления естественных показателей предмета и адаптировать их для взаимодействия с физическим телом человека. — Закончила я, поясняя эрилю его роль в ритуале.
— Наверное, я слишком пьян для таких рассуждений. — Огорошенно произнес Джер. — Или слишком трезв.
Ульв заботливо подвинул ему полный стакан и блюдо с закусками.
— Как будем наносить руны? — Уточнил эриль.
— Татуировать.
— Что ж, это будет… интересно. Когда?
— Джерласс еще не восстановил силы, но думаю, через неделю будет готов. Успеешь к этому сроку?
— Да. — Кивнул. — Ну, что, скрепим наш уговор? — И Ульви ехидно подсунул нам с Джером по кусочку хаукарля. Последнему было уже все равно, что есть. Мы одновременно взяли акулье мясо и чокнулись им, как бокалами.
Когда мы покидали «Волчью пасть», в трактир вошла Эмма — жена Ульва. Даже со своим примечательным макияжем и в роскошном платье я почувствовала себя незаметной. Красавица с ярко-рыжими волосами и точеной фигурой, конечно, привлекла внимание Джера. Мне пришлось буквально вытаскивать его за рукав, а то ведь эриль мог и обидеться на моего нетрезвого друга. Учитывая, что тот еще не восстановил силы, а Ульв — бывший воин, вечер мог закончиться плачевно.
Как настоящий кавалер, я довела Джерласса до гостиницы. Вообще пьяный Джер — это нечто забавное и безобидное, но заключение в одиночной камере что-то в нем изменило. По пути он замкнулся и почти не разговаривал, а в холле «Гиацинта» вдруг взялся приставать. Длительное воздержание в тюрьме не пошло ему на пользу. Не знаю, как он держался до этого, но алкоголь подвинул рамки дозволенного, и пару раз мне приходилось убирать его руку со своей задницы. В конце концов, я дала привратнику пару монет и попросила проводить сего не в меру пылкого джентльмена до комнаты. Свидетели этой сцены, очевидно, подумали, что я — дорогая штучка. На выходе меня догнал пожилой, хорошо одетый господин и предложил сто серебряных ливренов, если соглашусь подняться с ним в номер. В ответ я достала золотой и пригрозила, что сейчас засуну ему в заднепроходное, а наутро он будет метать через рот серебряники. Мужчина принял меня за магессу, изменился в лице и ретировался.
Возле дома меня ждал сюрприз. Под дверью лежал конверт темно-фиолетового цвета. На лицевой стороне не значилось адресов получателя и отправителя, только мое имя крупными буквами — Рэйвен Мара — и сургучная печать Абархама на клапане. Чудесно. Меня пригласили на праздник основания Ордена.
Пригласительный из текстурной бумаги лавандового цвета лежал на столе. На нем каллиграфическим подчерком была написана программа мероприятия и имя приглашенного: «Рэйвен Мара 1». Значит ли это, что Абархам хочет видеть со мной на празднике Джерласса? Возможно. Я ведь ничего толком не знаю о разногласиях между ним и Орденом. Призрак баловался кражами артефактов у адептов, но за это не приговаривают к смерти. Он также впутался в какую-то авантюру, защищая научные открытия, не выгодные Ордену. Именно за тем, чтобы выведать имя и успеть спрятать изобретателя, он спал со мной четыре месяца назад. Ученого звали Эдвин Борго. Неплохо бы узнать, какая судьба постигла его после ареста Призрака, и вообще из-за чего был весь сыр-бор. Что такого мог предложить обществу Борго, чтобы Абархам посчитал изобретение опасным для адептов? Уж если даже… как там его… паровой двигатель увидел мир…
Я положила пригласительный в саквояж, намереваясь при случае спросить у Кая, не ошиблись ли в Ордене. Может же быть, что организаторы просто забыли вычеркнуть мое имя из списка. С личной печатью Абархама на конверте шансов на это мало, но я все же надеялась.
За прошедшие несколько дней я порядком привыкла к дурацким выходкам Джерласса. Теперь особняк пустовал. Был и положительный момент — этой ночью меня никто не беспокоил. Я выспалась и сейчас стояла на кухне, лениво помешивая кофе в турке. Из остатков хлеба сделала два тоста и с удовольствием умяла их с вишневым джемом. Утро началось, как нельзя лучше! До начала рабочего дня еще оставалось время, которое я провела возле зеркала. Сегодня предстоит немного помотаться по городу, так что предпочтение отдала синему брючному костюму. Стараниями Джера выбирать особо было не из чего. Дополнила туалет серьгами с крупными сапфирами и сама себе улыбнулась.
