— Что? — Лина так и встала, на глаза навернулись слезы, — Что ты сказала?
— Похороны будут завтра в три часа дня, не опаздывай, — Лоренца повторила информацию и положила трубку.
Умер? Она сказала — умер?
Слезы ручьями полились из глаз. Умер. Все-таки она не смогла его уберечь!
Старый, ворчливый и занудный старик, к которому она успела привязаться, больше не будет ругать ее за плохо выполненную работу, согнутые страницы книг или невнимательность. Больше не будет мягко укорять ее, шутить с девушкой или объяснять теорию предвидения, основы истории и философии, практиковать с ней медитацию.
Умер.
…
Гюнтер уже знал о смерти старого еврея. Он посочувствовал девушке по телефону, но быстро отрезвил ее простым сообщением, что его таинственная знакомая готова принять Алину сегодня после семи вечера.
Лине уже было не до работы, и она решила отпроситься домой. Заплаканное лицо девушки уверило начальника в искреннем горе от утраты любимого дедушки и он, посочувствовав, отпустил ее, дав два дня на прощание с ушедшим так рано в небытие родственником.
К семи вечера Лина полностью пришла в себя, горюя по учителю глубоко внутри, была собранна и готова к встрече с таинственной знакомой Гюнтера.
Она не смогла спасти наставника по одной причине — поставленный блок не давал ей полной силы способностей. Поэтому Лина была решительно настроена избавиться от блока, иначе грош ей цена с таким талантом, чтобы там Марк и Авраам Моисеевич не говорили насчет запретов использования.
Гюнтер заехал за девушкой в шесть вечера. Лина встретила его, одетая во все черное в знак траура по учителю. Парень хмыкнул, увидев такой необычный наряд на подруге, но ничего не сказал.
Ехать, как оказалось, было недалеко, знакомая вампира жила в частном доме небольшого поселка сразу за МКАД.
Лина с опаской вышла из машины и оглянулась.
Странный это был поселок, тихий, собаки не лают, птицы не летают, да и прохожих ни одного не было видно, несмотря на еще не позднее время. Лишь редкие фонари освещали улицу, да из окон домов падал свет. Поселок казался заброшенным. А ведь совсем недалеко от столицы, минут двадцать на автобусе и ты уже в крупнейшем мегаполисе мира.
Гюнтер открыл небольшую деревянную дверцу в калитке и прошел по заснеженной дорожке к дому. Девушка двинулась за ним. Он открыл дверь дома, словно частый гость здесь и ему не требуется приглашение, пересек прихожую, оттуда прошел в небольшую комнату. Она освещалась лишь одной люстрой, свисавшей очень низко над круглым столом, оставляя углы комнаты в темноте. За столом лицом к дверям сидела хозяйка дома, ожидая гостей.
Рада оказалась цыганкой, лет сорока, причем, настолько типичной, что воображение Лины сразу нарисовало картину, как она идет по улице, потрясая многочисленными браслетами, и предлагает прохожим погадать. Цветастая широченная юбка, на груди — большое монисто и несколько ожерелий, красный платок с золотистой бахромой по краю закрывает черные густые волосы. И цепкий взгляд из-под длинных ресниц.
Женщина входила в Гильдию нейтралов, о чем Лине поведал Гюнтер и категорически запретил кому-либо рассказывать о встрече с ней. Нейтралы крайне неохотно работали на вампиров и Орден, не желая вмешиваться в противостояние между ними и сосредоточившись на работе с простыми обывателями.
Рада же, в обход правил Гильдии, нередко оказывала магические услуги вампирам, за что те ей неплохо платили и предоставляли ряд льгот.
— Все-таки привез ее? — голос цыганки был хриплый, прокуренный, но каким-то необъяснимым образом он завораживал и располагал к себе.
— И тебе привет, Рада, — ответил парень, пропуская вперед Лину.
Лина коротко поздоровалась.
Магичка оценивающим взглядом скользнула по Алине и, не глядя на ее друга, бросила тому:
— Выйди-ка, нам тут поговорить надо.
Парень коротко кивнул и вышел из комнаты. Лина услышала, как за ним хлопнула входная дверь.
— Ну, здравствуй, красавица, — цыганка, наконец, поздоровалась с девушкой, — Что в черном? Умер кто?
Та кивнула:
— Мой учитель.
Рада посмотрела на нее исподлобья, закурила сигарету, выпустила дым в сторону Лины и кивнула на стул рядом с собой.
— Садись, давай, будем разбираться.
Лина осторожно села. Без поддержки друга ей стало вдруг боязно, кто его знает, что это за магичка. Мама, например, терпеть цыган не могла, считая их обманщиками и мошенниками.
— Гюнтер сказал, что на тебе блок стоит, Орден поработал. И попросил меня по возможности его убрать.
— Вы это сможете сделать? — с надеждой поинтересовалась Лина.
Цыганка непонятно хмыкнула, то ли да, то ли нет.
Встала из-за стола, подошла к окну и взяла с подоконника заполненный водой стакан. Поднесла ближе к Лине и окропила ее водой. Девушка фыркнула, отряхнулась, сбрасывая с себя холодные капли. Рада в этот момент прочла аркан и Лина озарилась алым светом. Второй аркан, третий.
Ничего не менялось. Девушка сидела тихо как мышка, боясь лишний раз пошевелиться.
— Странно.
Рада отставила стакан в сторону и уселась, задумчиво глядя на клиентку.
— Ничего не понимаю.
Лина вопросительно на нее посмотрела, но та лишь отмахнулась, не объясняя своих слов. Затем, видимо, ей в голову пришла какая-то идея.
— Отметины какие-то есть на теле, красавица?
— Отметины?
Цыганка повела непонятно рукой:
— Родимые пятна странной формы, удары молний, может быть, шрамы какие?
Лина задумалась.
— Единственное, что знаю, — вот!
Она показала женщине свою правую ладонь. Рада бесцеремонно схватила ее руку и начала вертеть в разные стороны, получше разглядывая.
На внутренней стороне большого пальца, почти у самого соединения с ладонью, красовался небольшой крест. Виден он был, только если с силой нажать на это место и кровь станет приливать к коже. Тогда он просвечивался очень четко и ярко, но через несколько секунд, как кровь отливала обратно, становился снова практически незаметным.
— Вот теперь понятно все. Какая отметина у тебя интересная, однако, — Рада взяла сигарету с пепельницы и закурила с видимым облегчением, — Знаешь, откуда?
Лина кивнула:
— Мама рассказывала, что в детстве поцарапала меня случайно, вот и появилось такое родимое пятно.
— Родимое пятно от царапины? — хмыкнула Рада и недоверчиво покачала головой, — Нет, красавица, это не от царапины. Догадывалась твоя мамка, кем ты являешься, вот и отнесла к знающим людям. Это они тебя пометили.
Цыганка достала из внутреннего кармана юбки пачку сигарет и закурила еще одну. Лина почему-то чувствовала, что этой женщине нужно рассказывать все очень честно, без утайки и с малейшими подробностями. То ли взгляд Рады располагал, то ли запах сигареты, но Лина не скрывала ничего.
