Цыганка достала из внутреннего кармана юбки пачку сигарет и закурила еще одну. Лина почему-то чувствовала, что этой женщине нужно рассказывать все очень честно, без утайки и с малейшими подробностями. То ли взгляд Рады располагал, то ли запах сигареты, но Лина не скрывала ничего.
— А теперь слушай меня внимательно, красавица. По всему видно, что этот блок на тебе не первый, под ним еще стоит один фундаментом, а значит, полностью тебя разблокировать я не смогу, не настолько уж я и сильна, — она выдохнула дым сигареты в потолок, — На тебя еще в детстве понавесили щитов. Боялись тебя, очень боялись.
— А почему? Что я такого страшного могу сделать то? — удивилась Лина.
— Единственное, о чем могу думать — ты четвертая в роду.
— То есть?
— Уж не знаю, по матери или по отцу, но в твоем роду еще трое до тебя обладали таким талантом. В Ордене считают, что четвертая ткущая в роду приведет мир к гибели.
Лина ехидно подняла бровь и цыганка это заметила.
— Да, да, я тоже считаю, что все это брехня полная. Я так думаю, если бы все пророчества, что я слышала на своей жизни, исполнились бы, тогда мир давно уже развалился. Но эти, орденские…, — она покачала головой, — Для них это реально.
— А почему сразу тогда не убили? — размышляла девушка вслух, — Было бы намного проще — раз меня и ножичком, или под машину, и мучится со всеми этими блоками и пророчествами не надо.
— Мать свою благодари, это она нашла адекватного мага в Ордене, который не только не убил, но и заблокировал, чтобы другие тебя не удавили от страха, — недовольно проговорила Рада
Она затушила окурок о пепельницу и слегка потрясла руками, помассажировала их, подготавливая к работе.
— А почему тогда Авраам Моисеевич этих нижних блоков не увидел? — задумалась Лина.
Рада удивленно подняла голову:
— Натансон — то? Так ему, видимо, и не нужно было блок с тебя снимать, поэтому и не стал копать, на какой основе верхние арканы стоят.
Лина недоверчиво покачала головой.
— Авраам Моисеевич был очень заинтересован.
— Девочка моя, — Рада положила свою руку поверх лининой ладони, — Натансон — это старый прожженный интриган.
— Был, — с грустью проговорила Лина.
Цыганка отняла ладонь и по-новому взглянула на девушку.
— Так это он…? — она кивнула на ее черные одежды. Лина лишь всхлипнула.
— Дела…, — протянула Рада и на мгновение прикрыла глаза, — Жаль старика, хорошим магом был.
— Значит, снять блок вы не сможете? — вернула ее Лина к прежней теме разговора.
Рада покачала головой.
— Верхний слой могу попробовать снять, но на тебе стоит слишком много сильных заклинаний, красавица. Под «Цепью» я вижу сразу «Молебен», откровенно паршивой работы, и «Щит Габриэля».
— «Молебен»?
— «Молебен молчания», он отзеркаливает на тебя твои же усилия. Голова болит, когда ты начинаешь менять вероятности?
— Да.
— Вот, это его действие.
— А «Щит»?
— Он не дает тебе использовать свои возможности для изменения собственной жизни, понимаешь?
Лина медленно кивнула, едва понимая.
Получается, что опознано три заклинания, блокирующие ее способности: «Щит Габриэля», не позволяющий Лине менять собственную жизнь, «Молебен», отражающий по инерции любую попытку воздействия, и «Цепь», связывающая их воедино. Помимо этих есть еще и глубинные заклинания, образовывающие фундамент для верхних.
— Послушай меня, красавица, — отвлекла Лину от размышлений Рада, — Я хоть ведьма и сильная, но справится с тремя этими заклинаниями не смогу. «Цепь» развяжу, но все блокирующие арканы снять не смогу, поэтому решай, от чего хочешь избавиться. На все моих сил уже не хватит.
…
Гюнтер вышел из дома цыганки и сразу достал свой мобильный. Набрал номер, прослушал, пошло ли соединение, и сразу сбросил. Через минуту на телефон поступил сигнал о вызове с совершенно другого номера. Парень поднес телефон к уху и ответил.
— Все в порядке, она у Рады.
— Цыганка сможет помочь?
— Не знаю, она мне приказала выйти, сейчас с девчонкой сама разбирается. Но я кое-что услышал. Рада сказала, что Лина четвертая в роду.
— Неужели? — это была единственная эмоция собеседника на услышанную новость.
— Это о чем-то говорит?
— Об очень многом, — быстро согласились на той стороне.
— Какие будут инструкции дальше?
…
— И тебе лучше пока покинуть пределы города, во избежание проблем.
Гай прослушал ответ собеседника, коротко хмыкнул в согласии и положил трубку.
Макс отвернулся от окна.
— А ты тот еще интриган! — восхитился он.
— За тысячу лет я и не такому научился, — ухмыльнулся высший и поманил парня к себе.
…
Через некоторое время Лина показалась в дверях дома. Она была очень бледной и слегка пошатывалась, но на ее лице сияла радостная улыбка.
Все получилось, понял Гюнтер и, открыв девушке дверь машины, сам ушел в дом.
Лина откинулась на спинку сидения и закрыла глаза.
Получилось, это действительно получилось. Да, пусть не в полном объеме, но она сможет менять реальности без риска для своей жизни и с достаточным успехом для всех остальных.
Друг вернулся через пять минут и положил в бардачок какой-то листок бумаги.
— Ну что, готова? — спросил он у Алины, и когда та кивнула, завел машину.
Девушка молча приходила в себя от всего произошедшего сегодня. Даже новость о смерти учителя как-то отошла на второй план.
Она — четвертая в роду. До пророчеств Ордена ей дела не было, не верила Лина во всю эту чепуху. Но до трое из семьи тоже владели таким талантом. Покопавшись в памяти, Лина смогла вспомнить странное иногда поведение матери, когда она могла стоять на кухне, закрыв глаза, рядом с кипящим чайником и совершенно не обращать на него внимания. Отец такое поведение называл маминой изюминкой, хотя чаще всего просто не замечал этого. А мама после такого как-то уверенней отправляла отца на работу или на рыбалку.
Что ж, теперь и она будет также менять вероятности, выбирая из сонма существующих ту, что будет правильной для… Для всех. Но не для нее. Рада сняла «Цепь» и «Молебен», он действительно оказался слабеньким, правда, наложенный под Цепь, он резонировал и отзеркаливал алины усилия в двойном объеме. Но использовать свой талант, чтобы менять собственную жизнь, Лина не могла. Это было условие Рады, так как цыганка могла снять только одно из висевших на девушке заклинаний. В итоге, «Щит Габриэля» пришлось оставить. Со своей жизнью девушка сама как-нибудь разберется, но падать в обморок от головной боли она больше не будет.
