Юноша не продолжил, и Уриэль рявкнул:
— Что с ними?
— Они пропали.
Его сердце замерло. Легкие сдавило. Все атомы в теле застыли, информация обрушилась на него волной.
— Все? — он не узнал спокойный голос, ведь разум кричал в его голове.
— Да, милорд. Все.
Уриэль сорвался с места. Он раскрыл крылья и взлетел, рассек туман вокруг поместья и поднялся к стеклянному потолку их крыла.
Он вытянул руки перед лицом и пробил стекло. Осколки посыпались на пустой сад. Уриэль приземлился на корточках, уперев кулак во влажный мох, опустив руку на колено.
Его крылья легли на землю, как мантия. В комнате не было ни звука. Он привык к журчанию голосов, хихиканью женщин, которые не хотели, чтобы он видел их раздетыми. Он принимал те звуки как должное.
Но ничего не осталось. Лишь молчание гробницы.
Он открыл глаза и посмотрел на четырех Жутей, лежащих перед дверью. Их тела застыли в смерти, крылья медленно таяли, они возвращали свой настоящий облик.
Четыре дыры зияли в их грудях. Раны были одинаковыми, будто созданными чарами.
Он встал и прошел к мужчинам, отдавшим жизни. За него. И когда он остановился над их телами, он понял странность ран. Их сердца вырвали. Ребра были разбиты, но раны не были сквозными.
Это сделала магия.
Уриэль опустился на колени и прижал пальцы к открытым глазам ближайшей Жути. Он медленно закрыл их и прошептал:
— Спасибо, брат. За твою смерть мы отомстим.
Шаги загремели в коридоре. Другие Жути присоединились к нему. Двери хлопали, Гектор появился в проеме с сотней Жутей за ним. Они замерли в ужасе и смотрели на тела.
— Жрицы? — прорычал Гектор.
— Пропали.
— Алхимики?
Уриэль огляделся. Он глубоко вдохнул, но запаха металла или крови не было. Только сладкие духи жриц, которые украли единственную женщину, которая была ему дорога.
Он должен был знать, что они предадут его. А теперь он потерял ее.
Уриэль не мог последовать за ней в Собор. Они хотели этого. Алхимики хотели, чтобы он погнался за ней, чтобы им было проще убить его и его народ.
Он оскалился.
— Нет, это были женщины.
Гектор выругался.
— Я знал, что нельзя было доверять этим гарпиям.
— Я доверял Рэе, — сказал он. — Они подавили ее.
Он не верил, что она предала бы его. Такой мысли не было в его голове, но Гектор точно так думал. Может, и другие Жути, но они не знали его жрицу. Не так, как он.
Это было самое тяжелое решение в его жизни. Его душа кричала гнаться за ней любой ценой. Он мог пробить двери Собора и вырвать ее из рук алхимиков. Или они умрут вместе, как возлюбленные в старых историях.
Но это была не их история. И она оторвет его голову, если он так сделает.
Рэя знала важность их дела. Она хотела мести так же, как он.
Он выпрямился и расправил крылья, задел стены, и с мембран сыпались осколки.
— Мы будем биться, братья. Без жриц.
Жути одобрительно взревели, но его сердце разбивалось.
По их связи, которая осталась, как бы далеко Рэя ни была от него, Уриэль послал ей весть, надеясь, что Рэя ощутит ее с магией:
— Выживи, — прошептал он. — Я найду тебя.
ГЛАВА 37
Звон цепей разбудил ее. Рэя медленно вдохнула, но не шевелила телом или лицом. Она дышала тихо и медленно, подражая сну.
Она не помнила, чтобы ложилась спать.
Мысли разбегались, гнались за воспоминаниями. Она шла за юной Жутью к жрицам, когда раздался вопль. А потом Жуть с ней откинул голову и взревел с остальными.
Рэя помнила, как звук дрожал в ее груди. Замок сотрясался от их гнева. Она должна была дрожать от страха и упасть на пол, как пару месяцев назад. Но теперь она ощущала трепет их эмоций в себе.
Призыв к бою вызвал у нее восторг. Она помогла с этим. Она знала, что они готовились к худшему в бою.
А что было потом?
Рэя прошла в покои жриц, ожидая, что они боялись, как она в первую ночь, когда на нее напали Жути. Она думала, что они будут готовы биться. Но не ожидала, что они нападут на нее.
Юный Жуть за ней закричал. Четыре других воина ворвались в комнату, думая, что алхимики уже прибыли за ней.
Кровь. Она помнила брызги крови, четыре жрицы метнули темную магию в Жутей, и их сердца притянуло в их ладони. Красота женщин увяла на ее глазах, они стали древними старухами. Одна из близняшек коснулась своих волос и зарыдала, когда клочья остались в руке.
Холли схватила ее за плечи.
— Нужно идти.
— Я никуда не пойду, — закричала Рэя. — Что вы творите?
А потом боль вспыхнула в ее затылке, и Рэя ничего больше не помнила.
Тихо дыша, она подвинулась в фальшивом сне. Цепи звякнули об камень, запястья болели от тяжелых оков.
— Она просыпается, — сказал мрачный голос.
— Хорошо. Высшая жрица устала ждать.
Она знала эти голоса. Рэя слышала их всю жизнь, но она не была в Соборе. Как так? Она не могла попасть в Собор из поместья, не проснувшись по пути.
Верно?
Руки сжали ее плечи и встряхнули ее.
— Хватит притворяться, ученица.
Рэя сонно открыла глаза, испугалась каменного потолка над собой. Факелы сияли в комнате. Она не хотела быть тут. Она не думала, что вернется сюда.
Она посмотрела на свое тело, зная, что ее ждали ужасы.
Они сняли ее одежду. Руны покрывали ее плечи, живот, бедра. Руны удерживали ее на месте, сколько они хотели. Ее магия была заперта, не подчинялась без исцеления.
Она посмотрела на неизвестного алхимика справа. Она убедилась, что он посмотрел на нее, и улыбнулась.
— Ты зовешь меня ученицей, но явно боишься моей магии.
— Предосторожность, девочка. Только и всего, — он потянул за цепочку на ее запястье.
Металл впился в плоть до крови. Красные капли упали на каменный алтарь, на котором она лежала, но боль только усилила ее восприятие. Они приводили пленников в эту часть Собора. Она видела комнату раз, когда только начинала обучение. Тут держали людей, которых потом приносили в жертву.
Скалясь от гнева, она посмотрела влево в глаза жрицы, которая сжимала другую цепь. Она не видела эту женщину раньше. Ее глаза были большими от страха.
Хорошо. Она должна была бояться Рэи.
— Думаешь, ты меня удержишь? — прошипела она. — Ты? Та, что не была Избрана?
Алхимик потянул за ее правую руку.
— Ты не жрица, ученица. И ты будешь говорить с уважением с теми, кто лучше тебя.
Будет, но тут не было тех, кто был лучше нее.
Они вместе потянули за цепи и стащили ее со стола. Они добавили оковы на лодыжках, словно она могла убежать, пока они держали цепи от ее рук. Алхимик добавил еще и металлический ошейник на всякий случай, и он насладился тем, как туго его застегнул.
Они повели ее по коридору. Они тянули, даже если она не успевала за ними, не давали ей вернуть равновесие. Но Рэя уже не была простой жрицей. Магия была в ее ладонях. Хоть она не могла использовать магию, это не делало ее слабой.
Магия медленно исцеляла ее раны, чтобы никто не заметил. Касалась болей в ее теле, успокаивала их теплом, словно с ней был Уриэль.
Она хотела, чтобы он был рядом.
Где был ее Жуть?
Она позволила вести ее по коридорам, пока они не попали в большой зал, где Высшая жрица и лидер алхимиков вели совет. Рэя надеялась не увидеть эти комнаты.
Два стража толкнули ее так, что она рухнула на колени. Они прошли вперед, потянули за цепи, тащили ее вперед, и ее колени оцарапал камень. Она оставляла за собой кровавый след.
Высшая жрица была в кроваво-красном платье, которое надевала только на важные церемонии. Золотая цепочка свисала на ее лбу, соединялась с дырами в ушах, напоминая корону. Лидер алхимиков в красной мантии сидел рядом с ней на схожем позолоченном троне. Они выглядели как портрет короля и королевы, но со стеной пещеры за ними, а не замком.
Рэя сидела перед ними, тяжело дышала, и ей позволили опустить руки на колени. Она смотрела на свои ноги, ждала слов Высшей жрицы. И она заговорила.
