— Сожалею, но мы ещё закрыты, — улыбнулась я этому дурачку.
Злата категорически не желает идти за него замуж. Интересно — он сам понимает, насколько ему повезло? Потому что если бы девчонка согласилась… Ой, мама!
— Ну, это можно исправить, — тугой кошель с глухим звоном упал на стол, перед самым носом Златы и Патрика. — Поторопитесь, я голоден!
Краска возмущения залила лица детей. Патрик сжал кулаки, мопс зарычал под столом, что же касается принца Алении — он явно получал от всего этого удовольствие. Пока…
— Зал ещё не открыт, — повторила я спокойно, — Сожалею, однако мы торгуем только на вынос. Желаете что-нибудь заказать?
— Я желаю! Желаю отужинать здесь и немедленно!
— Нет, — начала я, и тут одна мысль заставила меня резко изменить линию поведения.
Сейчас сюда явится разгневанная колдунья и… прихлопнет оленёнка, словно таракана. А мне что делать? Отмыть пятно и забыть? Очнись, Наташа! Включи мозги! Этот мерзкий хам — принц, и…
Чёрт! Начнётся война, Злата лишится Академии, Патрик — родственницы, а я… Стефана. Ну уж, нет, дудки!
— Еду его высочеству! — торжественно крикнула я, надеясь, что жители моего маленького королевства не подведут — всё равно подслушивают.
Из кухни, словно его вытолкнули, показался Матей с огромным бумажным пакетом в руках, до верху набитым всякой снедью. Поклонившись, он положил пакет перед принцем. Я же развязала кошелёк, и, взяв положенную плату, вернула несметные богатства прежнему владельцу — нам чужого не надобно!
— Пожалуйста! Рады, что воспользовались услугами «Золотого вепря».
Очень хотелось добавить: «Мы ни в коем случае не ждём вас снова», но я сдержалась. Нечего показывать собственным сотрудникам дурной пример.
— Вы об этом пожалеете, — принц бросил испепеляющий взгляд на принцессу Злату (по мне так получилось слабовато) — и вышел, намереваясь хлопнуть дверью, но… не получилось.
Таверна решила, что хлопать дверью — не вежливо, и наподдала принцу Алении по тому самому месту. Той самой дверью, вопреки всем законам физики.
Грохот. Ругательства. Довольный хохот Златы, Патрика и… Кекса. Оказывается, мопсы умеют смеяться — ехидно, с сарказмом!
— Всё в порядке? — не удержалась я.
Двери и половицы злобно заскрипели — «Золотой вепрь» провожал посетителя.
— Нет, вы это видели? — заливаясь от смеха, ликовала Злата.
— Как его магией приложило! Молодец, мам! — восхищался Патрик.
— Гав! Гав-гав! — поддерживал Кекс общее веселье.
— Это — не я!
Меня никто не слушал, и я перестала спорить. Хотят думать, что я — пусть.
— Ужин подавать? — выглянул из кухни довольный Матей.
— Да, — сказали мы дружным хором, и вдруг…
— Браво, браво! — возле камина раздались аплодисменты.
На наших глазах в дрожащем от жара воздухе медленно проступала закутанная в плащ высокая фигура
— Кто вы? — Патрик храбро шагнул вперёд, закрывая собой меня и Злату.
— Браво, внук…
Ну, вот и всё… Эффектно, что и говорить.
25-2
Колдунья застыла, жадно вглядываясь в мальчика. Тишина. Патрик, Злата, я и даже Кекс — все забыли, как дышать. От дома и земли веяло виной — принца пропустили, а мага и вовсе не заметили.
Кекс чихнул и… все очнулись, словно нас, зачарованных, расколдовал наконец поцелуй истинной любви. Вновь загудел огонь в камине, Матей исчез на кухню — баловать коллег свежими новостями, а я… Я стала дышать, решив, что чему быть — того не миновать. Эти несколько дней я была счастлива, а там…
— Кто вы? — Патрик строго смотрел на женщину.
Фигура у очага пошатнулась, словно у колдуньи в плаще разом закончились силы. Мальчишка бросился вперёд, успев подхватить. Добрый ребёнок…
— Патрик, — ладонь таинственной гостьи, осторожно дотронулась до щеки мальчика.
— Ещё расскажите, как вы меня всю жизнь искали! — привычно скривился сын, усадив женщину в кресло. — Ужинать будете?
— Что? — колдунья не поверила собственным ушам.
Пожалуй, она растерялась, хотя представить такое не просто. Маг ожидала чего угодно, но Патрик смог удивить, и не только её. Сын никогда не рассказывал о своей прошлой жизни, а я и не спрашивала — просто приняла. Просто любила. Кто его искал? Когда? Кажется, пора взять свежих булочек и наведаться к Матушке Мю. Чайку попить.
— Ты… Ты не веришь мне? Я — твоя родная…
— Ужинать сейчас будем, — лицо Патрика побледнело, руки задрожали.
Злата подошла, взяла его ладони в свои, но сын, мягко отстранив девушку, развернулся ко мне.
— Ты… знала, верно? Почему не сказала?
— Я?
Действительно, почему? Сначала обрадовалась, что меня он назвал мамой, потом пришёл этот… принц, потом… не успела. Или не захотела?
— Ты её искала, чтобы меня отдать?
— Патрик! — вскочила, решив, что с меня хватит (в конце концов, я ни в чём не виновата!). — Во-первых — я никого не искала, ясно? Метла сама принесла меня к замку в горах. Во-вторых — да, я знала, но не успела сказать. И — да, говорить не хотела! Потому что больше всего на свете я боюсь, что тебя у меня отнимут.
Опять тишина. Тяжёлая, гнетущая. Даже огонь в камине застыл — ждал, что будет.
— Предупреждать надо, — тихо ответил сын, но я уже чувствовала теплоту в его голосе — он простил и… поверил.
— Я никому тебя не отдам. Слышишь?
Кекс боднул мальчишку в ноги и гавкнул, мол: «Эй, ты чего? Ты же наш!».
Я не выдержала — подхватила пса на руки и сгребла в объятия всю свою родную стаю — Патрика, Злату и Кекса.
— Сколько мне лет? — сын осторожно освободился из объятий (с одной стороны — не обидеть, с другой, показать, что взрослый, храбрый и независимый).
— Почти шестнадцать, — тихо проговорила колдунья, пряча слёзы.
Теперь понятно, в кого Патрик такой упрямый бунтарь, не позволяющий проявлять собственных чувств. Я присмотрелась и вдруг поняла, как сильно похожи эти двое! Осанка, поворот головы, взгляд, тонкие черты лица. Между ними кровное родство — ошибки быть не может.
— Почти как мне! Да, да, да!
Злата, приплясывая, кружилась и хлопала в ладоши, радуясь, как ребёнок и совершенно не замечая удивлённо приподнятых бровей на побледневшем лице бабушки Патрика…
Я, признаться, тоже удивилась. Мне казалось, сыну лет тринадцать, не больше, судя по поведению, да и по внешнему виду тоже. Щуплый, юркий… С другой стороны — двойка тебе, Наташа! Мальчишки взрослеют чуть позже юных красавиц — тебе ли не знать?
— Ты — моя мама?
— Нет, — маг горестно покачала головой и закрыла лицо руками.
Дрогнули плечи. Патрик подался вперёд… обнять? Утешить? Но тут женщина снова заговорила:
— Нет, внук. Твоя мама, моя дочь — погибла. Мне жаль…
— Значит, меня не бросали?
— Как ты мог подумать такое!
— Просто, — мальчик, вскинув подбородок, посмотрел колдунье прямо в глаза. — У нас таких целый приют. Кто я? Кто я на самом деле?
— Патрик Тадеуш Аленский, — её голос звучал торжественно, напомнив интонации распорядителя во дворе Стефана.
— Ииии! — Завизжала принцесса. — Патрик! Ты — принц! Из старшей ветви Алении… Обалдеть! Я знала, знала! Всегда знала, что так будет!
Обернувшись желтогрудой пичужкой, девушка с радостным чириканьем принялась носиться по залу, заставив Кекса возмущённо лаять — такого вопиющего безобразия в столь торжественный момент не смог вынести даже мопс.
— Патрик — племянник короля? — спросила я колдунью отчасти из интереса (надо же во всём этом разобраться), отчасти для того, чтобы отвлечь гостью от искреннего восторга девушки (эту венценосную дурочку надо спасать, срочно!).
— Не совсем, — Злата, вновь обернувшись человеком, решила продемонстрировать, что чему-то её во дворце всё-таки учили. — Действующий король Алении, как и его сын — представители младшей ветви. Некогда они незаконно захватили престол. Вернее, им отдали власть добровольно, без борьбы. В случае сопротивления результат был бы очевиден — старшая ветвь магически сильнее.
