Не боялся Агнар Транда, как, впрочем, и никого другого. Коли надобно, он сразится с ним в поединке. Боги и добрый меч рассудят, кто прав, кто виноват.
Спокойно стало на душе у северянина, и мысли его были о предстоящем празднике, что сулил ему встречу с женой. Видел Агнар, что Олли огорчилась их раздельному ложу, и это взволновало его не на шутку. Неужели она примет его? По своей воле и желанию? Одна мысль о том заставляла его кровь нестись по жилам бешеным потоком, а чресла – гореть. Но не мог Агнар лечь с ней в постель минувшей ночью – они были не одни, а испытания держать ее в руках и не сметь ласкать он бы не выдержал. Слишком долго не видел он свою Олли.
Как же она красива! Агнар и позабыл, что названная им жена столь прекрасна. Олли выучилась их языку, и это стало чудесным сюрпризом для воина. Радостно было Агнару слышать родную речь из уст той, к кому он стремился все минувшее время.
Впрочем, он ничем не выдавал своих чувств – пока дело не сделано, рано радоваться. Поэтому Агнар вел себя спокойно, словно не замечая того, как порхала Олли рядом с ним, поднося ему кушанья и помогая собираться в путь. Заметил он, что Хенрика она ночью закрыла одеялом, заметил и похвалил про себя. Воину не пристало тревожиться о мальчишке, а вот женщине – самое оно.
Сын западного правителя был хмур, но уже не столь печален. Агнару нравился этот мальчик – в нем чувствовалась сила. Из него получится хороший воин, только бы дворцовые интриги не испортили мальчишку.
Наконец, оба отправились в путь. Агнар не стал целовать Олли на прощание, хотя все его существо стремилось к ней, но не хотел воин расслабляться раньше времени. Успеется, времени у них еще много.
Думая о глазах своей жены, Агнар ехал ко дворцу, Хенрик сидел позади него в седле. Когда показались ворота, воин спешился и велел сделать то же самое мальчишке. Что ж, осталось совсем немного до момента истины.
***
Рагнейд слышала о возвращении корабля Транда, и это известие принесло ей радость и надежду, что задуманное ею осуществилось. Последние недели прошли тяжко – королеве не давали покоя мысли о беде, которая лишь отступила, но не исчезла. А еще думы о Вестаре.
После объятий во дворе, они не касались друг друга, но, испив вкус поцелуя любимого, трудно его позабыть. Рагнейд все чаще ловила себя на том, что думает о Вестаре постоянно. В его темных глазах она читала то же. И все труднее ей становилось сдерживать свои чувства к лучнику, уже не раз и не два она замечала взгляды придворных в моменты, когда слишком ласково улыбалась ему. Следовало вести себя осторожно, но как же тяжело оно давалось королеве…
Кроме забот о собственных чувствах, у Рагнейд оставались тревоги посерьезнее. Появились первые слухи о возобновившихся нападениях, но ярл не желал слышать о том. Эрлинг говорил, что это – пустая болтовня тех, кому хочется привлечь внимание. Рагнейд знала, что предводитель северных поселений, Ингемар, давно метит на место властителя. Конечно, таким, как Эрлинг, ему не стать, потому что они, в отличие от людей к северу, живут не только лишь набегами на чужие земли. Без крестьян, пастбищ, посевов не было бы урожая, а одними грабежами не проживешь.
Впрочем, северяне как-то жили. Только вот такая жизнь Рагнейд была вовсе не по душе – жестокие, даже по меркам их края, свирепые и безжалостные, северяне слушались только собственных законов и понятий о том, что правильно и что нет. Королева понимала – Ингемар подчиняется ее супругу лишь потому, что без его помощи в пропитании и постройке кораблей выжить им было бы куда сложнее. Эрлинг тоже это понимал, но видел также и скрытое соперничество северного предводителя с ним. О намерениях того тоже нетрудно было догадаться.
А посему известия о новых нападениях драугров на севере не беспокоили ярла, как должно. Он лишь отмахивался: пусть, дескать, сами разбираются, коль такие смелые да отважные. Впрочем, Ингемар о помощи пока и не просил.
Рагнейд мысленно словно вновь увидела вождя северных племен – быстрый, ловкий, сильное тело его почти по самую шею покрыто синими татуировками, а голубые глаза холодны, будто лед. Отважен до безрассудства, жесток до безумия. Не самый надёжный союзник. Впрочем, особого выбора не было.
Тяжкие думы, помимо каждодневных забот, занимали ум королевы. Поэтому, когда поутру в зал вошел герольд и объявил о приезде Агнара, сына Агмунда, Рагнейд приободрилась – она была уверена, что светловолосый воин не приедет «порожним».
Так и вышло, ведь едва тот вошел в зал, следом показался темноволосый мальчик, одетый в чужие одежды.
***
Агнар вошел в зал и, первым делом, увидел Транда. Похоже, его бывший командир предпочел сразу посетить ярла, а не ехать в свой дом. И попировал, видать, знатно – лицо Транда раскраснелось и опухло. Что ж, его выбор. А Агнар свой сделал давно.
Следующей, на кого обратил свой взор воин, была королева. Встретив взгляд Рагнейд, теплый, ожидающий, полный надежды, Агнар еще более воспрял духом – королева знает, что нужно ее народу. Он был прав, что последовал ее приказу.
После приветствий он, не мешкая, вывел вперед Хенрика, которого мелко колотило от волнения. Впрочем, мальчик очень старался не подавать тому виду.
- Кого ты привел к нам, славный Агнар? – вопросил Эрлинг, хмуро оглядывая парнишку. – Вижу, он не из наших краев. Ты привез его с собой?
- Верно, господин, - кивнул Агнар. – Его зовут Хенрик, он – сын правителя на западе.
- Вот как, - приподнял брови ярл. – Как же ты умудрился его пленить?
Агнар, чуть помедлив, покачал головой:
- Я не пленял его. Хенрик прибыл по своей воле, чтобы передать вам и королеве Рагнейд волю своего отца.
По рядам воинов и придворных, что присутствовали в зале, пробежал ропот. Агнар не глядел в сторону Транда и его людей, но всей кожей чувствовал, что нажил себе смертельного врага. Оскорбление ложью того, кто был его командиром, так просто не забудется.
Эрлинг нахмурился еще сильнее.
- Что ж… - он сделал паузу, после чего взглянул на мальчика: - Говори, - велел ему ярл на языке людей запада.
Хенрик едва не запнулся, шагнув вперед, и невольно оглянулся на Агнара, но тут же подобрался и поднял подбородок. Когда он заговорил, то голос его чуть дрожал, но Агнару показалось, что это от волнения, а не страха.
- Господин… Я прибыл из-за моря, из краев, что находятся к западу от ваших земель, - проговорил мальчик. – Мой отец – лорд Альфред Мортимер, он правит землями на северо-западе нашего края, а столицей там – город Уэзекс. Ваши воины… - Хенрик прервался на мгновение, но все же продолжил говорить: - Ваши люди давно нападают на наши поселения, грабят и убивают жителей. Мой отец желает прекратить эти нападения. А потому предлагает вам совершать торговлю с нами.
По залу вновь пробежал шум, ярл всерьез задумался, а Рагнейд, сидящая рядом с супругом, выпрямилась и улыбнулась Хенрику.
- И в чем наша выгода от твоего предложения? Платить за то, что мы можем получить просто так? – прищурился Эрлинг. Его светлые глаза, холодные точно льдинки, буравили чужеземного юношу взглядом.
- Вы можете получить не все, - тихо ответил Хенрик. – В прибрежных районах мало ценностей… В городах больше. А туда вам не пройти.
- Ты так думаешь? – нехорошо усмехнулся ярл. – Похоже, ты не видел наших воинов в деле, коль так говоришь.
- Видел, - сглотнул Хенрик. – Но для того, чтобы взять наши города приступом, нужна большая армия, а не тот отряд, с которым я плыл сюда.
Эрлинг пожал плечами:
- Соберем армию, коль понадобится, - сказал он. – Или ты сомневаешься?
Хенрик замешкался, а Агнар, стоящий позади него, нахмурился. Он отлично знал, что Эрлинг никогда не станет тратиться на сбор армии и множества кораблей, покуда не будет уверен в победе и большой ценности трофейных сокровищ. А уверенности такой, разумеется, быть не могло.
Он покосился на мальчишку. Эх, растерялся… А упускать нить разговора нельзя. Агнар мог бы вмешаться и объяснить ярлу преимущества такого договора, но тогда он не даст Хенрику показать его силу, смелость, находчивость. Ничто у северяне не ценилось прежде этого, и потому сыну лорда Мортимера нужно было проявить все эти качества в избытке. В противном случае вся затея окажется провальной.
