своими людьми вышел за ним следом. В шатре остался один шаман.
Старик отошел вглубь, встал боком и начал приглаживать дрожащими руками длинные волосы. Аля вдруг поняла, что он устал и голоден. А еда на столе была забрызгана кровью Угэ. Она метнулась за занавеску, там у них тоже было блюдо со сладким пловом и еще много другой еды. Сначала Аля вынесла низенький плетеный столик, а потом стала выставлять на него все это. И окликнула шамана:
- Дедушка!
Глупо, да? Но она же не знала, как к нему обращаться.
А тот вскинул на нее взгляд. Под этим темным взглядом было немного неуютно. Невольно подумалось - может, у него особая диета и он не ест ничего этого? Но она же ничего плохого не предлагала, верно?
- Идите, поешьте, пожалуйста, - сказала Аля.
Кустистые брови шамана шевельнулись, и как раз в этот момент откинулся полог. В шатер вернулся Тэмир, а за его спиной еще шел старый темник.
- Ох-хо! - потер руки Забу-Дэ, увидев накрытый стол. - Твоя ханым нам собрала еду? Это честь, ханым, честь. Айте, давайте есть быстро!
***
Они сидели за столиком и прямо руками ели сладкий плов и тушканчиков в меду. Еще пришла Давина бабка и заставила Тэмира снять халат и показать спину. Потом долго ворчала и мазала огромные синяки вонючей мазью. Совсем не так представлялась Але первая брачная ночь, но ведь и свадьбы пока еще не было.
Наконец, уже перед тем как всем уйти, темник сказал:
- Великий хан, завтра с утра начнем готовиться к свадьбе по-новому.
***
А с утра завтра действительно случилось много нового.
День начался с волнений.
Не успели они проснуться, выяснилось, что великого хана Тэмира ждут советники. Вчера его провозгласили перед войском, а сегодня нужно делать церемонию. Ему передадут символы власти и посадят на небесный трон.
Но это еще не все. Ему предстояло, как новому великому хану, решить судьбу вдов и малолетних детей Угэ. Взрослые сыновья все уже покинули становище и увели с собой часть нукеров покойного хана, решивших сохранить верность их семье. Как будто было мало хлопот, еще предстояло решить, послать ли людей, чтобы вернуть сыновей Угэ, потому что новый хан мог казнить их за измену.
Все это вываливалось на голову как из дырявого мешка.
Тэмир одевался, ругаясь сквозь зубы, а потом ушел, едва успев поесть.
Только он ступил за порог, шатер заполонили женщины. Хорошо, что все следы погрома убрали еще с вечера, и в шатре было чисто. Але пришлось сидеть с ними и терпеть их неуверенные улыбки и желание подольститься. Вчера, когда готовились к свадьбе и наряжали ее, невесту молодого минбаши, ее поздравляли искренне.
Теперь неуловимо изменилось все.
Появилось много новых незнакомых лиц среди посетивших ее женщин. Судя по нарядам и головным уборам, это были ургурки, белая кость. Раньше они чурались даже в сторону их с Тэмиром шатра смотреть, а теперь пожаловали в гости. Держались они обособленно и не садились рядом с голытьбой. Озирались, переглядывались с намеком, как бы подчеркивая свою исключительность. Не нравились они Але. Так же, как и их улыбки, за которыми пряталось много настороженности и фальши.
И яда.
Как же, помнили, что она Трофей, а теперь внезапно стала невестой хана. Наверное, это трудно было переварить, и, когда поздравления закончились, начался уже другой разговор.
Одна из женщин, богато одетая ургурка, промолвила, качая головой:
- Ох, да, свадьба хана - великое дело. И требует большой подготовки. Вот только состоится ли эта свадьба? Может быть, хан передумает и возьмет себе первой женой девушку из достойного древнего рода?
Сказано было явно с желанием уколоть, как будто этой тетке было известно что-то. Аля зацепилась за слово «первой». Она понимала почти все из того, что здесь говорилось, но нюансы все-таки ускользали. Потому и переспросила:
- Что?
А ургурка того и ждала, победно рассмеялась:
- Э? Ты не знала, ханым? У хана бывает много жен.
Ничего себе новость! Нет, конечно, Аля об этом знала, просто никогда не думала, что ее это коснется. Тэмир обещал. Неужели?.. Нет.
А ургурка, видя, что удар достиг цели, негромко звеняще рассмеялась, оглядываясь на остальных, и продолжила чирикать сладким птичьим голоском:
- В жены хан должен девственницу взять, молодую, чистую, нетронутую. Которая родит сильных сыновей. А пользованный товар? Зачем жениться, если можно и так спать в одной постели? Такую оставляют в наложницах. Наложницу, если надоест, всегда подарить верным людям можно. Или продать.
Такое неприкрытое оскорбление? Хотелось порвать ее на месте.
И все же Аля не выдала своих чувств, потому что вряд ли это сейчас был экспромт. Наверняка эта увешанная серебром тетка озвучивала то, что уже где-то и с кем-то обговаривалось. Надо послушать, что она будет нести еще. И предупредить Тэмира, что за его спиной тут уже строят планы.
Женщина еще смеялась, а в шатре повисла зловещая тишина.
Наконец, поняв, что ее «шутку» никто не поддержал, она замолчала и стала разглаживать полы своего одеяния. Присутствующие в шатре гостьи четко разделились на два лагеря. Белая кость и черная кость. И белая кость уже сейчас выстраивала границу и выказывала неприятие. Значит, и дальше будут лить яд и подличать.
Однако пауза затянулась.
- Ханым устала, отдохнуть хочет, - оглядев всех, сказала старая Шертэ.
Как бы к ней ни относились ургурки, она и была, и осталась кайнаной. Только уже не минбаши, а хана. С ней нельзя было не считаться. Однако белая кость, похоже, слила еще не весь яд.
- У ханым слабое здоровье? Она больна? - скривив губы, спросила кайнану одна из женщин, которая прежде молчала.
Тут уж Аля не выдержала, взглянула на нее и на их языке проговорила:
- Нет, здоровье у меня хорошее. И память тоже. Все помню, ничего не забываю.
Та не ожидала, покрылась пятнами, а потом мертвенной бледностью.
До этого момента Аля все больше молчала, говорила односложно и не выказывала знания языка. И все эти выступления были рассчитаны на своих как декларация возможностей. Предполагалось, что глупая рабыня, не высовывавшая нос из шатра, не поймет.
Тетка наконец очухалась и залепетала:
- Нет, ты не так поняла, ханым Алия, я только хотела узнать, может быть, мед надо или особые травы...
- Узнала? - с издевкой спросила старая шаманка Шертэ. - А сейчас - айте.
