В ту же секунду в боковую дверь ворвались двое. Даже мое чутье вампира не могло подсказать мне, кто из них охотник, а кто — из моего племени, потому что они сплелись воедино, — мы видели лишь стремительное движение, чувствовали запах пота и слышали злобные проклятия. Клубок двигался в нашу сторону. В пылу сражения противники нас не замечали. За полуоткрытой дверью сверкнула полоска света, крики сделались громче.
— Сделай что-нибудь, — прошептала Ракель. — Лукас, ты же знаешь, что делать, да?
Лукас прыгнул вперед быстрее и дальше, чем мог бы любой человек, и вонзил кол. Тут же одна из фигур замерла — кол парализовал вампира. Я посмотрела в его неподвижное лицо: зеленые глаза, светлые волосы, застывшие в ужасе черты — и ощутила мгновенную вспышку сочувствия за секунду до того, как охотник вытащил из-за пояса длинный широкий нож и одним ударом отсек противнику голову. Вампир содрогнулся и рухнул на пыльный, залитый маслом пол.
Видимо, он был очень старым, потому что от него почти ничего не осталось. Все стояли, глядя на его прах, и я гадала, приходился ли он другом моим родителям. Я его не узнала, но, кто бы он ни был, он пришел сюда, считая, что помогает мне.
— Как ты это сделал? — спросила Ракель. — У тебя просто сверхчеловеческие способности.
Она всего лишь хотела сделать комплимент. К счастью, охотник слишком устал и не обратил на это внимания.
Я посмотрела Лукасу в глаза и с облегчением увидела, что в них нет ликования, лишь мольба понять его. Он был вынужден выбирать и предпочел помочь товарищу. Это я понимала. Я не знала только одного: что бы произошло, если бы на месте этого вампира оказались мои мать или отец.
В дверь вошел Эдуардо. Он тяжело дышал, но казалось, что сражение его воодушевило.
— Мы их оттеснили. Однако скоро они вернутся. Нужно уезжать прямо сейчас.
— А куда мы поедем? — спросила я.
— Куда-нибудь, где можно тренироваться по-настоящему. Приводить вас, новичков, в форму. — Эдуардо посмотрел на меня, и, хотя я не могла назвать его взгляд дружелюбным, он показался мне… ну, может быть, не таким враждебным, как обычно. Теперь, когда я являлась потенциальным бойцом, он, вероятно, решил, что и от меня может быть польза. Но его улыбка тут же изменилась и сделалась более циничной. Он повернулся к Лукасу:
— В следующий раз чтобы никаких отговорок! Будешь сражаться.
Судя по лицу Лукаса, он готов был ударить Эдуардо в челюсть, поэтому я схватила его за руку. Иногда ему трудно было себя контролировать.
— Давайте скорее! — крикнула Кейт. — Поехали!
За каких-то двадцать минут все расселись по старым, разваливающимся фургонам, минивэнам и пикапам, принадлежавшим Черному Кресту. Мы с Лукасом запрыгнули в минивэн, за рулем которого сидела Дана, Ракель устроилась на переднем сиденье. Все остальное пространство машины было забито оружием.
— А куда мы, собственно, едем? — спросила я Дану, пытаясь перекричать орущее радио.
Она нажала на газ, занимая место в колонне.
— Была когда-нибудь в Нью-Йорке?
— Шутишь, что ли? — Но никто не шутил. Лукас окинул меня озадаченным взглядом, словно не мог понять, почему мне это кажется странным. Я попыталась объяснить: — Вы, ребята, везде таскаете за собой все это оружие и нападаете на вампиров. Но в большом городе вроде Нью-Йорка разве на это не обратят внимания?
— Нет, — отозвалась Дана. — Она никогда раньше не бывала в Нью-Йорке.
Ракель расхохоталась, в такт песне постукивая по приборной панели.
— Ты его полюбишь, Бьянка, — пообещала она. — Моя сестра Фрида раз в год возила меня туда, на Манхэттен. Там куча всяких галерей с такими эксцентричными произведениями искусства, что просто представить себе невозможно, чтобы кому-то подобное пришло в голову.
— У нас не будет времени ходить по музеям, — заметила Дана.
Ракель перестала барабанить, но только на секунду; как только зазвучал припев, она снова громко застучала по панели.
— И все равно странно, — обратилась я к Лукасу. — Как мы там устроимся?
Он ответил:
— У нас в Нью-Йорке есть друзья. Там размещается одна из самых больших в мире ячеек Черного Креста.
— Другими словами, — прокричала Дана, перекрывая музыку, — они там просто как сыр в масле катаются!
— Что, живут в пентхаусах? — пошутила я.
— Это вряд ли, — ответил Лукас, — но тебе стоит взглянуть на их арсенал. Думаю, не у каждой армии есть такая огневая мощь, как у нью-йоркских охотников.
— А как получилось, что именно там такая большая ячейка? — заинтересовалась я. Несмотря на серьезность положения, мое настроение улучшалось с каждой оставшейся позади милей. Было так здорово просто куда-то ехать! — Почему они не такие, как все вы?
— Потому что в Нью-Йорке с вампирами особенно серьезно. — Лукас был мрачным. — Вампиры появились там почти одновременно с голландцами, еще в начале семнадцатого века. И закрепились в этом районе — большая власть, огромное влияние. Той ячейке Черного Креста необходимы любые возможные ресурсы, чтобы противостоять им. Собственно, это была наша первая ячейка в Новом Свете. Во всяком случае, так нам рассказывают — в учебниках по истории про это не пишут.
Я подумала о вампирах в Новом Амстердаме[2] и вспомнила о Балтазаре и Черити, живших там когда-то. Когда Балтазар рассказывал о том, как рос в колониальной Америке, это звучало так таинственно и впечатляюще. Было странно думать, что и Черный Крест имеет такую же давнюю историю.
Очевидно, у Ракель были схожие мысли, потому что она вдруг спросила:
— Так, значит, Черный Крест возник именно тогда? В начале семнадцатого века?
Дана рассмеялась:
— Отбрось еще тысячу лет.
— Да ладно! — воскликнула я. — Правда, что ли?
— Он возник еще в Византийской империи, — сказал Лукас. Я мучительно пыталась припомнить, кто такие византийцы, — вроде бы они появились после падения Римской империи. Могу себе представить, как возмутили бы маму мои слабые познания, а еще дочь учителя истории! — Сначала Черный Крест охранял Константинополь. Но вскоре распространился по всей Европе, а затем и в Азии. Вместе с первооткрывателями отправился в Америку и Австралию. Насколько мне известно, все короли и королевы требовали, чтобы в любой экспедиции имелся хотя бы один охотник. Это последнее особенно меня заинтересовало.
— Короли и королевы? То есть правительство о вас знает? — Я попыталась представить себе Лукаса кем-нибудь вроде агента паранормальной секретной службы. Не так уж и сложно.
— Теперь уже нет. — Лукас прислонился головой к окну. Мы ехали так быстро, что окрестности автострады сливались. — Вы… в смысле, вы же все знаете, что вампиры практически ушли в подполье вскоре после Средневековья.
