Противный голос внутри меня нашептывал, что они бы все равно не спаслись. Я бы тоже не ушел живым. Стоило мне остановиться, как моя жизнь оборвалась бы. Холод внутри меня расползался быстрее, гнал меня вперед. Пока я не выскочил к южным воротам города.
Обугленные мертвые стражники все еще пытались сжимать в руках то, что осталось от алебард. Альвы уже зачистили этот район. Их магии мало что можно было противопоставить. На мгновение мне показалось, что мертвецы встанут и пойдут искать своих обидчиков, защищать невинных, спасать попавших в беду. Делать то, на что я был негоден со всей своей бравадой и высокими баллами в академии.
Ворота из города манили меня.
Сделай я еще десяток шагов — и все закончилось бы. Мое спасение было уже близко. Холод подтолкнул меня вперед. Но я замер на месте.
Я уже не был десятилетним мальчиком. Стоило признаться хотя бы себе, что этот холод — это страх, что бояться я никогда не переставал. Просто забыл, как стоило называть это чувство.
Но если меня вел страх, то какое право я имел называться защитником трона? Какое право я имел распоряжаться чужими жизнями, если не мог рискнуть своей?..
Я помнил, как развернулся и твердым шагом пошел в сторону горящего города. А вот что было дальше? Всего лишь краткое мгновение темноты, полной ужаса, и ощущение скорой смерти. Мгновение, которое, оказалось, длилось долгих десять лет. Для других, но не для меня. Горящий город все еще стоял у меня перед взглядом.
Я утер влажным рукавом мокрое лицо. Это грозовое сизое облако бросило в меня гостями мелких капель. Будет дождь. Не стоило здесь задерживаться.
Чтобы спрятаться от стихии, я ступил обратно под крышу и замер в проеме дверей.
Да, для меня все это было всего пару месяцев назад. Как и Гнездо, и вот эта башня. Именно здесь я целовался с Эдит — милой служанкой моей средней сестры. Ее светлые волосы разлетались по чуть оголенным плечам, а руки были теплыми и мягкими. Я нашептывал какие-то глупости и сам же поддавался девичьим чарам. Она восхитительно завоевывала мое сердце. Но наши взаимные признания прервали. Старший брат искал меня и нашел, как обычно, в самый неподходящий момент.
Эдит сразу убежала. Это было правильно.
Брат даже не повернулся в ее сторону. Это было выше его.
Я слышал не первый раз то, что он мне говорил — о моей женитьбе, ответственности и моральном облике защитника короны. Вот только слова его никак не вязались с тем, что я видел в коридорах замка.
Брат повторял, что моя будущая жена — самая красивая и желанная награда для меня. Символ моей власти. Ведь отец никогда бы не подобрал негодную пару защитнику короны!
Но разве та же Эдит была негодной?
Я слушал брата, а перед моими глазами возникали образы многих и многих красавиц. Они были гордые и несмелые, смеющиеся и строгие, в охотничьих одеждах и закрытых платьях. Высокие, низкие, худенькие до прозрачности и статные с широкими плечами из северных краев Рики Винданна, где женщины могли справиться с рогатым самцом пятнистого копыча. Они были разными… Но я смотрел на них и видел их.
Чтобы любоваться их улыбками, не нужно было проводить с ними ночи. Зачем? Достаточно было просто доброго слова и разговора. Женщины моего королевства были прекрасными. Как отец мог назвать их негодными? Неподходящими мне? Ведь он сам так много говорил о нашем народе!
Или что-то изменилось в нем за эти годы, а я остался прежним?
Наверное, именно тогда я впервые подумал, что жизнь моя идет не так и правильно. Но изменить назначенный брак было невозможно. Мы с неизвестной мне Алской княжной скрепляли не просто наши судьбы, а отношения двух стран.
— Просто женись, а дальше живи, как тебе хочется и с той, которую сам выбрал, — сказал брат. — Это на благо королевства.
Я кивнул, чтобы показать, что его слова я услышал. Но это не значило, что я их принял и понял.
Я не хотел поступать как брат.
В двадцать лет сложно остаться в неведении касательно некоторых обыкновений родственников. Я прекрасно помнил, как в замке появилась Мирмид из восточного города — жена наследника. Она пугалась нового места, дрожала от громких криков своего мужа и вздрагивала, когда он хватал ее за руку во время застолья.
Я видел, как она сама возвращалась по коридорам в их комнаты или тихо вышивала в саду в одиночестве, и выглядела бледнее Старшей сестры. В то время как мой брат уезжал с другими воинами из Гнезда и терялся до утра в темноте столичных улиц. В чужих объятьях.
Я не хотел быть таким как брат. Но мое слово всегда было ниже его слова, поэтому я смолчал.
Я простился с веселой и милой Эдит, как только узнал дату свадьбы. Не нужно, чтобы в Гнезде появилась еще одна перепуганная девушка. Теперь уже моя жена.
А потом я исчез. Свадьбу отменили. Для меня время остановилось, но для нее, наверное, мчалось вперед. Все неожиданно запуталось, и я уже сам не знал, что будет с моей жизнью.
Ливень начался внезапно, просто вода хлынула с неба потоком. Струи полоскали камни, брызги разлетались с такой силой, что даже мои сапоги покрылись налетом из капель. А ведь я уже находился в глубине комнаты.
— Прошу извинить меня, мой принц, — раздался голос позади меня. Я узнал его почти сразу. Десять лет назад этот парень был моим оруженосцем, сейчас же передо мной стоял высокий бородатый мужчина. Десять лет. Действительно прошло десять лет. — Король вызывает вас в малый приемный зал.
Я кивнул. Спускаться по узким ступеням было привычно и легко, вот только желания не было.
Малый зал для приемов встретил меня перешептываниями. Я шагал по мягкой красной дорожке, пока не остановился у ее конца. Дальше идти можно было только с разрешения короля. И я ждал его. Слов отца, его крепких объятий, возможно хлопка по плечу.
— Рад видеть тебя в здравии, Эгиль, — сказал отец и замолчал.
Ничего. Он не сказал мне «приблизься или подойди». Он не допустил меня ближе. Не хотел прикасаться?
Я удивленно поднял глаза на отца. Нет! Не могло же быть, что и он поддался всеобщему сумасшествию! Я же его сын, я не изменился!
Но все говорило о другом. Как я мог быть так слеп?
В зале было больше стражников, чем обычно. Все из элитных подразделений. Возможно, даже из Крыльев? Придворные вели себя насторожено. Мать не смотрела на меня, братья тоже. Только взгляд отца был направлен в мою сторону — прямой и безэмоциональный.
Кто я для них? Шпион альвов? Чудовище в шкуре их умершего сына? Опасная тварь, которую нельзя подпускать ближе?
— Своим словом я возвращаю тебе твое имя, — продолжил отец.
Я едва удержался, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Просто магистры метаморфики не обнаружили никаких отклонений. Хотя они старались, едва ли не под шкуру мне пытались залезть — пальцами, настоями, заклинаниями.
— Этим я возвращаю тебе твой дом, место в академии и твою невесту.
Что? Я уставился на отца, потому что последнее уж точно было смешным до абсурда.
Какая невеста? Сейчас мне точно не до нее! И десять лет прошло! Минимум у нее был сердечный друг, максимум — она ждала уже не первого ребенка. А даже если и нет, даже если она одинока. Нужен ли этой женщине я — Эгиль Хакон, восставший из мертвых? Нет. Ведь я даже собственной семье не нужен.
5. Астер
Я не дала новости сбить меня с толка. Да, неприятно. Жених мне давно не нужен. Видеться с отцом я тоже не горела желанием. Но сейчас были заботы важнее.
Я проводила сестру за дверь, подхватила со стола сброшенные рукавицы и вернулась в лабораторию. Там меня ждала кровь мантикоры и другие ингредиенты, которые я с трудом собирала последние полгода. Не настолько значимы какой-то там жених и свадьба, чтобы я послала к альвам несколько лет тяжелой работы!
Магистерское звание приходилось буквально вырывать клещами. Сначала подать тему исследования, которую обязательно смешает с грязью каждый желающий. Не только магистр, но и обычный мастер. Зависть — очень деятельное чувство. Одно хорошо — тема не обязательно должна быть кем-то одобрена. Потому что по большому счету всем плевать, что я собралась исследовать или морфировать. Да хоть скрещивать мантикору и случайного прохожего с улицы. Главное, чтобы расчеты сошлись и эксперимент был проведен без ошибок, а результат получился заявленный. Или не получился. Тогда можно вдоволь позлорадствовать над коллегой.
