Он с трудом отвел взгляд от Прутика на меня. Я рассказывала ему о двух фейри, но он их еще не видел — сам виноват. Он не хотел иметь дела с моей жизнью среди мификов, а в последнее время я была с ними девяносто пять процентов времени.
Я робко улыбнулась.
— Спасибо, что пришел. Я не была уверена…
Неловкость опустилась на нас, тихая печаль давила на меня, но чувство было странно знакомым. Мы с Джастином не впервые ощущали сложности связи. Эта проблема была у нас, сколько я помнила, в основном, потому что он постоянно бросал меня и жил дальше. Ему никто не запрещал так делать, но это было ужасным поступком, когда твоя сестра рассчитывала на тебя.
В этот раз я жила своей жизнью, а он сам решил остаться позади.
Я выпалила вопрос, не думая:
— Ты точно не хочешь выпить пива с…
— Нет.
Я нахмурилась. Он тоже. Если бы он просто пообщался с моими друзьями, он понял бы, что мы не были бандитами с магией. Как только он узнает ребят, он поймет, что они крутые. Я была в этом уверена.
Я сдалась, прошла к стойке для завтрака, игнорируя разбитую рамку, которую нужно было убрать перед тем, как я закончу собирать чемодан. Джастин прошел за мной и опустился на стул.
— Радуешься поездке в Нидерланды? — вежливо спросила я. — Это же работа по обмену?
— Да, должно быть весело. Мы начинаем в Амстердаме, узнаем там, какая ситуация у их отряда по борьбе с наркотиками, — он уперся локтем в стойку. — Ты все еще собираешься на две недели на остров Ванкувер?
— Ага. Семья Аарона живет в тридцати минутах от Виктории.
— Но вы уже не встречаетесь.
— Мы не встречаемся с лета. Уже середина декабря, — я мрачно посмотрела на него. — Почему так сложно запомнить?
— Я прекрасно помню, но не понимаю, почему ты отправишься на праздники к родителям парня, с которым не встречаешься.
— Он, Кай и Эзра — мои лучшие друзья, — я сжала губы, раздраженная. — Мы — почти семья.
В глазах Джастина вспыхнули обида и гнев.
— И если бы ты с ними встретился, ты бы понял, почему я…
— Эй, я все думал, — перебил он, — не убивали ли ты и твои чудесные друзья кого-то в последнее время?
Пол пропал подо мной, и я увидела перед глазами темную рукоять меча Эзры в моих руках, фут опасной стали, погружающейся в спину мужчины, его последний вдох гремел в ушах. Он рухнул, кровь растеклась под его телом, пар поднимался над холодным грязным бетоном.
Шок от воспоминаний был таким сильным, что я не смогла его скрыть. Джастин отпрянул и чуть не упал со стула. Его вопрос был с сарказмом, он не ожидал подтверждения.
— Тори… — прохрипел он. — Т-ты не…
— Н-нет, — пролепетала я. — Это не так, как ты думаешь. Это было…
Он вскочил со стула, отпрянул с отвращением, словно я была покрыта заразными паразитами.
— Я не хочу слышать это. Даже не пытайся.
— Просто позволь…
— Ты права, Тори, — он отвернулся, тяжело дыша носом. — Я тебя больше не знаю, и те парни теперь твоя семья. Хорошего Рождества.
— Джастин, стой!
Он уже пересек комнату, топал по ступенькам. Дверь наверху хлопнула.
Я стояла у стойки для завтрака, протянув за ним руку. Я опустилась на стул, смотрела на подарок, который он принес. Я даже не успела подарить ему свой подарок.
Хоши вернулась с мерцанием воздуха. Ее лапки коснулись моего плеча, прохладный нос потерся об мою щеку.
Глаза жгли запрещенные слезы, пока я гладила шею сильфиды. Что бы я сказала Джастину? Я убила снова, и я не могла объяснить это никак, кроме того, что у меня не было выбора, кроме как пронзить мечом раненого мужчину в спину, брат это не понял бы.
Я не могла сейчас исправить это. Мы отправлялись рано утром, и Джастину придется две недели думать о том, что его сестра осталась в банде магов.
— Нет! — Прутик завопил с болью. — Маргарет умерла! Я знал! Это самый худший сериал!
Я вздохнула. Я хотя бы отдохну от проделок своих сожителей.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Тут ужасно холодно! — жаловалась Син, плотнее кутаясь в куртку. Ее дыхание вырывалось облачками, ледяной ветер уносил пар от ее губ.
— Это традиция, — ответил Аарон, прислоняясь к перилам палубы.
Корма парома выпирала за перилами. Вода бурлила, паром рассекал ее, серый океан тянулся к тени пристани, откуда мы отплыли. Тяжелые белые облака висели над берегом, мешали увидеть сушу.
— Это снег? — Син возмущенно указала на небо. — Я увидела снежинку.
— Это зима. Порой бывает снег, — сказал Кай, стоя слева от Аарона. Эзра был рядом с ним, смотрел на серое море.
— Но нам же не нужно стоять под снегом?
Аарон прислонился спиной к борту, ветер трепал его медные волосы.
— Ты веселая. Кто плюнул в твой кофе этим утром?
— Фу, — она закатила глаза. — Я просто… понимаете…
— Нервничаешь? — поняла я, пряча онемевшие пальцы в карманах куртки.
Она скривилась.
— Из-за чего нервничаешь? — спросил Аарон. — Ты увидишь сестру, пробудешь в академии неделю, и мы все время будем рядом.
Мы с Син понимающе переглянулись. Аарон и Кай были богатыми детьми богатых родителей, даже если Кай ушел из семьи в семнадцать. Он переехал в дом Аарона, разве это считалось? Они не знали, каково было посетить академию, будучи никем.
Я вытянула шею, чтобы посмотреть за Кая.
— Эзра, когда ты впервые побывал в академии Синклер?
Он выпрямился и повернулся, разноцветные глаза были задумчивыми. Я посмотрела на его челюсть. К моему удивлению, он впервые был побритым с утра. Обычно на его челюсти была тень щетины, хоть и не борода.
Это было сексуально, но гладкая кожа была еще лучше. От этого было видно сильные черты его челюсти.
— Хм, — отозвался он. — Это будет мое шестое Рождество в академии, но Аарон и Кай правы. Не нужно переживать. Просто держитесь подальше ото рва, и все будет хорошо.
— Р-ров? — повторила я.
— Семья Аарона живет в замке.
Я посмотрела на его мрачное лицо и громко фыркнула.
— Хорошая шутка, Эзра.
Он невинно расширил глаза.
— Я серьезно.
Аарон рассмеялся.
Син сдалась в борьбе с холодом, и Аарон с Каем ушли за ней в теплую каюту. Эзра не двигался, и я повернулась к пенной воде, которую рассекал паром. Двигатели шумно рычали, и дым смешивался с запахом океана на ветру.
— Нам стоит беспокоиться? — спросила я у него, упершись локтями в перила. — На самом деле?
— Родители Аарона примут тебя с радостью, — убедил он меня. Это не вязалось с теми крупицами, что я знала о мистере и миссис Синклер — они не одобряли действия сына. Им не нравилась его гильдия, его работа, его девушки. — И в академии три типа мификов: ученики, работники и члены гильдии, не работающие в академии.
— И какая разница?
— Академия Синклер — школа и гильдия. Когда ученики в восемнадцать завершают обучение, они могут присоединиться к гильдии Синклер или уйти в другую, как сделали Аарон и Кай. Если они вступают в гильдию Синклер, они продолжают углубленное обучение, а со временем становятся работниками академии.
Я смотрела на тени в его глазах, он скрывал свои истинные мысли.
— Там работают профессионалы, — он осторожно подбирал слова. — Но старшие ученики и те, кто на углубленном обучении, могут быть…
— Богатыми снобами? — догадалась я. — Наглецами? Презирающими льдинками?
— С ограниченными суждениями, — закончил он со смешком. — Я так их называю. Почти все маги в академии талантливы, и остальные в их глазах ниже.
— Ты не ниже, — тут же разозлилась я. — Ты сильнее Аарона или Кая, и ты…
— Как аэромаг, я слабее среднего, — перебил он спокойно. — Мне плевать, что они думают, но готовься к не лучшему отношению со стороны выпускников академии.
Я фыркнула и скрестила руки.
— Хорошо, что Аарон не наглый сноб.
Эзра хмыкнул, рассеянно провел большим пальцем по подбородку, а потом замер, словно удивился гладкой коже. Я смотрела, а он опустил руку. Мой пульс странно трепетал. Я погладила кончиками пальцев его гладкую челюсть. Он моргнул и посмотрел на меня.
