Во всех именах…
Получается, даже учитывая то, что здесь меня знали как Минну Лоренц, замуж всё равно вышла Эрмина Моргенштерн?
— А что значит «во всех рождениях»? — спросила я.
— Это отголоски старых верований, — ответил мне король. — Когда-то считалось, что после смерти душа не исчезает в небытие и не переносится в другое место. Она возвращается в мир живых в другом теле. Воплощается снова. И может встретить того, кого любила в предыдущем рождении.
— А на самом деле…
— Кто знает? Никто ведь не вернулся оттуда и не рассказал, с чем там пришлось столкнуться его душе, а память эти заново родившиеся люди якобы теряют. Зато клятва осталась и звучит красиво, не находите? — усмехнулся он. Так беззаботно, точно не замечал моего смятения. — Ну же, леди, не смотрите на меня с таким ужасом! Я ведь мог обвинить вас в шпионаже, в намеренном сближении с человеком, состоящим на должности главы Канцелярии тайных и розыскных дел. Однако же не делаю этого, потому что верю, что вы невинны… во всех смыслах.
Я вспыхнула от стыда и возмущения.
— Мужчина не должен говорить таких вещей!
— Мужчина много чего не должен, но мне позволено больше, чем остальным, милая леди.
— Вы сказали, что я особенная… Чем же? Что во мне такого, что я вызвала ваш интерес?
— Ваше происхождение. Ваша тайна, из-за которой вам приходится изображать из себя скромницу-гувернантку. Ваша магия, в конце концов.
— Это вы от лорда Винтергардена узнали о моей магии?
— А вы всегда так любопытны? Что же касается Доминика, — назвал он его просто по имени, — то я давно хотел женить его. Справедливо полагал, что ему нужно остепениться, создать более прочные связи, как и приличествует мужчине его лет. И его родные, мир их праху, были в этом со мной согласны. Но после расставания с той леди, которую так огорчила ваша свадьба, он остерегался связывать судьбу с какой-либо женщиной. И, называя ему условие, при котором Королевский суд согласится выбрать его опекуном племянниц, я не сомневался, что мой друг придумает что-нибудь вроде фиктивной помолвки, выбрав кого-то, с кем легче будет договориться. А потому предупредил его, что этот номер у него не пройдёт — или он незамедлительно вступит в брак, при этом не нанимая невесту за деньги, или опекунство будет передано дальнему родственнику моей жены Реджинальду Глау и его супруге.
— Значит, лорд Винтергарден меня обманул… Мы ведь договорились лишь о помолвке… — выдохнула я. А всё потому, что его загнали в угол!
— Я разрешил ему развод… через некоторое время. Но это не значит, что тот состоится, — хмыкнул собеседник. — К тому же, вы, леди, слишком выгодная партия, чтобы так просто от неё отказаться.
Глава 7
Глава 7
Услышанное не укладывалось в голове. Невероятно! Король всё предусмотрел.
Теперь за судьбу девочек можно не переживать. Их опекуном станет дядя, а не леди Глау. Но что будет со мной?..
— Вы не ответили, как узнали обо мне, — решилась напомнить я.
— У меня есть свои каналы, леди. И свои шпионы, о которых не знает даже Тайная канцелярия. Для деликатных дел.
— Таких, как обыск чужих вещей? — припомнила я свой первый день в особняке Милтонов. Тогда я думала, что это дело рук любопытной прислуги или вредной экономки. Но теперь начинала сомневаться, заподозрив, что всё далеко не так просто, как мне представлялось.
— А вы догадливы.
Я замолчала, глядя на человека, который вот так вот легко, буквально несколькими словами распорядился чужими судьбами. Моей, Аланны и Кэйти. Доминика Винтергардена…
— Когда вы намерены ему рассказать? — спросила я.
— Не сейчас, леди. Ему наверняка не понравится моё самоуправство в этом вопросе. Да и вам, думаю, будет проще, если он продолжит считать вас простой гувернанткой без скелетов в шкафу, не так ли?
— Да, — согласилась я.
— Но у меня будут два условия для вас.
— Даже не сомневалась, — пробормотала себе под нос, но он услышал, и на его по-мужски привлекательном лице вновь показалась усмешка.
— Условие первое — вы не покидаете это поместье надолго.
— Но… леди Глау это не понравится.
— Леди Глау? А почему вас вообще должно волновать её мнение? Да, поместье принадлежало её семье, но оно не превратилось в собственность этой женщины.
— Она считает иначе, — заметила я. — И мне сказали, что наследником может стать её сын… когда родится. Но ведь пока детей у неё нет.
— Верно. А потому, если в ближайшие три года её сын не появится на свет, то поместье перейдёт к подходящему дальнему родственнику мужского пола. Пока же я имею законное право назначить наместника, который будет управлять поместьем, а леди Глау придётся вернуться в дом своего супруга.
— И вы хотите, чтобы я оставалась здесь? Вместе с девочками? Как их гувернантка?
— Как гувернантка или как жена их опекуна — это уж на ваше усмотрение.
Король снова напомнил мне об этой так неожиданно и ошеломительно случившейся свадьбе, заставив вздрогнуть при мысли о том, в какую западню я угодила.
— Вы забываете, что у меня тоже есть семья. Матушка и… Как я расскажу родным о своём столь внезапном замужестве?
— Скажете, что влюбились. С барышнями вашего возраста это случается. Начитаются романов и, встретив мужчину, который напоминает героя их девичьих грёз, забывают о благоразумии, о традициях, о приличиях…
— И вовсе ни о чём я не забывала! — выпалила, не сдержавшись. — Я всего лишь согласилась на фиктивную помолвку! Чтобы мои воспитанницы не достались леди Глау, которая не любит детей!
— Как благородно! Но вы хотели обмануть всех — Королевский суд, общественность, остальных претендентов на опекунство. Так что же теперь возмущаться, что обманули вас?
Я отшатнулась. Он был прав. В этом вопросе уж точно. Я действительно согласилась пойти на обман — пусть из благих целей, но всё же солгать, будто в действительности собираюсь замуж за лорда Винтергардена. Солгать другим людям. Глядя им в глаза. Солгать в суде. А теперь сама чувствовала себя обведённой вокруг пальца.
Я обхватила себя за плечи, вдруг почувствовав холод, которого не замечала раньше. Меня била дрожь. Вспомнилось вдруг, как маг накинул сюртук мне на плечи, когда мы были в саду. И как это не понравилось Мередит. Она вышла замуж за другого, но всё ещё ревновала этого мужчину.
Леди Глау — с некоторых пор мой враг, но кто мне сам Доминик Винтергарден? Он ведь тоже не сказал заранее правду о том, что это будет не помолвка, а заключение брака… Боялся, что не соглашусь? Да, наверняка. Я ведь в самом деле не согласилась бы.
Матушка упадёт в обморок, когда узнает. Она всегда мечтала выдать меня замуж — как подобает, по всем правилам. Обручение, долгая подготовка к свадьбе, фамильные драгоценности и белоснежное платье с длинным шлейфом, которое несли бы две одетые в розовое девочки, а ещё одна шла бы впереди меня, рассыпая пригоршни цветов из корзины. Есть такие специальные белые цветы с нежными небольшими бутонами, их называют расцветом невинности. Толпа гостей, поздравления, застольные речи.
Всё чинно, без спешки, с соблюдением всех, даже мельчайших нюансов.
Ей и в самом страшном сне не могло присниться, что я выйду замуж вот так — в чужой стране, в простом платье и скромной нитке бирюзовых бус на шее, без гостей и церемоний. За человека, который пошёл на это лишь для того, чтобы стать опекуном осиротевших племянниц. Который собирался со мной развестись.
Разумеется, маг не считал это такой уж большой проблемой. Он-то продолжал думать, что я обычная гувернантка! Простая девушка, которой можно дать развод и щедрые отступные, чтобы могла купить себе домик в сельской местности и переквалифицироваться из гувернанток в учительницы. Молодым особам, которые вынуждены сами зарабатывать себе на жизнь, нет нужды так уж заботиться о своей репутации, как у благородных девиц с приданым и родителями, которые подыскивают им женихов, зачастую даже не интересуясь согласием дочерей. У таких девушек, как Минна Лоренц, на первый план выходит разумная практичность, и, будь я в действительности ею, то, пожалуй, даже обрадовалась бы выпавшей мне возможности.
