— Именно, — подтверждает это безумство мой муж. — Теперь это наш с Таней ребенок. Генетически наш. Извини, Наташ, но мы любим друг друга. И хотим воспитывать нашего ребенка вместе. Так для него будет лучше. Завтра я подам на развод, а ты откажешься от прав на ребенка. Впрочем, ты и так не имеешь на него прав.
Я не могу этого больше слышать, пячусь назад, только головой мотаю как безумная. Хочется расцарапать ему лицо, кричать, причинить ему такую же боль, какую сейчас испытываю я, но вместо этого выбегаю из квартиры, не оглядываясь. Лифт не вызываю. Слезы уже льют градом, а я несусь по лестнице, перескакивая через ступени. Сажусь в машину как в единственный островок спокойствия, но в этот момент раздается телефонный звонок. Я выхватываю его, думая, что это муж, но оказывается — мама.
— Он бросил меня, — минуя приветствие, реву ей в трубку. — Денис бросил меня.
А она добивает меня, тяжело вздыхая:
— Этого и следовало ожидать. Мужикам не нужны порченые жены.
Никогда не могла понять, почему мама всегда была на стороне моего мужа. Меня же она, кажется, вовсе не считала за человека.
Я отбрасываю телефон в сторону, завожу машину и нажимаю на газ. Быстро оказываюсь за городом, слезы застилают глаза, а я все сильнее жму на педаль… Резкий свет фар слегка отрезвляет, но я не успеваю увернуться. А потом думаю: это и к лучшему…
К лучшему.
Вокруг меня снова тьма и безмолвие. Затем словно из ниоткуда выступает девушка. Я узнаю ее. Это же… Это же…
— Теолла? — произношу я удивленно.
Да, это именно она. Та самая, в чьем теле я сейчас нахожусь.
Она не отвечает, только кивает. А после шепчет:
— Отомсти за меня…
— Кому? — Я теряюсь.
— Ты поймешь… Отомсти за меня, — шепчут ее бледные губы.
— А ты? Ты сама?
— Я уже не могу, — и она слабо улыбается.
— Почему я в твоем теле? — Мне хочется задать ей столько вопросов, но мысли путаются.
— Так получилось. Но это и к лучшему, — шелестит она.
— А я? Я умерла?
Она не отвечает, но по ее взгляду понимаю — да.
— Отомсти за меня… — снова просит Теолла.
А я, вспомнив свою кончину и предательство мужа, в сердцах отвечаю:
— А кто отомстит за меня?
— Возмездие их настигнет. — Теолла улыбается, и я верю ей. На душе становится легче и светлей.
— Хорошо, — киваю уже я. — Я постараюсь отомстить за тебя. Но хоть намекни кому…
— Поймешь сама… — гнет она свое. — Отомсти… — Ее образ начинает растворяться в воздухе. — И будь счастлива… За себя… И за меня… — Последние слова она произносит на выдохе. И исчезает.
ГЛАВА 4
Я очнулась в холодном поту и еще несколько минут приходила в себя, пытаясь понять, где нахожусь. Все тот же гостиничный номер. И Райма на диване похрапывает.
Мне вспомнился мой сон, сразу первая его часть. Где я вновь пережила последние и самые ужасные часы своей жизни. Своей прошлой жизни. Так и осталось непонятным, почему я оказалась здесь, в чужом теле, Теолла не захотела отвечать. Зато я знаю, что больше не вернусь в свой мир, свою реальность, как и не вернется в свой Теолла. Она тоже погибла, но от нее осталась оболочка, тело, которое теперь принадлежит мне. Как так вышло? И почему Теолла тоже умерла? Ведь ни у кого из ее окружения даже таких подозрений не возникает. Господи, сколько же загадок и тайн… И всех их мне, похоже, придется разгадать, прежде… Прежде чем меня снова попытаются убить.
«Почему убить? Может, смерть Теоллы была случайной?» — одернула себя я. Однако внутреннее чутье подсказывало, что это не так. Иначе Теолла не просила бы отомстить за нее. Я протяжно вздохнула. И почему я дала ей это обещание? Вдруг не сдержу его? Вдруг не получится отомстить? Если я даже не знаю, кому и зачем. И мне страшно. Да, страшно, потому что мне незнакомы законы этого мира, неизвестно, насколько жесток враг Теоллы. Да и я сама по натуре не кровожадна… Конечно, отомстить можно и не физически, моральное уничтожение порой куда более суровое наказание… Но все равно. Боязно.
Тем не менее я буду стараться. Попробую найти врага и выполнить обещание… Я постараюсь, Теолла, постараюсь…
С этими мыслями я снова провалилась в сон, и на этот раз мне больше ничего не снилось. Открыла глаза, когда начало светать. Раймы в комнате не было, и это несколько обеспокоило меня. Может, за завтраком пошла?
Женщина вскоре вернулась, однако не с едой, а каким-то свертком.
— О, вы уже проснулись, сьера, — произнесла она. — Это хорошо. Сьер Гард сказал, что скоро выдвигаемся. А я вам новое платье принесла, Риху удалось раздобыть для вас.
— Платье? — оживилась я. — А белье? Нательное?
— Белье? — Райма замялась.
— Ну да. Вы же носите что-то под юбкой? — осторожно уточнила я. Вдруг у них тут нет нижнего белья?
Слава богу, ошиблась.
— Ношу, конечно, — Райма покраснела, приподняла подол до колена, и я смогла разглядеть край панталон.
Вид и фасон их, конечно, не обрадовали, но сейчас я была бы не против надеть и такое.
— Простите, сьера, — продолжила Райма виновато. — Но вы бежали от Фаррета без исподнего, а новое мы вам пока не нашли. Не ношеное же вам предлагать. Рих вот нашел для вас платье и новые туфли, а белье не осмелился купить. Вы ведь сьера… Он не может для вас выбирать исподнее.
— Ладно, — вздохнула я, понимая, что если сама не займусь этим вопросом, то еще долго буду ходить без белья. — Сможешь для меня найти иголку и нитку? — полагаю, эти предметы должны быть в здешнем мире.
— Смогу. — Райма посмотрела на меня настороженно.
— А ткань? Можно простыню, старую, но, главное, чистую.
— Попробую, сьера. — Райма, продолжая коситься на меня с подозрением, направилась к выходу.
Пока она отсутствовала, я развернула сверток. Новое платье было темно-синим, из плотной ткани, похожей на бархат, с длинными рукавами, воротником-стоечкой и довольно пышной юбкой. Хорошо, что без корсета и кринолина. Как вспомню свое свадебное платье со всеми этими атрибутами, так вздрогну. Не хотелось бы повторения тех мучений, да еще и изо дня в день. Туфли тоже были удобней тех, в которых ходила до сих пор: из мягкой кожи, на небольшом каблучке. Каблук был как раз нелишним: Теолла, как я уже успела заметить, была ниже меня, на полголовы точно.
Райма вернулась со всем, что я заказывала.
— За эту драную простыню пришлось заплатить десять гильденов! — возмущенно произнесла она. — Бессовестные скупердяи!
— Спасибо. — Я забрала у нее простыню, которая и вправду была вся на дырках. Но хоть чистая, и то радость.
Я тут же разорвала ее на несколько полосок: часть потолще, часть потоньше. Последних было в два раза больше: будут служить завязками. С ниткой и иголкой тоже разобралась, что вызвало очередной всплеск удивления у Раймы:
— Вы будете шить сами?
— Да, — просто ответила я. Шить я всегда любила. Подрубить, укоротить, обметать, отремонтировать — все это не составляло для меня никаких проблем. Спасибо бабушке, которая научила этому.
— Давайте, может, я, сьера! — предложила Райма тотчас. — Еще уколетесь.
— Не уколюсь! — заверила я.
Под пристальным любопытным взглядом Раймы, я взяла более толстую полоску ткани, приложила к себе, прикинула длину, часть еще оторвала, на этот раз поперек. Получился прямоугольник. С обеих узких сторон я пришла по тонкой полосочке — и вуаля! — получилось нечто похожее на бикини, которые завязываются на бедрах. Примерила: просто отлично! Прямо жизнь новыми красками заиграла. И не нужно мне никаких ваших панталон. Райма на все это смотрела молча, лишь иногда качала головой и поджимала губы.
На скорую руку я сшила себе еще двое хэндмэйд-трусиков, на смену, так сказать. На большее времени не хватило: Райма напомнила, что нам скоро выезжать, а я еще не позавтракала и не причесалась.
Жевала опять почти на ходу: хлеб, вяленое мясо, молоко. Завтрак точно не в моих вкусовых пристрастиях. Очень хотелось кофе, в крайнем случае чаю, но то ли в этом мире таких напитков нет, что для меня станет трагедией, то ли в конкретном заведении их не подают. Пища довольно тяжелая и непривычная для утра, при этом, видимо, не только для меня, но и организма Теоллы, потому что еще какое-то время после нее я ощущала приступы тошноты. Они стали потише, только когда я вышла на свежий воздух.
