Самая младшая из принцесс (СИ) - Завгородняя Анна Александровна

Завтрашний день принес первые занятия, и я почти сразу же невзлюбила половину из преподавательниц, что лебезили передо мной только из-за того, что мое положение было многим выше, чем у них. Время потекло сперва медленно, пока я привыкала к пансиону, а затем, набирая обороты, все стремительнее, превращаясь из спокойной широкой реки и бурлящую горную, что могла свалить с ног и унести далеко-далеко. Я так больше ни с кем и не подружилась. Стоит ли говорить о том, что, кроме Люси, у меня не появилось ни одной подруги. Как оказалось, мы с девочками-аристократками совсем по-разному смотрели на этот мир и на людей, что жили в нем. Мы так и не стали ни с кем из них подругами. Я не чуралась слуг и относилась к ним с предупредительной вежливостью, как и положено было принцессе. Так как учили меня мои родители.

За первые два года обучения в пансионе, несколько раз приезжал мистер Картер, чтобы проведать меня, и я радовалась его приезду и ему самому, словно родному и близкому человеку. Но, кроме поверенного, появлялся и сэр Генри. Я прекрасно помню, что в каждый его приезд мисс Парсон встречала дорогого гостя и всегда выходила на ступени. Стоя рядом с ней, было смешно наблюдать, как она приседает в глубочайшем реверансе, как, возможно, присела бы только перед королем. Мне было противно видеть ее, такую надменную и важную с нами, воспитанницами, с таким жалким подобострастным видом перед своим опекуном. Зато я поняла, что сэра Генри уважают и с ним считаются, как с кем-то определенно важным.

Сам опекун почти никогда не разговаривал со мной. Лишь всегда смотрел пристально, изучающе, чуть прищурив светлые глаза, словно хотел увидеть что-то спрятанное от его взора. А внутри меня разрасталось стойкое ощущение, что он меня просто ненавидит. И хотя я не понимала причины этой ненависти, но чувствовала ответную злость, которую всячески подавляла.

Сэр Генри всегда был безукоризненно одет, но его манеры не улучшились и порой лорд Финч говорил резко и зло. Я не любила, когда он приезжал, и всегда радовалась тому, что меня, осмотрев с ног до головы, словно какую-то племенную кобылу, после отпускали в свою комнату, а сэр Генри уходил в кабинет к мисс Парсон. О чем они там говорили, я не знала, да и честно говоря, знать не хотела.

Так прошло пять лет, после которых для меня все изменилось снова.

Глава 2

Когда наступил день окончания моей учебы, я узнала, что вместо того, чтобы вернуться в свое родовое имение, мне предстоит отправиться жить до совершеннолетия в дом опекуна. Об этом мне сообщил в присутствии директрисы мистер Картер, и я впервые была не рада его приезду и тем новостям, что он привез с собой. Мы находились в кабинете директрисы, присутствующей при разговоре. Женщина следила за мной, сложа руки и злорадно поблескивая холодными глазами. Кажется, ей доставляло удовольствие видеть меня расстроенной.

— Моя дорогая, это всего лишь полгода, — проговорил поверенный, стараясь придать своему голосу уверенности.

— Почему я не могу жить в своем доме? Я уже достаточно взрослая и, если сэр Генри подыщет мне подходящую компаньонку... У меня есть одна девушка на примете. Мисс Брадшо... А сэр Генри! Он же терпеть меня не может.

— Это приказ самого лорда Финча, — последовал ответ. Мисс Парсон ехидно улыбнулась.

— Я категорически против, — ответила спокойно и села на диван. Даже представить себе не могла, что мне придется после обучения переехать в замок лорда Финча. Замок, о котором ходило столько мрачных слухов, впрочем, как и о самом владельце — сэре Генри.

Что я знала о своем опекуне? Да почти ничего. Слухи доходили, но какие... Я вырывала обрывки сведений из мельком услышанных разговоров слуг или в перешептывании учительниц, когда, находясь в общей гостиной, они следили за нами, воспитанницами, пока мы занимались рукоделием. И все эти слухи пугали меня. Возможно, где-то внутри, очень глубоко, я и хотела бы своими глазами посмотреть на загадочный мрачный замок лорда Финча, о котором читала в Хрониках Королевства. Семейство Финчей владело им уже не одно столетие и жуткая картинка в книге, изображавшая каменную громаду, заставляла мое сердце биться от испуга и чего-то еще… какого-то непонятного мне чувства. Глядя на этот дом, я чувствовала нарастающую тревогу и интерес.

— Завтра вы должны быть готовы отправиться в путь, — сказал мне мистер Картер. — Вас будет сопровождать одна из учительниц, которую любезно попросила об этом мисс Парсон, — и поверенный кивнул на директрису.

— Значит, мое мнение никому не интересно, — произнесла я, гордо распрямив спину.

— Ваше мнение, леди Элиза, будет интересно всем, когда вы вступите в совершеннолетие, а пока вы находитесь под ответственностью и опекой лорда Финча, и он, и только он решает, что вам делать, куда ехать и где жить, — вступила в разговор мисс Парсон.

— Я учту ваши слова, — проговорила тихо и поднялась с дивана. Спорить не было смысла и, возможно, мистер Картер был прав. Что мне стоило потерпеть всего полгода, каких-то жалких шесть месяцев, чтобы после получить долгожданную свободу от ненавистного опекуна и вступить во владение своим наследством? Если я выдержала пять лет в пансионе, то и там справлюсь.

— Завтра я буду готова, — замерев у дверей, бросила взгляд на мистер Картера. Тот улыбнулся мне в ответ.

— У меня есть только одна просьба к вам, — добавила я, — прошу, чтобы в компаньонки мне предоставили мисс Браншо.

— Это невозможно, — отрезала мисс Парсон, — мисс Люси через два дня отправляется к своему отцу.

Я удивленно вскинула брови. Для меня это была новость и, судя по всему, Люси так же не знала об этом, иначе рассказала бы мне. У нас не было друг от друга тайн.

— До завтра, Ваше Высочество, — Картер поклонился и я, отвернувшись, вышла из кабинета.

Дорога до моей спальни заняла несколько минут. Когда я вошла туда, то увидела Люси, сидевшую на подоконнике и дожидающуюся меня. Едва я переступила порог, как она спрыгнула с него и бросилась ко мне навстречу. В ее взгляде я прочитала вопрос и поспешила ответить:

— Меня забирают, — вздохнула и постаралась улыбнуться.

— Ты едешь домой, как и хотела? — спросила подруга.

Я покачала головой.

— Увы. Сэр Генри Финч требует, чтобы я жила до совершеннолетия в его замке.

— В том самом? — в голосе мисс Браншо прозвучал неподдельный испуг. Она знала о моем опекуне, и я показывала ей изображение его замка, когда сама искала информацию про лорда Финча. Что и говорить, нас обеих тогда впечатлило родовое гнездо моего опекуна. И не самым лучшим образом.

— Я пыталась протестовать, но ничего не получилось и завтра я отправляюсь туда, — я отошла от Люси и устало опустилась на край кровати, застеленной покрывалом.

— А я уезжаю к отцу, — Люси опустила глаза. — Он требует меня к себе, видимо, скоро решится и моя судьба, — она посмотрела на меня, подошла и присела рядом, обхватив меня за плечи. Я в ответ взяла ее руку и слегка сжала подбадривая.

— Но мы же будем писать друг другу! — сказала Люси.

Я посмотрела на нее взглядом, полным решимости.

— Вот увидишь, я добьюсь, чтобы сэр Генри нанял тебя ко мне компаньонкой, — проговорила решительно.

— Я была бы рада, — девушка улыбнулась, — но это вряд ли возможно. Для компаньонки я слишком молода, да и ты сама говорила мне о том, что ваши отношения с опекуном оставляют желать лучшего.

— Это так. Но я добьюсь, — добавила голосу уверенности. — Уговорю его!

Люси прижалась ко мне щекой.

— Тогда буду ждать, — проговорила она.

Я уехала ранним утром, когда все воспитанницы еще спали. Лорд Финч прислал за мной карету, где меня ждала какая-то женщина. Она представилась как миссис Хьюз и, как оказалось, сэр Генри нанял ее для меня компаньонкой, поэтому учительница, которая должна была ранее меня сопровождать, осталась в пансионе.

Ступив на подножку кареты, придерживаемая кучером под локоть, я оглянулась на спящий пансион, жалея только об одном, что Люси не позволили меня провожать. На пороге стояла только директриса и ее взгляд, которым она одарила меня, прежде чем я села в карету, был далек от любезного или мало-мальски добродушного. Кажется, мой отъезд ее радовал, впрочем, он радовал и меня, ведь в пансионе, кроме знакомства с Люси, я не нашла для себя ничего хорошего.