Что за странности светлой женщины мне выяснять не хотелось. До моего для рождения осталось два недели. И, судя по всему, мне нужно успеть перепрыгнуть в другой мир до этого. Почему мне так хорошо от этого чувства. Убежать, уйти. Стать свободной. Захотелось обнять мужчину, идущего по правую руку от меня, прижаться к нему всем телом и поцеловать, так как я никого не целовала в своей жизни.
— Что нужно тебе для восстановления?
Асмодеус обошел меня и поглядел с нескрываемым интересом. Его ноздри затрепетали, словно он был хорошо выдрессированной овчаркой.
— Чтобы быстрее восстановиться, мне нужно место с сильным выбросом эмоций. Гнев, боль, но лучше всего похоть. В силу своей специфики я нуждаюсь в страсти.
Это его признание словно окатило меня холодной водой. Вот так, Мел, только подумала о том, чтобы впервые кого-то поцеловать, а тебя уже хотят в постель затащить как … уличную девку.
— Тебе проститутку снять? — зло спросила его я. Хотя злилась я в первую очередь на саму себя.
Он усмехнулся. Так, словно ему мое едкое замечание понравилось.
— Милая, мне нужен кто-то, кто не продает эмоции, а дарит их.
Он сделал шаг вперед, так что я могла почувствовать жар от его стройного тела. Он знал, что хорош. И всем видом показывал, от кого бы хотел получить свою подпитку. Я смотрела на него, он на меня. Искра, буря, безумие? Нет уж.
— Дам я тебе эмоции. — подвела я итог нашему противостоянию взглядов. — Идем в универ.
Сессия была в самом разгаре. Многие студенты как одержимые перелистывали конспекты, другие прятали шпаргалки во всевозможных местах, третьи смеялись и шутили, маскируя за бравадой нервозность и страх. Асмодеус одобрительно кивнул, оценив мою идею с поглощением излишков эмоций студентов. А уж когда высокий, статный красавец вошел в коридоры за мной, то, как я и предполагала, свободу дала его любимая эмоция… похоть.
— Мел, привет, крошка! Как у тебя настроение… оууу, а мы раньше не встречались? — подлетела ко мне знакомая, с которой нам сегодня предстояло сдать экзамен. Вообще она меня недолюбливала, и никогда не говорила со мной, если в этом не было необходимости.
— Это мой двоюродный брат, Василий, — решила представить я мужчину. Если его примут за моего парня, плакала его возможность зарядиться эмоциями.
— Алена.
— Рад встрече, — коротко кивнул он и улыбнулся так, что у девчонки наверняка колени подкосились. Она несколько раз хихикнула, и на пошатывающихся ногах побрела в сторону.
— Что-то мне не хорошо, — сказала она, прежде чем уйти. Укол совести помог заглушить Асмодеус.
— Оклемается через пять минут, не переживай. Я не беру слишком много, только излишки.
— Ты что-то вроде инкуба?
Мужчина скривился.
— Больше телевизора смотри и в интернете висни. На самом деле наши предки находились в этом мире довольно часто до индустриальной революции. Светлые прочно осели в местной мифологии как ангелы и другие добрые духи, а нам отвели роль вампиров и прочей нечисти. Так что инкуб, это наш собирательный образ, созданный массовым сознанием.
И откуда он умный такой взялся? Словно прочитав вопрос в моих глазах, мужчина пояснил:
— В наших библиотеках хранятся знания о многих мирах. А этот после окончательной победы метала стал удобен в качестве тюрьмы для магических существ, поэтому я знаю о нем довольно много. Ну а лексический аспект, — чтобы попасть в этот мир нужно было выучить язык. Я не люблю разговаривать как уличный бродяга, поэтому для кальки использовал речь вашего профессора истории. Когда мы попадем домой, подобным образом ты освоишь наш язык. Заклинание сложное и голова будет болеть как с дикого похмелья дня три, но оно того стоит.
Говорить ему, что понятия не имею как проходит похмелье, потому что не пью, я не стала. А то опять начнет меня сравнивать со светлыми женщинами. Асмодеус побродил по коридору, поболтал с парой девушек, у которых тоже случились приступы головокружения и подкашивающихся ног.
— А теперь пойдем, оборвем все твои связи с этим местом.
— Забрать документы? — голос мой был пропитан ужасом. Действительно, абстрактное «оборвать связи» звучало куда лучше, чем «отчислиться из института».
— Да, Мелания, ты должна исчезнуть отсюда так, чтобы тебя не искали. Можешь оставить для себя возможность вернуться в необозримом будущем, но сомневаюсь, что тебе захочется сюда возвращаться. Или тебя распылит на атомы через две недели. Решать тебе.
— Но почему такие странные условия, ведь в книжках обычно…
Мужчина усмехнулся:
— Не знаю, как в книжках, но у магии есть свои законы как и в науке. Или ты думаешь, что в нашем мире все бестолково размахивают руками и творят заклинания? — примерно так я и думала, — Нет, Мелания. Четкие магические законы ты усвоишь, когда мы вернемся. Чтобы этот мир тебя отпустил, тебе нужно порвать с ним. Сделать так, чтобы твое отсутствие не было сильно заметно. Мы создадим легенду для твоих родителей, у меня хватит сил затереть их память, чтобы они жили дальше, не страдая от твоего отсутствия.
При мысли о маме с папой на глаза навернулись слезы. Асмодеус скривился:
— Темные не плачут. Оставь это светлым. Я сделаю все так, что они будут даже счастливы и горды твоему отсутствию. Отправим тебя на стажировку… в Америку?
— Лучше уж Австралию.
— С твоим новым парнем Василием. Имя ты, кстати выбрала просто ужасное.
Он подставил мне локоть, на который я оперлась в попытке не дать себе развалиться. Одна моя, та самая темная часть — ликовала, смеялась, сверкая черными глазами. Другая была подавлена и разбита.
— Почему я тебе верю? Я увидела тебя сегодня утром и безоговорочно тебе доверяю?
Если бы мне вчера сказали, что я буду слепо следовать указаниям мужчины с длинными волосами и пристрастию к черному цвету, я бы покрутила пальцем у виска.
— Потому что я твой пес, Мелания. Верный спутник хранительницы черного пламени, если хоть в одном из миров ты можешь доверять хоть кому-то, то мне.
— Но почему?
— Чтобы обезопасить тебя, Марьяна связала твою жизнь и мою воедино, как только ты издала свой первый вздох. Любая твоя рана, остается на мне. Твою болезнь я разделяю с тобой, твою смерть я разделю тоже.
Он закатал рукав, продемонстрировав идеальный черный круг, такой же как на моей руке. Эту странную родинку я помню всю свою жизнь. А потом показал другую руку, с поцарапанной кожей костяшек, остатками моей вчерашней вспышки гнева. Он принимал на себя половину моих травм, это впечатляло.
— Когда мы с тобой прыгнем в кроличью нору?
— Сегодня ночью, если ты готова.
Странное спокойствие охватило меня. Вдруг стала не важна учеба в институте, мои бесплотные попытки стать частью ученого сообщества, выслужиться перед родителями или завести настоящих друзей. Как божий день стало ясно, что этот мир никогда полностью не принимал меня, считая временным постояльцем. От охватившего чувства свободы захотелось рассмеяться. Никогда не страдала избытком авантюризма, но сегодня совершенно особенный день.
— Готова, Вася, готова.
Глава 3.
Дома.
Она с легкостью забрала документы из университета. Послушно сообщила всем своим знакомым, что выиграла стажировку в Австралии. Дикий пес создал иллюзию документа и подкорректировал память ее родителям. На прощанье она обнимала их долго, так словно частью старалась остаться с ними.
— Я ведь смогу навещать их? — спросила Мел у Асмодеуса. Когда они покинули родной дом. Девушка не взяла с собой ничего. Это было хорошим знаком.
— Сможешь.
«Но не захочешь», добавил он мысленно. Отправленные в этот мир преступники, лишенные магической сути очень часто совершают самоубийство. Для них лишение магии это как ампутация всех конечностей одновременно. Асмодеуса помимо его звериной ипостаси поддерживал в форме амулет Стражника, без него бы он только и мог, что обратиться в волка или собаку и уж тем более он бы не смог перенестись домой еще и прихватив с собой человека.
