"Не смог увернуться", - понял Зиад и улыбнулся про себя.
Из-за сумбура эмоций, что он воспринял, из-за недовольства аудиенцией, а главное - из-за сцены между матерью и сыном, в голове крутилась мысль: "И кто же здесь кем вертит? Что здесь вообще творится?"
Становилось всё интереснее и интереснее.
Но сейчас, когда двое стражников то ли сопровождали, то ли конвоировали его к его комнате (второе более вероятно), у Зиада была ещё одна забота - как найти Перлу Инвиато? Как ей сообщить, что он явился за ней?
Зиад попробовал заговорить со стражниками, но два дюжих парня только скрипели кожаными доспехами, не поворачивая к нему головы и не подавая голоса.
Он уже был в своей аскетичной комнате, куда двое молчаливых стражников привели его. Для здравых размышлений не хватало только чего-то, похожего на оружие. Кроме жезла, ничего не нашлось. Вот его он и уподобил мечу, чуть подправив магически. Именно благодаря этому Зиад испытал на себе, что в королевском дворце запрещено использование магии.
Всё время до вечера он разделил между тренировкой и размышлениями. Между плодотворной тренировкой и совершенно бесплодными размышлениями. Единственное чего он добился, так это спокойствия и хорошего настроения.
И время до ужина прошло почти не заметно. В том смысле, что Зиад не страдал от своей изоляции. Просто не успел.
Вскоре его пригласили на ужин. Тот самый маленький человечек, что на оландези язык Оландезии толковал королю слова посла.
Зиад молча проследовал за маленьким слугой.
Тот неожиданно привёл посла в просторную и довольно светлую столовую. Конечно, ей было далеко до изысканных покоев бенестарийского дворца, и она совсем не напоминала родные шатры, чьи стены свободно подавались под порывами жаркого ветра.
Но это уже не было тем тяжким местом, каким казался тронный зал. Здесь дышалось легче. Зиад присел на диван, куда ему указал маленький человечек-слуга.
- Без жены короля не начинаем, - сказал он, то ли предупреждая, то ли извиняясь. Зиад только величественно кивнул: не начинаем, так не начинаем.
Вскоре в столовую вошли Вретенс, под руку с которым шла невысокая белокурая девушка с пышной причёской. Зиад встал, чтобы приветствовать вошедших. Девушка бросила на него робкий взгляд глубоко посаженных маленьких глаз. Её губы крупные, безвольно приоткрытые, дрогнули, будто она сдерживала слёзы. И она тут же метнула испуганный взгляд на второго принца и опустила глаза в пол. Было видно, что ей сильно не по себе.
Зиад с неприятным чувством узнал Перлу Инивато. Ему, конечно, показывали её портреты, но всё же он верил, что она милее. Но оказалось, что картины сильно преуменьшали её непривлекательность.
А этот взгляд затравленного беспомощного зверька…
В его душу закралась жалось к этой маленькой несчастной девушке, к её незавидной жизни узницы в королевском дворце. И он ещё раз восхитился силой духа и смелостью своей Рады, своей единственной. Она не была сломлена, не казалась раздавленной и запуганной. Не было в ней, конечно, свободы дикого мустанга, каких Зиад с детства учился усмирять, но и такой вот забитой, как эта Перла, она не была.
Вретенс, названный при рождении Андра, второй принц, вежливо улыбнулся и спросил:
- Знакомы ли вы, господин посол с госпожой Перлой Инвиато?
- Нет, ваше высочие. Лишь наслышан о её непростом подвиге, которой она несёт здесь, - ответил Зиад, пытаясь прощупать эмоциональный фон в комнате.
Принц был спокоен, как море в штиль, и практически никаких эмоций, кроме лёгкого интереса, не испытывал. А вот девушка что-то прятала, пыталась закрыть. И ощущалось это как скомканная бумага, которой она шуршала и прятала за спину. Но вот такого сильного испуга, какой она демонстрировала, там, в её эмоциях не было. Вернее, он был, испуг, но не сильный и какой-то… какой-то непривычный.
В пору было взяться за голову – ничего не понятно, сплошные вопросы и ни одного ответа. И даже человек, которого Зиад считал своим потенциальным союзником, разочаровывал.
Перла опять подняла на него свои несимпатичные глаза, бросила какой-то жалкий взгляд и потупилась.
- Тогда прошу вас, господин посол. Это маркиза Перла Инвиато, единственная принца Дамиана.
Перла чуть присела по правилам королевского двора Бенестраии. И Зиад ответил ей поклоном, предписанным этикетом того же двора.
- Господин Зиад Марун, посол её высочия королевы Ильдари в Оландезии, человек, который мог бы увезти вас обратно, - церемонно представил его принц.
Зиад взглянул в глаза второго принца. Что значили его слова? Это была издёвка? Упрёк? Что?
***
Ужин прошел... неприятно.
Посла Бенестарии очень смутил состав приглашённых на ужин. Когда в столовую прибыли жена короля и младший принц, кроме Зиада, Перлы Инвиато и второго принца, там уже находились две женщины - придворные дамы королевской жены.
Однако больше никого ждать не стали, и слуги быстро подали блюда на стол, и все присутствующие принялись за трапезу. Зиад молча ел, пытаясь понять почему, почему за столом не присутствуют король и старший принц. Кто, как ни они, должны приветствовать важного гостя, иностранного посла, на торжественном ужине в честь его прибытия?
Это какой-то политический ход? Ещё один знак неуважения к её величию королеве Ильдарии? Или лично к нему, послу Бенестарии, Зиаду Марун? Как к этому относиться? И нужно ли заявлять официально, с составлением нужных бумаг, о том, что нарушены все писанные и неписаные правила приёмов?
Кроме того, Зиаду нужно было поговорить с Перлой. Но и здесь было о чём подумать. Во-первых, остаться наедине сейчас не получиться, а во-вторых... его смущало её поведение. Не такой должна была быть единственная принца Дамиана, пусть и фальшивая.
- Это удивительная девушка, - говорили ему, - очень смелая и очень умная! Редкий цветок! Какой характер, какая сила духа! Она сама предложила этот план, сама вызвалась поехать в логово к врагу, чтобы решить проблему с принцессой Тойво. ...Перла просто невероятная! ....Удивительная!
И конечно же, Зиад ожидал увидеть гордое прекрасное существо, с благородной внешностью, с приятной улыбкой и умными глазами. А здесь... Затравленный зверёк. И опасения эти в эмоциях, не очень вязавшиеся с её поведением. Непонятно ничего.
Второй принц, полный благодушия, ещё как-то мог сойти за гостеприимного хозяина, но всю картину портил младший. Он не стеснялся никого, капризничал, отказывался есть то потому что горячо, то потому что невкусно. А жена короля, вместо того, чтобы попытаться как-то если не в политическом плане заменить короля, то хотя бы сыграть роль радушной хозяйки, всю себя посвятила потаканию капризам юного принца.
К концу трапезы Зиаду хотелось призвать мальчишку к порядку самым простым способом - отлупить и поставить в угол. Но жена короля, даже имени которой он не знал, продолжала уговаривать дитятко скушать то одно, то другое, сетовала на его худобу и невозможность вырасти без еды.
Одним словом, к тому моменту, когда гостей пригласили перейти в соседнюю комнату, чтобы вкусить десерта, Зиад чувствовал себя практически членом семьи, но никак не послом с важной миссией. Это ужасно злило, и стоило немалых усилий сдерживать скрежет зубов.
Однако, пользуясь тем, что остался позади всех при переходе в другое помещение, он сделал попытку пообщаться с Перлой, которая тоже приотстала.
- Госпожа, позвольте, - он вежливо поклонился и придержал её под локоть, поравнявшись в дверях.
Перла робко подняла на него глаза. Её брови скорбно изогнулись. Зиаду показалось, что она сейчас расплачется. И он вопросительно приподнял бровь. Девушка поджала губы и опустила взгляд.
- Да, конечно, - произнесла тихо.
- Вы здесь уже довольно давно, и, вероятно, со многими чудесами дворца знакомы. Будет ли возможность у вас, маркиза, показать мне его?
- Нет... Да... - она мученически посмотрела на него, потом метнула взгляд на второго принца, что сейчас о чем-то говорил со слугой. - Я не знаю...
