Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что тела на столе для вскрытия умерли не естественной смертью и не из-за несчастного случая. Пулевые отверстия в глазницах — просто черепа были слишком прочными — делали сей факт очевидным.
Тогда, много месяцев назад, когда Райли еще верила, что работает на общее благо, она пыталась задавать вопросы и требовать ответы. Вот так она обнаружила, что иногда законы ничего не значили. Некоторые люди прятались под вежливой маской, скрывая свою злую натуру. Райли до сих не понимала, как самые, казалось бы, безобидные люди могли применять насилие, не опасаясь последствий. Их души настолько сильно сгнили, что никто из них не побрезговал угрожать и подвергать пыткам Райли, чтобы добиться ее послушания.
Обратиться за помощью и сообщить о преступлениях властям? Забудьте. Как только Райли воспротивилась их требованиям и действиям, то оказалась в тюрьме. Никакого суда. Никаких телефонных звонков. Ничего. Они не давали ей видеться с семьей и отрезали от всех контактов с внешним миром. А потом вообще увезли с планеты.
Уважаемого судебного антрополога на Земле лишили всех прав, похитив и доставив в лабораторию, похороненную внутри горы на планете, которую считали необитаемой. Райли забыла о светлом будущем и жизни, которую когда-то вела. Теперь она считалась пленницей без надежды на побег и спасение. Никто не знал о ее местонахождении в галактике. Но даже если бы ей удалось сообщить о случившемся, то кто отправился бы на ее спасение? Семья Райли точно не сумела бы организовать спасательную операцию на окраине галактики. Да и сама Райли не посмела бы вовлечь и подвергнуть риску близких. Военные и компания — секретная организация, у которой не было названия — обладали властью, решая, будут ли ее родные жить или умрут. Также они контролировали и жизнь самой Райли.
«Но не мой разум!»
Да, внешне она казалась сговорчивой, но мысленно обдумывала план мести. Конечно, в своих фантазиях Райли была крутой героиней, размахивающей огромным гребаным пистолетом и кричащей «за свободу!» в момент убийства ублюдков. В реальной жизни она больше походила на нюню, писающую в штаны и прячущуюся под ближайшим столом при первом проблеске опасности.
«Боже, я ненавижу свою жизнь».
Райли хотя бы, в отличие от некоторых других заключенных-женщин, не приходилось терпеть изнасилования. Видимо она была слишком ценным кадром. Им нужно было ее здравомыслие, чтобы выполнять поставленные задачи. Ведь кому пригодится рыдающий и мечтающий о самоубийстве антрополог? При такой логике было бы глупо и избивать ее, но, как очевидно, пока она могла стоять и орудовать скальпелем, наказание было приемлемым… заслужено или нет.
Если бы только Райли не была такой трусихой, то покончила бы с собой, воткнув в себя нож на зло врагам. Но она хотела жить, даже если по сути влачила жалкое существование. Несмотря на все издевательства, они не сумели погасить в ней искру, искру надежды, которая постоянно вспыхивала вновь, даже если Райли перестала молиться. Она видела слишком много зла, чтобы продолжать верить в Бога. Какой Бог позволил бы совершать людям столько мерзости? Она не знала ни одного подходящего божества, да и не хотела выяснять. И уж точно никогда бы не стала кому-либо из них поклоняться.
Внезапный рев сигнализации напугал Райли. Она впервые слышала здесь такой вой, поэтому не сумела удержаться от вопроса:
— Что это?
Ответом послужил отвешенный ей тумак.
— Мы подверглись нападению, — в голосе тюремщика прозвучало недоверие и не без оснований.
С момента прибытия несколько месяцев назад Райли сумела выяснить, что лаборатория была спрятана на планете, которую люди считали непригодной для жизни. Замаскирована внутри горы с практически отсутствующим движением транспорта. Никто не должен был догадаться о существовании чего-то подобного. Компания и военные обо всем позаботились.
И все же кто-то пришел, чтобы разобраться в происходящем.
«Кто бы это ни был, я надеюсь, что они убьют ублюдка».
Ублюдком она называла Артура Деннисона, которому доставляло извращенное удовольствие бить ее. Сейчас он оттолкнул ее с дороги, хотя можно было просто обойти. Райли ударилась о твердую поверхность стола для вскрытия и ушибла бедро, бросив гневный взгляд на удаляющуюся спину мужчины.
«Пожалуйста, пусть он умрет мучительной смертью».
Канцелярская крыса, он не имел ни медицинского образования, ни военного звания, но по какой-то причине был ее начальником и садистским придурком. А еще ублюдок жаждал превратить жизнь Райли в сущий ад.
Райли потащили обратно в камеру наемники, которые без умолку болтали на неизвестном ей языке. Она не сопротивлялась и не пыталась убежать. При каких-либо силовых конфликтах Райли предпочитала спрятаться, так как была бесполезна в драках и только путалась под ногами. Она хотела переждать все в своей камере, надеясь, что вторгшиеся в лабораторию пришли спасти, а не просто уничтожить. В принципе любой вариант был лучше, чем этот ад.
Глава 3
«Если бы я верил в Ад, то, вероятно, он выглядел бы как эта планета», — подумал Арамус, когда впервые увидел покрытую волдырями поверхность цели.
Он дважды проверил координаты. Все верно. Неужели Сет послал их в погоню за призраком? Гребаный киборг уже не в первый раз разыгрывал всех.
Проклятый астероид-переросток не содержал какой-либо тайны. Если только суть приезда заключалась не в том, как познать один из способов выжить на планете, состоящей в основном из вулканической породы, лавы и дыма. На поверхности не могло существовать ничего органического. Даже киборги, какими бы универсальными ублюдками они ни были, знали, что чрезмерное нагревание превышает возможности их схем. Но что располагалось внутри камня… вот это было действительно интересно.
— Сэр, я обнаружил слабые радиоволны, исходящие от большой горы, к которой ведут координаты.
— Мы можем определить, кому они принадлежат, Кентри? — Арамус обратился к офицеру связи. Речь могла идти о военных, гражданских или пиратах. Никто из вышеперечисленных не заслуживал уважения киборгов, но в случае столкновения с гражданскими они бы просто блефовали, чтобы получить необходимое. Репутация убийц иногда приходилась очень кстати.
— Полагаю, смесь трех, сэр.
— Объяснись.
— Я слышу обрывки разговоров на русском, испанском, английском, а также военный жаргон. Вроде бы. Магнитные свойства камня затрудняют получение более точной записи.
— Покажи еще раз информацию о планете.
На экране появилось краткое изложение фактов, которые и так знал ИМК Арамуса. Однако иногда киборгу было легче найти что-то интересное с помощью визуального восприятия.
Открытая менее десяти лет назад планета, получившая название Пахоехо, вращалась по оси восьмерки в непосредственной близости вокруг двух звезд, из-за чего ее поверхность превратилась в плавящееся горячее месиво. Не обладающая ценными металлами, без признаков жизни и воды, планета была признана непригодной для колонизации и бесполезной для добычи полезных ископаемых. Другими словами — хлам.
Арамус вернулся к определенной записи, а вернее к имени.
— Генерал Боулдер обследовал планету? И, как я понимаю, именно он счел ее непригодной для жизни, верно?
А вот и загадка. Генерал Боулдер принимал участие в программе киборгов, притом весьма активное, и раз он приложил руку к этой планете, то им стоило насторожиться.
— Да, сэр.
— Итак, мы имеем бесполезную планету, которую, согласно космическим журналам, недавно украденных у военного грузового корабля, регулярно посещают, чтобы, предположительно, снять показания. Показания чего? Насколько здесь чертовски жарко?
— Понятия не имею, сэр. Но факт кажется подозрительным. Может, нам стоит посмотреть на нее поближе?
— Нет. Мы и так уже слишком близко. Надеюсь, здесь нет каких-либо причудливых новых технологий, либо мы потеряем эффект неожиданности. Припаркуй нас где-нибудь подальше, Афелион.
