Экипаж останавливается. В этот раз мы выходим… на парковку? Довольно большое крытое пространство, интерьер лаконичный, светлый. Издали определить материал отделки я не возьмусь, но уверена, что не камень, что-то лёгкое, напоминает пластик.
Очевидно, что мы вышли внутри загадочного “Бертона”.
От привычной парковки огромный зал отличается отсутствием парковочных мест. Дверца-крыло опускается и экипаж… тонет в полу. Получается, всё же парковка?
Черис ничего не объясняет и, цокая каблуками, устремляется к арке, за которой начинается винтовая лестница. Я стараюсь не отстать. Нет, у меня мелькает мысль воспользоваться моментом и удрать. Наверное, я смогла бы, если поводок не дёрнет обратно. Глупость. Вот куда бежать? Я не знаю мира, у меня нет документов, денег. Допустим, я каким-то чудом отыщу нагромождение халуп, в одной из которых обитают мои родители. Что я буду делать? Им ведь нужны деньги… Я не могу позволить Лизи голодать.
Винтовая лестница закручивается штопором, при этом ступеней как таковых нет — устроено подобие пандуса. Нет ни перил, ни другой страховки. Но Черис уверенно шагает на неё и нетерпеливо оглядывается.
— “Бертон” спроектирован по образцу города сильфов. Смелее. Не веди себя как дикарка. Льяна часто здесь бывала.
Шею не сдавливает, но невидимая петля словно бы обретает вес, напоминает о себе, и я уверена, что это не игра воображения.
Неужели клятва не ограничивается моей помощью в авантюре с наследством, а вынуждает меня выполнять любой приказ этой психопатки?! А если Черис взбесится и прикажет мне прыгнуть из окна головой вниз?!
— Да, госпожа.
Я послушно встаю на пандус.
Сердце бешено бьётся, но я себя успокаиваю, что прямо сейчас беситься Черис не с чего, и вообще я нужна ей живой и относительно здоровой.
Но надо изыскать способ встретиться с родителями, расспросить их.
Проклятье!
В спину ударяет невесть откуда взявшийся ветер.
Закрутившись у самого пола, воздушный поток приподнимает меня. От неожиданности я вскрикиваю, за что получаю болезненный щипок от Черис. Мне удаётся сдержаться и промолчать, хотя за пару часов знакомства… накипело. Прямо сейчас подвешенное в буквальном смысле слова состояние, пугает меня больше, чем психованная тётушка с садистскими замашками, она зло более-менее понятное.
Поток воздуха ускоряется, виток пролетает за витком. Я уговариваю себя, что оказалась на аттракционе. Подумаешь, работает на магии, но ведь поднимает, не роняет. Кстати, на эскалатор похоже. Только опоры под ногами нет.
Глубоко вдохнув, я беру эмоции под контроль — на самолёте летать страшнее, в сильфийском аттракционе хотя бы падать невысоко. Постепенно мне удаётся расслабиться и почувствовать вкус свободного парения. Ветерок приятный, чуть тёплый. Интересно, экипаж на таком же летает?
Полёт заканчивается быстрее, чем я успеваю насладиться, мы оказываемся на этаже, и я задаюсь вопросом, откуда магия знает, на какой именно этаж принести посетителей.
Я растираю запястье — уверена, будет синяк.
Черис замечает:
— Сама виновата. Веди себя достойно, Льяна.
— Госпожа Черис, я приложу все усилия. У меня есть просьба. Пожалуйста, помогите мне ориентироваться. Для меня ведь здесь чуждо абсолютно всё. Я даже не знаю, что такое “Бертон”. Магазин? Театр? Ресторан? Я понимаю, что вам трудно со мной возиться, но ведь моя невольная ошибка может поставить под удар весь успех, — тошно от гнилостной сладости формулировок, но именно так мне удаётся переключить Черис в благодушное настроение.
Самодовольная улыбка растекается по её лицу и придаёт Черис сходства с жабой. Тётушка добровольно берёт меня под локоть, ещё и приобнимает за плечи этак покровительственно. Я изображаю восторг, хотя внутри меня передёргивает.
— “Бертон” это “Бертон”, — объясняет Черис. — Как можно не знать?! Ты, конечно, нищая, но про “Бертон” знают все.
Угу.
— Госпожа? — моргаю я.
Черис, сообрази уже, что из нас двоих ты заинтересована больше. Потому что мой план: продержаться несколько дней, познакомиться с миром, попробовать понять, нет ли дороги назад и… вырваться из петли-невидимки.
— В “Бертоне” есть всё. И магазины, и ателье, и рестораны. Мы идём, — она на миг задумывается, — сперва за покупками, затем в кафе. Тебя должны увидеть.
Торговый центр?
— Госпожа, а если к нам кто-то подойдёт, как де Мракай подошёл? — опасно упоминать его имя, я рискую.
— И что? — тон резкий, у рта прорезались глубокие складки.
Я терпеливо разжёвываю:
— Без вашей подсказки я бы не смогла поздороваться с де Мракаем. Если со мной заговорит кто-то из знакомых Льяны, он сразу же поймёт, что я ничего не могу вспомнить, начиная с имени. Разве это не будет подозрительно?
— У Льяны не было близких подруг. Имена посторонних я подскажу.
— Спасибо, — киваю я.
Глупо ставить диагноз по одному факту, но всё же отсутствие подруг звоночек тревожный. Льяна девочка из явно богатой семьи, возможности для общения у неё были. Так в чём проблема? У племянницы психопатки свои скелеты в шкафу?
— Идём, — Черис тянет меня в первый попавшийся магазин.
Стеклянные двери распахиваются по мановению волшебства, и мне открывается страна вечерних платьев, не иначе. Я не могу представить себя в шифоновом великолепии, облаком ниспадающем до самых туфелек в повседневной жизни. Платье, которое на мне сейчас тоже макси, но оно, по крайней мере плотное и довольно простое, хотя и с пуговицами на спине.
Наряды представлены на реалистичных манекенах, изображающих… остроухих барышень. Эльфы в моде?
Проигнорировав приветствие работающих в магазине девушек, Черис ведёт меня к дивану, усаживает, причём неуклюже, будто маленький ребёнок с куклой в “дочки-матери” играет.
— Добро пожаловать в…
— Чаю, — перебивает Черис. — Льяна, прийти было плохой идеей. Ты слишком слаба, моя дорогая.
Черис говорит настолько громко, что её слышат все. Мне остаётся только смириться с театром абсурда и посочувствовать девушкам. С такой клиенткой как Черис, самые терпеливый консультант быстро станет человеконенавистником.
Чай сервируют в фарфоре, подают конфеты и фруктовое ассорти. Как по мне, придраться невозможно, однако Черис поджимает губы.
Девушки сохраняют доброжелательные улыбки.
— Желаете посмотреть последнюю коллекцию? — предлагает, вероятно, старшая.
— Моей племяннице после длительного выздоровления нужно что-то освежающее, — Черис неопределённо взмахивает рукой.
Запрос из серии “дайте то, не знаю, что”.
— Госпожа де Ривей, — обращается девушка непосредственно ко мне, — позвольте снять мерки?
Я киваю. Собираюсь подняться и пройти в примерочную, но Черис успевает ухватить меня за руку и крепко сжать, вынуждая остаться на месте. Я послушно застываю — никакого желания приобрести коллекцию синяков.
То, что происходит дальше…
Одна из девушек выносит накрытую непроницаемой тканью клетку, сдёргивает покрывало, и за частоколом металлических прутьев я вижу не птицу, а белокурую малышку с крылышками. Фея детским жестом трёт кулачками глаза, словно она спала, и её разбудили.
Я получаю очередной щипок от Черис, но даже боль не сразу помогает прийти в себя. Зрелище, привычное для Льяны, меня потрясает, и я даже не знаю, что шокирует больше: что я вижу настоящую фею с прозрачными стрекозиными крылышками или то, что фея в клетке.
Взглянув на меня, фея проказливо улыбается и поднимается над полом клетки. С её крылышек будто брызги бриллиантовой росы срываются мириады искорок. Сияющая пыль легко проходит сквозь прутья, но не осыпается на полу, а вспыхивает и… передо мной появляется моя точная копия, будто двойник из зеркала вышел.
— Что-то освежающее, Ини, — подсказывает старшая из девушек. — “Зимний свет”, возможно?
Фея пожимает плечиками, взмахивает в сторону моего двойника рукой, и одежда тотчас меняется. Исчезает моё простое платье, и вместо него появляется голубой наряд с искрящейся серебристо-белой вышивкой.
