Я собиралась с воплем швырнуть этот непонятный изумруд души куда подальше, чтобы эти фанатики ринулись его искать, а у меня появилась возможность сбежать. Я уже полностью освободилась от тесных оков реликвии и готовилась к броску, выискивая наиболее удачную сторону, когда живот прострелила резкая боль. Я схватилась за то самое место, где раньше была дыра, и ощутила на пальцах теплую вязкую влагу. Когда отняла ладонь и посмотрела на нее, то не удержалась от крика ужаса. На моих руках была кровь, а боль в животе нарастала.
– Что происходит?! – я в ужасе уставилась на Люка, который был ближе всех ко мне. – Я же была здорова. Нет-нет-нет! Это какой-то гипноз. Это страшный сон. Нет…
Рационально мыслить больше не получалось, паника снесла всю выдержку и началась истерика.
– Она умерла, – это прозвучало как факт из уст Люка. От этих слов по позвоночнику пробежал холод.
– Я жива, – слезы лились градом, я мало что видела, но точно была жива. Неужели они этого не видели.
"Надень кольцо" – вновь прозвучал странный голос в подсознании. Это он смог перебороть истерику. Его ментальная рука заставила меня взять изумруд души и направить его к указательному пальцу.
– Нет! – выкрикнул брюнет, выкинув вперед руку, но не успел что-либо сделать.
Перстень вернулся на покинутое минуту назад место и засветился, играя гранями камня и пуская зайчики по всему моргу.
Я почувствовала свое тело только тогда, когда свечение сошло на нет. Боль ушла, от раны не осталось и следа, как и от крови на моих ладонях.
– Бред какой-то, – тихо выдохнула и рассмеялась приглушенным, истеричным смехом.
Я точно на операционном столе, а вот это все – бредовый сон под наркозом, не иначе.
На этой мысли я отключилась. Кажется, операция закончена. Все будет хорошо.
Глава 2. Нелюдь нелюдю рознь
Знаете, бывает такое состояние, когда ты чувствуешь, что спишь. Многие называют это осознанным сном, и даже существуют курсы, где людей обучают добиваться такого эффекта. Я когда-то писала о чем-то подобном статью. Не берусь утверждать насколько помогают тренинги, и есть ли в них необходимость, однако это весьма приятно и забавно. Ты как будто попадаешь в мир, где все возможно, все подчиняется твоим желаниям, и абсолютно все крутится вокруг тебя. Просто утопия, не иначе. Однако вечно это продолжаться не может. Человек вынужден просыпаться каждый день.
Так вот из осознанного сна мы выходим плавно, стараясь завершить сюжет разыгранного там сценария. С улыбкой, расслабленные, наполненные энергией и готовые к свершениям. Как я завидовала сейчас людям, способным на подобное. Мое пробуждение произошло резко, без перехода, с мгновенным подъемом. Стоило сознанию включиться в реальность, как память услужливо подкинула события прошлой ночи, а мозг добротно сыпанул в кровь гормонов. И вот вам совершенно нездоровый, нервозный подъем.
Я приложила ладонь к груди и скорее почувствовала через общее состояние, чем через руку, как заходилось сердце. Наверняка еще и давление подскочило. Великий и неугомонный кортизол – гармон стресса, не спал и ответственно выполнял свои обязанности. Напоролась на стрессовую ситуацию, лови тахикардию, девочка.
– Валерьяночки бы, – сипло произнесла, не ожидая, что мне ответят.
– Не поможет. Тут нужно кое-что посильнее, – и мой недавний знакомый патологоанатом отложил гаджет и протянул мне бластер с таблеткой и стакан воды.
Я даже не предполагала, что в палате, кроме меня, еще кто-то был, поэтому на внезапную реплику со стороны Эдварда отреагировала естественным образом: подскочила на месте, за секунду облилась потом, получила ледяную волну по всему телу, а в следующую секунду гневно обласкала блондина самыми крепкими словечками. Про себя, конечно же.
– Я это пить не буду, – недоверчиво покосилась на мужчину и непроизвольно отклонилась в противоположную от него сторону.
Было как-то страшно брать медикаменты от патологоанатома, да еще из криминальных кругов. Лишиться рассудка не хотелось. Естественно, я осознавала, что это не отрава. Хотели бы убить, сделали бы это еще вчера. Однако странная таблетка вполне могла оказаться сильным транквилизатором и ввести меня в состояние овоща, что не входило в мои планы на ближайшее будущее.
– Это успокоительное и сосудорасширяющее, – раздраженно бросил врач, и вложил блистер мне в ладонь. Его явно задела моя реакция. – У тебя давление за сто пятьдесят, пей быстрее.
Мой взгляд непроизвольно опустился на плечо, где была закреплена манжета, а потом на монитор над моей головой. Давление действительно было высоким, как и пульс. Следом я заметила капельницу и датчики сердцебиения на указательных пальцах обеих рук. Все эти вещи были проигнорированы моим мозгом, ибо после пробуждения мне угрожала опасность. И не важно, насколько серьезная или реальная, реакция была естественной.
Когда я, наконец, добралась взглядом до ладони, то посмотрела на медикаменты: там оказалось целых две таблетки, и, судя по названиям, они соответствовали ранее озвученной квалификации.
– Лечить будущую жертву насильственной смерти как-то жестоко, вам так не кажется? – я решила наладить контакт. Не смотря на слова, таблетки я приняла.
– Вы вернете перстень? – прямо спросил Эдвард.
На меня накатила волна ужаса. Никогда в жизни я больше не хотела пережить подобный опыт снова. Это было самым страшным, что когда-либо происходило со мной. Беспомощность, осознание неизбежности смерти и страх перед неопределенностью – тот еще убийственный коктейль. Даже врагу не предложила бы испытать подобное.
– Нет, – твердый, осознанный ответ. Сниму перстень, и мне наступит конец. Окончательный и печальный.
Насколько нереальными бы не казались недавние события, факты подтверждали, что они мне не приснились, и это не порождение напичканного наркозом мозга. Сердце заходилось, виски сдавливало, а кольцо надежно сковывало палец. В настоящем.
– Хм, быстро оценила ситуацию, – похвалил, как собачку, освоившую команду "рядом". Неприятное чувство.
Я хотела ответить что-то резкое, но к палате кто-то направлялся. Одна стена реанимации была полностью в окнах, что позволяло медсестрам контролировать жизненные показатели больных, поэтому врачей, которые шли ко входу, было отлично видно.
– Как моя спасительница? – с улыбкой произнес "труп", которому я оказывала первую помощь в морге. – Иронично, верно. Теперь мы поменялись местами.
Я только кивнула, ответить что-то членораздельное не
