— Хочешь ли ты поехать с нами? — Рамирес серьезно посмотрел на нее. — Это опасно, но все будет выглядеть так, будто ты просто сбежала, а герцог не сможет испортить жизнь тебе и твоей семье.
— И когда-нибудь я смогу вернуться? — Спросила она.
— Сможешь. Он же не бессмертный, твой герцог. — Подтвердил Вильям.
— Я тоже. — Грустно добавила она.
Друзья переглянулись.
— Ну, некоторые существа бессмертны.
— Хватит уже этой болтовни. Не вы ли смеялись над этими суевериями на балу. — Слабо улыбнулась Жанна. — Я только и слышу о всякой нечисти. Это все — глупости и легенды. Давно известно, что люди вытеснили сказочных существ, и никто давно не видел даже цветочных фей.
Снова юноши переглянулись.
— А как же тот случай? Волка ведь не нашли? — Вкрадчиво поинтересовался Рамрес.
— Он снится мне ночами. — Продолжила Жанна, совершенно смутившись, — Вы не будете смеяться надо мной? Скорее всего, это из-за этого. — Жанна многозначительно коснулась забинтованного запястья.
— Нет, что ты. Расскажи. — Вдруг насторожился Рамирес.
— Он приходит ко мне, стоит закрыть глаза. Я не слышу его голос, слова сами приходят в голову. Потом он меняется… Хотя, скорее всего, это оборотень. — Вдруг засомневалась она.
Вильям нахмурился:
— И как он выглядит?
— Смутно помню его лицо… Глаза янтарные, с вертикальным зрачком… — Она смешно наморщила лоб, пытаясь вспомнить. — Острые скулы, тонкие губы. — Жанна задумалась на мгновение. — Эти глаза. Я хорошо запомнила их, они завораживают… У него выбриты виски, на них какие-то татуировки, узоры, волосы собраны в длинную косу. Все как в тумане… Помню, у него на мундире узор из символа.
— Символа? Помнишь его? — Заинтересовался Рамирес.
— Я нарисую.
Вильям заметался по комнате, подошел к маленькому бюро, что стояло возле окна, и протянул девушке бумагу и чернила.
Жанна положила бумагу на колени и стала рисовать.
— Какой странный… — глядя на набросок, сказал Рамирес.
На белом листе бумаги сплетались округлые линии, образуя чашу, в центре который четырьмя росчерками выделялись две буквы. Но Жанна не смогла бы различить их, потому как буквы эти не принадлежали ее миру.
— Неприятный сон. Снится мне после нападения. И рука болит нестерпимо. — Продолжала Жанна шепотом, напоминая испуганное дитя. — Так что, не стоит играть с моим воспаленным разумом, он и так восприимчив ко всяким сказкам. — Она поежилась, точно холодный зимний воздух пробрался в эту светлую комнатку.
Жанна отдала рисунок Рамиресу, тот нахмурился, протянул его другу.
Юноши помолчали.
— Раз тебя мучают такие кошмары, тем более пора бежать. — Резюмировал Вильям. — Но, для начала, проучим герцога.
— Бежать. — Она недовольно скривила личико. — Это еще больше опозорит мою семью.
— По крайней мере, ты будешь в безопасности. Уж это мы тебе гарантируем. — Обиделся Рамирес.
— Проучить герцога разрешаю. А дальше будет видно.
— Ты слышала последние новости с границы Дрейтона? — Поинтересовался Вильям.
Жанна кивнула. Об этом говорили все: беженцы, испуганные, измученные, все твердили о неземных захватчиках, о том, что они брали в плен людей, а те возвращались уже другими. С жаждой крови и алым блеском в глазах.
— В Лорин существует легенда о Великой битве. — Начала Жанна. — Будто эти самые великаны, лоринцы и воины черного василиска сражались вместе против какой-то богини. Будто вторглись в мир какие-то существа, не то люди, не то звери и Лорин попросила помощи у других богов. Вот только, легенда эта старая как мир и принадлежит язычникам. Каждый знает, что в Лорин — одна богиня и других быть не может.
— Думаешь, это просто совпадение? — серьезно поинтересовался Рамирес. — В каждой сказке есть доля правды.
— Думаю, кто-то из наших соседей решил сыграть на суевериях. Сааддан давно заглядывается на наши богатые земли, ему не дают покоя наши шахты с драгоценными камнями. Атлана, как бы ни клялся в этом ее посол, мечтает сама поставлять в Бирэм свои вина и морепродукты. Но их климат слишком влажный для благородной виноградной лозы. Соседи недолюбливают нас.
— Ты необыкновенно умна для юной девицы на выданье! — Восхитился Вильям. — Поверь, я познакомился с дамами из свиты герцога — все как один озадачены только нарядами и замужеством!
— Луи настоял, чтобы меня обучали вместе с ним. — Смутилась Жанна. — Вы — единственные, кто действительно слушает, что я говорю. Вы и мой брат. Быть образованной для женщины почти проклятье в любом уголке мира.
— Ты просто обязана поехать с нами! — Заключил Рамирес. — Что ждет тебя в Оринберге? Замужество? Нет ни одного достойного тебя человека в Оринберге, я в этом просто уверен!
За ужином Жанна блистала в темно-красном бархатном платье, ее шею украшал злополучный медальон.
Герцог был доволен. Он расшумелся, много шутил и благодарил подданных за охоту. Не замечал он лишь ироничных усмешек Рамиреса и Вильяма.
Перед герцогом было напуганное личико Жанны и предвкушение конца охоты. Жертва была приговорена.
После полуночи все разошлись по комнатам.
С наступлением назначенного часа, хрупкая девушка проскользнула по коридору. Тень от ее свечи металась, едва разгоняя ночной мрак.
Она на цыпочках прошла мимо комнат, где смотрели десятый сон гости герцога, остановилась в условленном месте.
— Я ждал вас, — шепнула ночь. От стены отделилась фигура мужчины.
— Я исполнила обещание.
Мужчина подошел к девушке, взял ее за руку и потянул к своей спальне. Жанна неожиданно заупрямилась высвобождаясь.
— Идемте же, дорогая, медлить нечего. — Удивился Свейн. — Вы пришли, поздно отступать.
— Я не хочу, отпустите меня. — Вскрикнула она. — Я передумала.
— Не шумите, графиня, нас услышат. — Зашипел Свейн, прилагая больше усилий. — Я же обещал вам — я все устрою.
Из темноты появилось еще два действующих лица.
— Ба! Герцог! Какая неожиданная встреча. — В слабом лунном свете засверкали звериные глаза.
— И неприятная притом. — С другой стороны появилась еще одна пара огоньков.
— Кажется мне, Жанна просила ее отпустить? — На свет вышел Рамирес.
Обомлевший герцог, увидев лицо маркиза, пришел в еще большее замешательство.
Холодная как лед ладонь коснулась его плеча.
— Отпусти ее. — Над самым ухом прозвучал голос.
Герцог непроизвольно выполнил приказ.
— Иди, Жанна, больше тебе здесь нечего делать — Вильям чуть подтолкнул изумленную подругу, мягко, но настойчиво забрал свечу. — Не оборачивайся, милая, иди.
Через несколько шагов девушка все-таки оглянулась.
Ее друзья плавно кружили вокруг затравленного герцога. Человек не робкого десятка, Альберт был испуган. Рамирес что-то прошептал Свейну на ухо, и герцог, сломя голову, кинулся прочь под сдавленные смешки молодых людей.
Жанна, напуганная не меньше герцога, заспешила в свою комнату, на ощупь пробираясь по коридору.
Она закрыла дверь на ключ, попыталась отогнать жуткое видение, забралась под одеяло. Она слушала ночь, но было тихо. Наконец, сон сморил ее.
— Ты уверен, что мы можем… — Горячо зашептал Вильям.
— Ты много видел верийцев, способных превращаться в волка? — Риторически спросил Рамирес.
— Может, это все-таки оборотень? — Неуверенно начал юноша.
— Не говори глупости, это все — миф. — Фыркнул Рамирес. — Так точно описать Гевальта мог только тот, кто видел его! Татуировки, символ, волк. Задачка сошлась с ответом. И вообще, мы уже пришли…
Молодые люди проскользнули в комнату подруги. Второй ключ они отобрали у герцога: кажется, вельможа был настроен идти до конца даже против воли Жанны.
— Не разбуди ее. — Рамирес склонился над девушкой, откинул волосы с ее шеи.
— Только быстро, друг мой: слишком беспокойный сон.
— Если она откроет глаза — загипнотизируй ее.
— Вдруг не получится? Ты пробовал когда-нибудь…
— Тс!
Рамирес приподнял подругу за плечи. Ее голова безвольно откинулась назад. Маркиз приблизил свои губы к ее шее, во тьме сверкнули белоснежные зубы.
