чем-то отдаленно напоминающих руны. Под потолком они сплетаются, и вершину венчает белое солнце с изогнутыми лучами-кинжалами.
Голубоватое полупрозрачное свечение колышется, как тюль от невидимого ветра, и я слышу шепот: «Добро пожаловать, Вера!» Похоже, у меня разыгралась фантазия. Там, где заканчивается фантастика и начинает фэнтези…
– Вера Иванова! – вопит карлик.
– Здесь! – отвечаю выкриком в тон ему.
– Да что ж ты так орешь, малахольная, – ворчит старик и протягивает мне хрустальный шар.
Так и тянет съязвить: а что, вскрытия не будет? Но я сдерживаюсь. Руки немного подрагивают, когда тяжелый холодный шар оказывается в ладонях. Куда бы я ни попала, а перспектива стать Черной Тенью в борделе меня не прельщает. Даже жаль, что раньше никогда не задумывалась о том, смогу ли иметь детей, и не проходила никаких обследований. Брак и дети – это всегда казалось мне таким далеким. Вот сейчас закончу учиться, потом найду работу и хорошо устроюсь в жизни. Тогда-то и подберу подходящего мужчину для брака, рожу ребенка. Но жизнь в очередной раз поменяла мои планы. Один танец помножил на ноль десять лет моей жизни. Пока я размышляла над своим прошлым и будущим, шар в руках стал ярко-зеленым, как весенняя трава.
– Отлично! Детородный возраст, самый пик. Первая группа. Здорова. В арку!
Думаю, с таким беспристрастным лицом даже из самолета с парашютом не выкидывают, не то что отправляют девушку в неизвестность. Я уворачиваюсь от толчка в спину и спокойно поднимаюсь по ступеням. В конце концов, Клара прошла ее трижды и осталась жива. Вряд ли меня постигнет судьба Сириуса Блэка и полное забвение.
Невольно вспоминаю про перепуганную Зефирку и замираю на границе, кожу уже дразнит приятный холодок, похожий на вечерний морской бриз. Оборачиваюсь. Материнский инстинкт, что ли, взыграл? Сама не знаю, но смотрю, как девушка сжимает в руках такой же шар.
Желтый.
У меня сердце прихватывает и неприятно сжимает. Надеюсь, это не приговор и девочку не отправят в бордель. Пусть только попробуют, я им все здесь разнесу по гвоздю.
Щеки Алены пылают, когда медик громко возвещает:
– Невинна. Группа два. В арку!
Глава 4. Что выросло, то выросло
Тишина. Она окружает меня со всех сторон. Никогда такой не слышала. Наверное, что-то подобное ощущаешь, когда только зарождаешься в утробе матери. Никакого гула машин за окном, никаких криков за стенкой и скрипа кровати. Нет ничего, только ты, тишина и спокойствие. Все проблемы кажутся такими далекими и незначительными, словно колыбельную тебе поет сама вечность. Она окутывает мягким покрывалом, защищает и оберегает, а потом мир вдруг обрушивается на тебя болезненным шумом.
Я затыкаю уши и вываливаюсь из арки, тяжело хватая ртом воздух. Огромная, залитая солнцем комната, вокруг люди. Они все разговаривают, и я их ненавижу. Внезапно колени подкашиваются, я падаю вперед и готовлюсь познакомиться с полом, но меня аккуратно ловят.
– Вы в порядке? – знакомый голос.
Поднимаю взгляд и вижу того самого пирата. Он крепко сжимает мою талию и внимательно, почти участливо смотрит. Кожа под его ладонями пылает даже сквозь ткань платья. В ушах все еще шумит, но на этот раз от гнева. Вот ты и попался, одноглазый. Только на этот раз у него нет пиратской повязки, а в правый глаз вставлена какая-то сиреневая линза, похожая на монокль. В остальном это все тот же пират: впалые щеки с легкой небритостью, острый карий взгляд и усмешка. Он тоже меня узнал.
– Верни меня домой, – шепчу и вцепляюсь ногтями в его плечи. Через плотную ткань ему это как мертвому припарка. Надеюсь, хоть пару затяжек оставлю.
– Нет.
Резко ставит на ноги и отпускает. Окидывает странным взглядом, понимаю причину лишь через пару мгновений. Мое платье. Плотно облегающий грудь лиф трещит по швам, глубокий вдох – и ткань впереди разъезжается, являя миру мои новые, вполне себе видимые достоинства. Они что, выросли?
– Твою мать! – срывается с губ, когда я пытаюсь закрыть грудь руками.
Эффектное появление – наше все, и те два идиота с матрасом оказались только цветочками. Полный третий, который не влезает в пуш-ап под единичку, их только что уделал.
– Зачем тебе домой? Твои шансы успешно выйти замуж только что выросли. – Пират бросает на грудь оценивающий взгляд. – Примерно в два с половиной раза.
Щелкает своими восхитительными длинными пальцами, прикосновения которых еще помнят мои позвонки. Черный сюртук с золотой вышивкой на рукавах появляется из ниоткуда и плавно опускается мне на плечи.
– А если я не хочу замуж?
– У тебя нет выбора. Это призвание. Ты – Нежный Свет. Не трать дар на всякую ерунду.
Мужчина делает шаг вперед и застегивает пуговки на сюртуке, как ребенку. Украдкой рассматриваю его. Все как я запомнила: высокий брюнет, ровный нос, четко очерченные губы, чуть смуглая кожа, безмерно привлекательный и… Лучше бы я с ним не встречалась.
– Может, я сама решу, на что мне тратить дар? Ты даже выбора не дал, просто притащил сюда, чтобы продать.
– Это будет выгодная сделка с подвохом. – Заканчивает с пуговицами и криво усмехается.
– Жена с характером цербера – тот еще подвох.
Этот гад хмыкает, разворачивается и уходит.
– А ну, стоять! Черт!
Попытка догнать провалена. Он застегнул сюртук, превратив меня в кокон, хоть бы руки в рукава дал просунуть. Сволочь. Ненавижу.
– Эй, смотрите! Начинается! – громко кричит кто-то. – Кошмар какой!
Люди вокруг меня приходят в движение и бегут к высоким сводчатым окнам. Я выпутываюсь из злосчастного сюртука и чудом успеваю занять место рядом с самим подоконником. Под удивленными взглядами подруг по несчастью чертыхаюсь и вновь застегиваю пуговицы.
На широкой посыпанной мелкими серыми камешками дороге стоят девушки. Они испуганно жмутся друг к другу, образовывая круг. Что за…
Только потом замечаю, что высокие кованые ворота с красивым гербом в виде раскинувшей крылья птицы отделяют девушек от толпы мужчин. Их много. Очень много. Они машут, что-то кричат. Кто-то на ходу скидывает рубашки и поигрывает мышцами. Крепкие молодые парни в простой одежде.
– Смотри внимательно, – слышу за спиной шепот, от которого мурашки по коже. Пират вернулся, чтобы насладиться зрелищем.
Смотрю не отрываясь. Открываются ворота, и мужчины врываются на территорию замка. Самые шустрые хватают девушек, закидывают на плечи и уносят прочь. Вокруг свалка человеческих тел, драка. Кто-то дерется за понравившуюся девушку, кто-то, кажется, дерется просто так. Одному парню уже сломали нос, он весь в крови, но борется до последнего.
– Что это? – боюсь обернуться.
– Это иномирянки, которых не выкупили на аукционе, и местный Нежный Свет
