— Это возмутительно, вы даже не скрываете своих грязных намерений! – вскипела я.
— Лорд… — попытался что-то сказать поверенный, но Дэйн его перебил.
— Грязные намерения? Посмотрите на себя! – громко кинул он.
— Это вы меня грязью из лужи окатили, и вам даже не стыдно! – нашлась я. Если я была грязной, то в этом виноват прежде всего он!
— Леди… — снова попытался вставить что-то Сэмуэль и снова был перебит нашей гневной перепалкой.
— Стыдно должно быть вам! Вы наглая беспринципная особа! – резанул Дэйн.
— Вы рылись в моем белье! – вспомнила я. – Это законно, рыться в моем белье? — обратилась я к Сэмуэлу.
— Я буду рыться где хочу в своем доме, — выделил Дэйн слово «дом».
— Это не ваш дом!
— Вообще-то он не… — снова попытался поверенный.
— Зачем вам этот дом, Валери, если вы скоро отправитесь в темницу? – кинул Дэйн.
— Прошу вас, леди и лорд Райс, выслушайте же меня! – прорезался голос у поверенного, мы с Дэйном застыли друг напротив друга. – Я все пытаюсь сказать, но вы не слушаете! — пролепетал он.
Дэйн сделал шаг назад, он потянулся к галстуку и, дернув его, ослабил удавку, обнажая сильную шею. От этого зрелища у меня появился ком в горле.
И я почувствовала укор совести от того, что в голову полезли неприличные мысли. Фу, Лера! Фу! Он брат твоего покойного мужа!
Должно быть, я перевозбудилась от этой перепалки.
— Говорите уже! — выпалил Дэйн, пока поверенный протирался платочком.
— Лорд Дэйн, — начал он, — леди Валери. Я приехал, чтобы заявить, что снимаю с себя ответственность поверенного вашей семьи.
Я вскинула бровь и посмотрела на Дэйна. Мне было все равно. А вот лорду это известие явно не понравилось.
— Я требую расчет, – сказал он, его голос слегка повысился до визжания. И Сэмуэль кинул папку на стол, добавив: — До того, как у вас отберут дом!
Глава 7
Дэйн
Когда Валери пыталась рыдать, я думал о том, что ее грудь вот-вот выпрыгнет из туго затянутого корсета.
Сначала я подумал, что передо мной марионетка. Глупая пустышка, которую использовали. Ведь девица всем видом выдавала, что не обременена лишним интеллектом.
Но стоило узнать ее поближе, как я понял, что передо мной наглая и расчетливая шарлатанка, которая готова использовать любое оружие в своих целях.
И даже эта самая грудь служила отвлекающим маневром. И пока она натирала сухие глаза платком, окружающие мужчины смотрели именно туда, куда она хотела.
Валери не понравилась мне сразу, когда брат заявил, что завел новую пассию, и прислал ее фотографию. Стоило взять в руки портрет незнакомки, как я отметил слишком глубокий вырез и надменный взгляд карих глаз.
Но Питер был влюблен. Он описывал ее как светлого духа, сошедшего к нему божественным благословением.
Скорее проклятье, сошедшее со старых фолиантов, за грехи наших дедов!
Но я допустил фатальную ошибку. Решил, что эта пустоголовая блондинка временное развлечение для моего брата. Таких Валери в его жизни было много. Питер отличался особой влюбчивостью. Несколько месяцев в статусе содержанки, и он уже искал себе новое внеземное и глупое существо.
Но уже спустя пару недель мне пришла новая телеграмма. Питер принял решение жениться. И вот тогда я занервничал.
Использовав свое положение, я тут же навел справки и узнал, что она из простой семьи, за которой не водилось и лишнего золотника. Получила только домашнее образование, и ее родители умерли.
На этом все.
Я написал брату, что Валери не лучшая партия для наследного лорда. Попросил его хотя бы подождать. В наших кругах не играли столь поспешные браки.
На что он напомнил, что сам я покинул эти самые круги и не имею права мешать ему.
И здесь мне было нечего возразить.
Я отказался от титула главы семейства, так как не видел своей жизни в управлении поместьем и выгодной женитьбе. Вместо этого я отдал предпочтение государственной службе дознавателем.
Питер подходил на роль лорда Райса куда больше, он был образован, умен и вел именно тот уклад жизни, который был положен человеку его статуса.
Управлялся с поместьем, заводил нужные знакомства и наращивал наше состояние, к которому я с тех пор, как стал служить, не прикасался.
Каждый из нас занял именно то место, которое был должен. Так мне казалось до тех пор, пока Питер не решил жениться.
Свадьба вызывала бурные обсуждения и поток нескончаемых писем от тетушек и дядюшек. Все писали мне с просьбой надавить на младшего брата, напомнить, что он может жениться на более достойной нашей семьи девушке.
И тогда я совершил вторую ошибку. А именно — на время забросил читать почту.
В тот момент на службе было неспокойно, полно работы. Нераскрытые преступления волновали куда больше, чем выбор брата.
Если он решил жениться на этой девице, пусть будет так. Не захотел пышного торжества, его право. Может, ему тоже опостылела эта жизнь с кучей приемов?
Да и он не первый аристократ, женившийся на содержанке.
Я принял решение брата и вместо сплетен от многочисленных родственников принялся за работу. Ровно до тех пор, пока все же не решился разгрести многочисленную почту в поисках счетов на оплату.
Но вместо счетов я наткнулся на особый конверт. Он был черным с золотой печатью.
Тут же разорвал его, зная, что внутри неприятное известие. Но даже представить не мог, насколько оно окажется болезненным.
Питер умер...
Пускай у моего брата и были незначительные проблемы со здоровьем. Но неужели он мог умереть в первую брачную ночь от остановки сердца.
Остановка сердца? Что за чушь?
В тот же день я уволился со службы и нанес визит Сэмуэлу, где узнал, что ни поместье, ни деньги нашего рода мне больше не принадлежат.
А еще узнал, что моего брата уже похоронили! И завтра будет суд, после которого леди Валери вступит в законные права.
Но это было не все, что мне удалось узнать.
Оказывается, что дата в письме брата была неверной. Он женился намного раньше. А письмо о его смерти мне отправили спустя две недели после похорон… Как раз в тот момент, когда уже была невозможна эксгумация для дальнейшего расследования.
Сэмуэль высказал сочувствие, что молодая леди Райс осталась без мужа, а я тогда впервые удивился, как поверенный нашей семьи оказался слеп.
Все было подстроено! Сшито белыми нитками!
Тогда я удивился впервые. Но вскоре понял, что удивляться мне придется множество раз. Ведь Валери обладала удивительным даром обманывать всех вокруг себя.
Она явилась на суд абсолютно спокойной, с макияжем на лице и здоровым румянцем. Было видно, что она вовсе не тоскует по моему брату.
Типичная золотоискательница, наглая, хитрая и беспринципная, но она просчиталась. Так как я видел ее насквозь!
Я ловил таких, как она, много раз и был уверен, что с легкостью смогу расколоть ее на суде.
Но, как оказалось, просчитался я.
Валери смогла обдурить не только нашего поверенного, но и целый суд. Она устроила настоящее представление с соплями, слезами и криками.
Ей сочувствовали все, даже судья! Словно никто не видел, что перед ними настоящая мошенница!
Я надеялся, что суд закончится заключением мошенницы под стражу, но вместо этого очень скоро осознал, что могу потерять последнее, что осталось от родителей.
Поместье.
В Валери не было ни совести, ни раскаяния. Несмотря на юный возраст, я быстро узнал в ней прожженную мошенницу и аферистку.
Если сначала у меня были хоть какие-то сомнения, то теперь я был просто уверен, что передо мной настоящая преступница, по которой рыдает камера в темнице.
И когда суд вынес решение, я не почувствовал разочарования, только злость и жажду мести.
Я был уверен, что найду улики и лично доставлю наглую блондинку до ее последнего места жительства. Но все оказалось еще сложнее, чем я полагал изначально.
— Вы банкроты… — повторил Сэмуэль. — Дом заложен вашим братом за карточные долги. Очень серьёзные и злые люди могут появиться здесь в любой момент, если вы не вернете долг. И я могу полагать, что ни вы, лорд Дэйн, ни вы, леди Валери, не обладаете нужно суммой, чтобы его выкупить.
