Зато Мэтью вместо того, чтобы закончить дело, ради которого они явились в жандармерию на улицу Коверданн, продолжал стоять словно соляной столб. Смотрел на опустевшую улицу возле Адмиралтейства и не двигался с места, старательно о чем-то размышляя.
– Погоди, неужели тебя так сильно зацепила та, темноволосая? И теперь ты жалеешь, что позволил ей уехать? – догадался Питер.
– Жалею, – немного помедлив, признался Мэтью. – Какой-то я нерешительный идиот!
– Ну же, не наговаривай на себя, мой друг! – качнул головой Питер.
И, что было для него совершенно нехарактерно, на этот раз он говорил совершенно искренне.
Питер проучился вместе с Мэтью четыре года в Академии Магии Виенны. Они успели стать неплохими товарищами, хотя никогда не были близкими друзьями. Слишком уж разными оказались характеры, да и благородное происхождение Питера не подразумевало близкую дружбу с людьми не из своего круга.
Таким, каким был Мэтью.
Впрочем, Питер со студенческих пор усвоил, что уж кем-кем, а идиотом Мэтью Шеннон не являлся, да и с решимостью у того все было в полном порядке.
Академию Виенны Мэтью закончил с отличием, тогда как Питер переходил с одного курса на другой с большим трудом. Затем и вовсе бросил учебу – на последнем курсе Питера куда больше занимала интрижка с женой ректора, чем подготовка к экзаменам.
Но сдавать их не пришлось. Любовная связь выплыла на свет, и из академии Питера исключили за неподобающее поведение и без диплома.
Он не слишком-то огорчился, так как нигде не собирался его применять.
Сегерины – древний и знатный род, пусть и обедневший из-за финансовых глупостей покойного папаши, но это не означало, что Питер должен работать.
Поэтому он не стал.
Зато Мэтью уверенно поднимался по карьерной лестнице и к своим двадцати восьми – они с Питером были одногодки – дослужился до должности главного мага-дознавателя в центральном управлении жандармерии Виенны.
Поговаривали… Пусть Мэтью не спешил раскрывать свои карты, но до Питера доходили слухи, что эта должность лишь прикрытие и все значительно серьезнее.
И еще говорили, что у Мэтью Шеннона есть могущественный покровитель. Как иначе сирота из королевского приюта смог не только поступить, но и с отличием закончить лучшую магическую академию Аглора, после чего дослужиться до подобных высот?
Таких, что ему, лорду Питеру Сегерину, пришлось униженно молить Мэтью о помощи в одном щекотливом деле.
Но Мэтью не торопился протягивать руку помощи старому знакомому по академии, так что Питеру понадобилось уговаривать, а затем просить, напоминая о дружбе, учебе и глупых проделках на первых курсах.
Наконец, Питер клятвенно пообещал, что с подобной просьбой он пришел в последний раз, и Мэтью нехотя согласился взглянуть, что можно сделать по его вопросу.
Это означало, что лимит доверия подошел к концу.
Питера такое положение дел не устраивало. Ему нужны были связи Мэтью, а для этого…
– Хочешь, я ее найду? – спросил он. – Ту, темноволосую, с глазами, как у кошки? Сделаю это для тебя, мой друг!
– И как же ты собираешься это провернуть? – усмехнулся Мэтью.
Склонил голову и уставился на Питера излишне проницательным взглядом зеленых глаз. Слишком яркий, даже неестественный цвет – но именно так проявлял себя сильнейший магический дар, которого у Питера не было и в помине.
К тому же еще со студенческой поры ему иногда казалось, что Мэтью Шеннон видит его насквозь.
Сейчас тоже ничего не изменилось – Мэтью все прекрасно понимал.
Например, что просьба Питера вытащить из неприятностей виконта де Бражье, с которой он и обратился к Мэтью, вовсе не означала, что виконт ему близкий друг.
Дело в том, что де Бражье сорит деньгами – «Судоверфи де Бражье» не испытывали недостатка в заказах, особенно в последнее время, и Питеру неплохо жилось в его окружении.
К тому же Брачный сезон начинался через пару дней, и если он вытащит виконта из тюрьмы, куда тот угодил за неудачную попытку дуэли – все были настолько пьяны, что даже не смогли удержать оружие в руках…
Ну что же, в этом случае перед Питером откроются новые перспективы и нужные двери, потому что де Бражье был вхож в королевский дворец.
…Поговаривали, девятнадцатилетняя принцесса Джорджиния вот-вот вернется из Эльмарена, где провела долгие годы в закрытом пансионате. Но ее обучение закончилось, и она отправилась на родину.
К тому же король, словно предчувствуя скорую кончину – опять же, поговаривали, что тот серьезно болен, – решил устроить судьбу всех своих детей.
Старший принц Эрик уже помолвлен, и свадьба не за горами. Дело оставалось за средним сыном Густавом и младшей дочерью. Именно на нее у Питера были самые серьезные планы, несмотря на то, что принцесса Джорджиния и знать не знала о его существовании.
Но Питер собирался это изменить.
Если ему удастся вытащить виконта из тюрьмы, де Бражье сделает ответное одолжение и устроит их знакомство. Дальше дело за малым – Питер не сомневался в собственной неотразимости и в том, что он с легкостью очарует принцессу Джорджи, десять лет просидевшую в застенках пансионата для благородных девиц.
Ну что же, он будет неплохо смотреться…
Нет, не так – принцесса Джорджи будет хорошо смотреться рядом с ним в дворцовых интерьерах, и Мэтью Шеннон был важной составляющей его блестящего плана.
– То есть тебе интересно, как я найду твою пропажу? – переспросил Питер. – Ну что же, Брачный сезон начинается на этой неделе. Ты же знаешь, это бесконечная и скучная череда приемов. Наша незнакомка, уверен, аристократка – уж больно тонкие и правильные черты лица и нежные ручки. Да, Мэтью, не один ты успел ее разглядеть!
Потому что его товарищ едва заметно нахмурился, и Питер стал подумывать, уж не ревнует ли тот…
Это была в высшей степени забавная мысль, но Питер решил ее не развивать. Вместо этого продолжил:
– Скорее всего, она из бедных родственниц. – Говорить о простеньком платье и старомодной шляпке Питер не стал. – Приехала в столицу, потому что ее тоже решили вывести в свет. Следовательно, я встречу твою пропажу на одном из первых приемов. Возможно, уже в этот четверг в королевском дворце. – Оставалось добыть приглашение через де Бражье, вытащив того из-за решетки. – Тогда-то я и выясню, кто она такая, а потом замолвлю за тебя словечко.
Но Мэтью почему-то не вдохновился столь блестящей идеей. Возможно, причина была в том, что он не хотел слишком долго ждать.
– Я разглядел инициалы на ее кошельке. К. и М., – задумчиво произнес он.
– Кассандра Мьюти? Кармилла Монклер? – с готовностью откликнулся Питер.
– Прекрати, Питер! – поморщился Мэтью. – В твоих догадках нет никакого смысла.
– Тогда в чем же он есть?
– Думаю, она приехала в Виенну, чтобы поступать в магическую академию. Я почувствовал ее сильнейший магический Дар. Либо она уже здесь учится.
Питер склонил голову.
Ничего такого, конечно же, он не ощутил, занятый разглядываем цвета глаз незнакомки и мыслями о де Бражье.
– Меня не оставляет ощущение, что ты не собираешься ждать месяц до вступительных экзаменов, – произнес Питер. – Или три, до начала занятий в академии.
– Не собираюсь, – согласился Мэтью, и на его губах появилась и пропала быстрая улыбка.
– Ну же, признавайся, что ты задумал? Послать на ее поиски всех жандармов Центрального управления, чтобы те перетрясли извозчиков Виенны и выяснили, куда один из них увез твою незнакомку?
– Довольно непростая задача, учитывая то, что в Виенне около двух тысяч кэбов, – усмехнулся Мэтью. – К тому же, подозреваю, меня не похвалят за столь нерачительное использование служебных ресурсов в личных целях. Но я заметил кое-что, а это больше по твоей части.
Питер с важным видом кивнул.
Ну что же, он окажет Мэтью эту услугу, после чего сможет обратиться к нему с ответной просьбой. Или с двумя. А то и тремя – почему бы и нет?
– Слушаю. Что именно ты заметил?
