— Работа, эра Муар, — сказал ди Ронн. — Проект по восстановлению сётстадских Врат.
— Вот как… Кем же вы работаете, если не секрет?
— Главный конструктором, — ответил, будто между делом, откровенно разглядывая новую знакомую. — Я много слышал о вас, эра Муар.
— Надеюсь, хорошего?
— Любопытного. Говорят, вы готовите сладости… особого рода.
— Иногда и только для друзей. Маленькое невинное увлечение.
— Невинное? Я заинтригован.
— Могу как-нибудь приготовить и для вас. Если мы подружимся.
Она вела привычную кокетливую болтовню, а внутри всё туже сжималось невидимая пружина.
Ди Ронн хмыкнул:
— Предпочитаю полагаться на собственные силы. Впрочем, для дружеских экспериментов я открыт всегда, — он выделил голосом слово «дружеских». — Сладости приятнее пробовать вдвоём. Вы согласны, эра Муар?
Сколько раз ей делали подобные предложения, и обиняками, и в лоб...
Эльга негромко рассмеялась.
— Да вы бесстыдник, эр ди Ронн.
Потом посмотрела ему в глаза и сказала твёрдо, без улыбки:
— Я не ем сладкого.
Он хотел ответить — судя по лицу, что-то язвительное.
Помешала эра Либле:
— Вы уже познакомились? Чудесно! Идёмте играть в лото.
— Я не любитель, — заявил ди Ронн. — Впрочем, готов присоединиться, если эра Муар составит мне компанию. Хотя бы в игре.
Эльга пропустила намёк мимо ушей.
— Не бойтесь. Ставки здесь ничтожные. Даже если проиграетесь в пух и прах, потеряете сущую мелочь. Но уверена, вы никогда не проигрываете.
Ди Ронн помог Эльге сесть и, пододвигая массивный стул, будто невзначай дотронулся до её бедра.
За большим круглым столом, накрытым синим сукном, расположились восемь игроков. Ведущим стал эр Мартен, худощавый блондин с приятной улыбкой, близкий друг эры Либле. Числа он объявлял не торопясь, оставляя время для разговоров, вина, печенья и фруктов, поданных расторопными официантами.
— Так сколько вы уже на Смайе? — с напускной небрежностью поинтересовалась Эльга. — С начала работ?
— Нет, всего два года. — Ди Ронн сидел слева от неё, заметно ближе, чем это было принято. — Сначала был заместителем эра Берта. Четыре месяца назад он вышел на пенсию, и я занял его место.
Эльгу пронзило током от макушки до пальцев ног, до самых кончиков.
Два года…
Когда она отправила последнее письмо в Гристад, Рик был уже на Смайе.
— По-моему, вы пропустили «пару», — заметил он.
— В самом деле, — пробормотала Эльга, с трудом заставив себя отыскать взглядом нужную ячейку. Две ячейки на разных карточках. — Чем вы занимались до Сётстада?
— Служил в министерстве. Стажировался на Мелоре. Вы бывали на Мелоре, эра Муар?
— Не довелось, — Эльга замолчала, услышав в своём голосе отрывистые, злые нотки. Её выдержка отказывала.
К счастью, вмешался эр Мартен:
— Скажите, эр ди Ронн, правда ли, что мелоране умеют строить Врата с нуля?
— Не совсем, — отозвался гость. — В отличие от нас, они давно научились выращивать вещество прагмы, однако в качестве базовой структуры всегда используют страль-элемент, оставленный дарителями. Поэтому новые Врата создаются так редко. Но могу сказать, что разработка собственного страль-элемента ведётся активно, и сторрианские учёные принимают в ней участие. Так, профессор Кизен прислал данные с испытательного полигона…
Ди Ронна прервали сразу два женских голоса. Эра Либле желала послушать об инопланетной моде, а молодая дама по имени эра Гирс — о вольных нравах мелоран. С них перепрыгнули на обычаи горцев Хольвонера, и разговор окончательно ушёл в сторону.
Эльга слушала вполуха, недоумевая, как могла пропустить смену главного конструктора Врат. Впрочем, ничего удивительного — если вспомнить сессию, трудную практику на Грозоотводе и поездку домой на каникулы. Потом, в начале весны, было много заказов.…
Она рассеянно потянулась к блюду с виноградом, и ди Ронн вызвался за ней поухаживать. Выбрал спелую веточку, положил на блюдце и поднёс Эльге, придвинувшись так, что их колени под столом соприкоснулись. Эльга отклонилась, ди Ронн подался следом, весело и нагло блестя глазами.
— Благодарю за помощь, — сказала она с холодной улыбкой. — Но это лишнее.
И резко отставила ноги в сторону.
— Виноград нехорош? Подать вам другого? — Ди Ронн развернулся к Эльге всем корпусом, без церемоний положил руку на спинку её стула.
Два года...
Пружина в ней сжалась так туго, что стало нечем дышать. Эльга поняла, что сейчас сорвётся.
Гибким движением она поднялась из-за стола.
— Прошу прощения, эры, я на минутку.
Дамская комната пряталась за узорчатой портьерой цвета тёмного ореха. Узкое фойе с бордовыми стенами, бархатными кушетками, хрустальными бра и большим зеркалом напротив входа. Слева дверь в уборную, отделанную с той же старомодной салонной роскошью.
Эльга смочила руки в воде, прижала пальцы к щекам и тут же отняла — чтобы не повредить макияж. Отражение в зеркале напомнило, как мало она похожа на себя прежнюю: блестящие локоны цвета красного дерева, такие яркие, что ещё чуть, и будет вульгарно, алая помада, тушь на ресницах, подведённые брови… Тщательно подобранная косметика делала её лицо старше, создавала образ изысканный, страстный и вместе с тем холодный. «Ты должна воплощать собой порок и неприступность», — наставляла Эльгу эра Варинг.
Рик не узнал бы её в любом случае. Он забыл Лелю из Биена, это было ясно давно и сейчас подтвердилось со всей беспощадной определённостью.
С прошлым покончено, сказала себе Эльга. Сегодняшняя встреча ничего не меняет.
Она смотрела в зеленоватые глаза своего второго «я», пока не прекратилось биение крови в висках, а дыхание не стало ровным.
Но прошлое дожидалось её в бордовом фойе. Подпирало стену плечом, скрестив руки на груди.
— Вы ошиблись дверью, эр ди Ронн, — произнесла Эльга. — Мужская комната напротив.
— Хотите сказать, я неверно понял ваш намёк, прекрасная недотрога?
— Увы.
Ди Ронну хватило одного движения, чтобы преградить ей путь. Они застыли лицом к лицу, в шаге друг от друга. Эльга чувствовала горьковатый аромат его одеколона, смешанный с запахом вина, видела иголочки щетины, пробивающейся на выбритом подбородке, и крохотный шрам у левого виска. Десять лет назад этого шрама не было.
— Позвольте пройти, — сказала она тоном одновременно требовательным и равнодушным.
— А если не позволю?
Сторрианин шагнул вперёд и обнял её.
— Не позорьтесь, эр ди Ронн, — проговорила Эльга, глядя в глаза цвета тьмы и пепла. — Вы не подросток, чтобы зажимать девочек в уборной.
— Это то, что вы любите, Мориса?
Она откинула голову, уклоняясь от поцелуев, и быстро дотронулась до его руки.
Продолговатый камень в её перстне-хамелеоне сегодня притворялся изумрудом — в тон платью. Защитный прагмат, найденный в потайном отделении Конфетерии эры Варинг, был идеально настроен на частоту Эльги и сейчас же ударил ди Ронна электрическим разрядом.
Сторианин отшатнулся. Спросил, потирая пострадавшую руку:
— У вас есть разрешение на шоковое оружие?
— Разумеется, — невозмутимо солгала она.
Малютка хамелеон не раз помогал ей остудить пыл не в меру горячих поклонников. И ни один ещё не подал жалобы.
Эльга обошла сторрианина и направилась к выходу.
— Для женщины, которая торгует чувственными удовольствиями, вы поразительно строптивы, — заметил он.
Эльга обернулась на пороге:
— Я продаю сладости, а не себя.
Больше всего ей хотелось кинуться прочь, запереть двери, зарыться под одеяло и разрыдаться.
Но она, разумеется, осталась. Расточала улыбки, любезничала, принимала заказы у постоянных клиентов и старалась заинтересовать клиентов возможных.
В конце вечера, когда она собиралась домой и ждала, пока подадут такси, ди Ронн подошёл извиниться.
— Я искренне сожалею о своём поведении. Позвольте мне загладить вину, пригласив вас завтра на ужин.
