нас опять юристы при деле?
— А я виноват, что этот депутат такой истеричка и шуток не понимает? — отмахнулся Носов. — Так вот, по Ветрову. Отсидел полтора года в колонии общего режима, был выпущен за хорошее поведение по УДО. Закончил какой-то вшивый университет за три звезды отсюда — в городе N. Сразу после юрфака там же устроился в видовую полицию.
— Я ушел домой, — объявил Зорин.
— Привет жене… Как — устроился? С судимостью?
— А тут есть юридический казус. Судимость была по общей гражданке, и в общей гражданке он служить не может. А в видовой — может, потому что видовых преступлений он не совершал.
— И давно у нас такие законы? — изумилась Люся.
Носов моргнул:
— Так с Петра примерно… Первого, в смысле.
— Ладно. Что дальше?
— Жил себе тихо и спокойно. В скандалах, интригах и прочем интересном замечен не было. Соцсети — стерильные. Ни судов, ни задолженностей, ни упоминаний в интернете. Я прогнал его фото через поисковики и нашел только одну подружку, которая выкладывала с ним селфи. Примерно год назад короткий роман с ярилой. Ну, ты понимаешь. Красотка. Безуспешно пытается сделать карьеру певицы, но пока выступает по провинциальным кабакам.
— Ты уже связался с красоткой?
— А то как же, — Носов самодовольно кивнул. — Говорит, подлец и сволочь.
— Ну это само собой. А обоснования есть?
— Марен же! Самодовольная жадная скотина. Цветов не дарил, с подружкой изменил и вообще козел.
— И это все? — Люся вздохнула. Изменой с подружкой читателей не пронять.
При должной виртуозности Ветров легко повернет мнение города в другую сторону. У нас любят тех, кто публично покаялся. Второй шанс и все такое.
Люся во вторые шансы не верила, а достоевщина стояла ей поперек горла еще со школьной скамьи.
Гад — он и есть гад, сколько ни притворяйся потом приличным человеком.
— Люся! — встревоженная Синичка вбежала в редакцию. — Материал про русалку надо давать сейчас же, пока ее не казнили!
— Какую русалку? — заволновался Носов, который всегда чутко реагировал на потенциальные информационные бомбы.
— И с чего нам давать его сейчас?
— Ну чтобы полиция успела ее допросить до казни!
— И где тут драматизм? — скривилась Люся.
— Да при чем тут драматизм! — воскликнула Синичка. — Дело в восстановлении справедливости.
— Я вот понять не могу — тебе кто платит, я или полиция? — возмутилась Люся. — С чего это ты решила играть на их стороне?
— Я на стороне невинно убитой девушки.
— Ее все равно казнят. Все, давай без демагогии. Завтра на рассвете, не раньше.
Синичка постояла, глаза сверкали. Потом молча вышла, яростно хлопнув дверью.
Старый дом застонал.
К счастью, она была кащем, а не воином. Хранителем знаний, а не революционером. Так что диверсий с этой стороны Люся не боялась.
— Какая русалка? Какая полиция? — настойчиво спрашивал Носов.
— Вот завтра на рассвете и почитаешь.
— Ага, щас, — он уже щелкал мышкой, листая отложенные публикации в редакционной сетке.
Было приятно видеть, как глаза Носова инфернально загораются.
— Люся, — выдохнул он ошеломленно, а потом заорал: — Люся!
Самойлов вдруг шмякнул наушниками об стол.
— Здесь когда-нибудь дадут спокойно поработать? — язвительно спросил он.
К Великому Моржу Люся приехала в шестнадцать пятьдесят восемь.
А что?
Сказано же было — до пяти. До пяти она уложилась.
Олег Степанович Китаев, полковник ФСБ, восседал за массивным столом и смотрел на нее с осуждением.
Они познакомились, когда Люся училась на третьем курсе. Редакция, где она проходила практику, отправила студентку на настоящее взрослое интервью к тогда еще подполковнику.
И как-то сразу все закрутилось.
Ему было сорок пять. Ей — двадцать.
У него были жена, деньги и сила.
У нее — койка в общежитии, сложные отношения с родителями и большие амбиции.
Великий Морж дал Люсе многое: квартиру, машину, отпуска на море.
Но главное, главное, он до сих пор давал ее порталу невидимую поддержку, а время от времени подкидывал и информацию.
Люся недолго заблуждалась на этот счет: дело тут было вовсе не в ее женских прелестях, ведомству был выгоден этот симбиоз. На ее площадке было легко отслеживать самых одиозных, шизофренических и истеричных личностей города, кропотливо собирать данные, благо люди выкладывали о себе в сети такое, что в порядочном обществе и не расскажешь. Использовал Великий Морж Люсю и тогда, когда ему нужен был резонанс.
В последние годы его страсть изрядно поутихла, и их отношения все больше склонялись в сторону делового сотрудничества. И слава богу, между прочим.
Для страсти у Люси был Леша Баринов, владелец сети аптек. Банник, но в предпринимательстве их немало. В конце концов, у каждого свои недостатки.
— Слушаю вас, Олег Степанович, — вкрадчиво произнесла Люся, опускаясь в кресло для посетителей.
— Что с ногой? — хмуро спросил Великий Морж.
Надо же, как давно они не виделись.
— Прищемили, — ответила она коротко.
— Помощь нужна?
— Ну что ты. Я уже взрослая девочка.
— Взрослая, — согласился он. — Предупреди своего Баринова, что будут проверки, могут посадить.
— За что? — пересохшими губами спросила Люся.
Это было неловко: говорить с одним любовником про другого.
Пусть даже с бывшим.
Пусть даже про нелюбимого.
— Торговля нелицензионными препаратами, свободный отпуск рецептурных лекарств.
— Занятно, — Люся помолчала, глядя на стену за его плечом. — А Ветров-младший зачем вернулся, знаешь?
— Еще бы ему не вернуться. У них же тут ЖБК № 9, сеть ресторанов «Балалайка», строительное управление 37 и птицефабрика на сдачу.
— То есть?
— То есть папаша Ветров, пока был губернатором, завел немало бизнесов — и все черт знает на кого. Вот сыночек и вернулся, ибо хозяйство солидное, требует присмотра.
— Но ведь сотрудник полиции не имеет права заниматься никакими видами предпринимательской деятельности.
— Так он и не занимается, — засмеялся Великий Морж. — Там такие цепочки, сами еле отследили.
— Олег, — Люся подалась вперед, — что угодно за эти цепочки.
Великий Морж оценивающе прищурился. Казалось, в его голове с бешеной скоростью щелкал кнопками невидимый калькулятор.
— В город прибывает коркора, — наконец сказал он, — легальная.
Сердце Люси совершило кульбит, как и у любого нормального человека при упоминании этих существ.
Коркоры страшили каждого без исключения, недаром чаще всего их называли лютыми. Все древние сказки о ящерах с тремя головами появились после встреч с ними.
— Марина Сергеевна Соловьева, историк, доктор наук. Мне нужно, чтобы город встретил ее лояльно.
— Лояльно? — недоверчиво переспросила Люся. — Коркору? По-твоему, я волшебник?
— Бываешь иногда, — пожал он плечами. — Напиши интервью… с правильными акцентами. Запусти серию материалов о стереотипах и шаблонах. О том, что необязательно банник окажется мошенником, некоторые домовые ненавидят готовить, встречаются лады, не желающие заводить семью, и не
